Управляющий хитро посмотрел на него.
— Я понимаю ваши опасения, полковник, я бы и сам волновался, собравшись доверить кому-то свои деньги. Вас, наверное, немного смущает, что маловато охраны? Но зато это абсолютно надежные люди, а главное, проверенные.
— Нет, меня смущает не это, — промолвил полковник Брандергас, — мне не нравится ваш сейф. Конечно, с виду он солидный и надежный, но у него слишком большие дверцы, а чем больше дверь, тем ее легче открыть.
Управляющий засмеялся.
— Что вы, это лучший сейф, какие только делают. Мы привезли его из Европы. Секрет того, как он открывается, знают только два человека, существует только два ключа и их надо вставить одновременно. Так что сговор практически исключен.
— Я не об этом, — полковник Брандергас пристально посмотрел на управляющего.
— Конечно, полковник, у нас существуют и другие секреты. Поверьте, ваши деньги будут в целости и сохранности.
— Мне хотелось бы в это верить.
— В нашем банке охрана дежурит и днем и ночью, внутри и снаружи. Даже банки Сан-Франциско охраняются не так тщательно. Поэтому, полковник, ни разу не было даже попытки ограбления нашего банка, ведь все бандиты тоже неглупые люди и понимают, что им не справиться.
— Вполне возможно, — резонно заметил полковник Брандергас, ставя недопитый стакан на стол.
— Так что, полковник, нас грабить абсолютно невозможно, на это может решиться только полный идиот.
— Или полный сумасшедший, — сузив глаза, заметил полковник Брандергас.
Управляющий банка не понял смысла его замечания, но Чарльз Брандергас понял, что не ошибся, ведь Альфаро Сикейрос был истинным сумасшедшим и только поэтому мог решиться на подобный шаг. Его не привлекали мелкие грабежи и ограбления почтовых станций и фургонов, ведь много там не возьмешь.
К тому же, проведя полтора года в тюрьме, Альфаро явно рассчитывал сорвать большой куш незамедлительно. А большей суммы, сосредоточенной в одном месте, не было на сотни миль вокруг.
И Чарльз Брандергас твердо решил для себя дожидаться в отеле Бергтауна появления Альфаро Сикейроса или его людей.
И конечно же, долго ждать ему не пришлось.
Трое людей Альфаро Сикейроса верхом спешили к Бергтауну. Это были Мигель, Хуан и еще один бандит-ирландец по кличке Горбатый. Когда-то, конечно, у него было имя, данное при крещении, но о нем давно уже все забыли, а сам ирландец вполне довольствовался немного обидной кличкой. Но он позволял называть себя этим именем только самым близким людям. Любой же другой, кто осмеливался ему напомнить об искривленном позвоночнике, тут же получал пулю в лоб.
И голова этого отъявленного негодяя стоила тысячу долларов.
И трое бандитов верхом въезжали в город. Бандиты даже не попридержали своих коней перед кучкой мальчишек, игравших в пыли посреди улицы, и те бросились врассыпную, как испуганные воробьи прямо из-под копыт коней.
— Прочь с дороги, мексиканская рвань, — кричал горбатый, нимало не смущаясь тем, что оба его спутника были мексиканцы.
Среди игравших ребят был и Фернандо. Прижавшись к стене, он пристально посмотрел в спину незнакомцев.
— Наверное, я получу еще пятьдесят центов, — пробормотал мальчик и побежал вслед за всадниками.
Долго бежать ему не пришлось. Бандиты остановились возле салуна, привязали коней и ввалились внутрь. Фернандо понимал, что те задержатся здесь довольно долго и не поедут дальше, не выпив изрядную дозу виски. Поэтому он не беспокоился, что новоприбывшие уедут.
Он пересек пыльную площадь и запустил маленьким камешком в окно пятого номера.
Звякнуло стекло, Ретт Батлер спустил ноги с кровати и выглянул в окно.
Завидев Фернандо, он надел шляпу и спустился вниз. Мальчишка поджидал его у двери салуна.
— Ты, наверное, что-то хочешь сказать мне, Фернандо? — Ретт Батлер запустил пальцы и вытащил сверкающую монетку, но отдавать ее не спешил.
— Я вам скажу, сэр, — говорил мальчик, делая рукой движение, как будто бы подбрасывал в воздух невидимую монетку.
Ретт Батлер терпеливо ждал, но больше Фернандо ничего не говорил.
Тогда Ретт Батлер щелкнул большим пальцем, монета, сверкнув в воздухе, описала дугу и исчезла в кармане парнишки.
— В городе появилось трое незнакомцев, — мальчишка вновь замолчал и принялся вновь покачивать рукой.
Ретт Батлер недовольно усмехнулся.
— Где они?
Мальчишка молчал и тогда еще одна монетка, сверкнув в воздухе, перекочевала в бездонный карман штанов мальчишки.
— Они несколько раз объехали вокруг банка, а потом направились в салун. Вон их лошади, — сказал мальчишка.
— Сколько их?
— Лошадей три и незнакомцев тоже.
— Если узнаешь еще что-нибудь, приходи, не пожалеешь.
— Хорошо, сэр, спасибо, — и Фернандо опрометью бросился на другую сторону улицы.
Ретт Батлер внимательно посмотрел на трех коней, привязанных возле двери салуна, а потом не спеша пересек площадь и, войдя в салун, прислонился к дверному косяку, разглядывая посетителей.
Тут их было не так уж много, и Ретт Батлер без труда определил хозяев лошадей.
Трое мужчин стояли к нему спиной, облокотившись на стойку, и попивали виски. Двое из них были мексиканцами, высокими и стройными, а стоявший посередине, с рукой на отлете, в пальцах которой тлела сигара, выделялся огненно-рыжей шевелюрой, характерной для ирландцев и острым горбом на спине, который не могла скрыть даже толстая кожаная куртка.
Полковник Брандергас одернул полы своего черного сюртука, поправил шляпу и не спеша покинул свой номер на втором этаже.
Он неторопливо спустился в салун. Его наметанный глаз тут же увидел среди посетителей троих незнакомых мужчин. Одного он узнал мгновенно, ведь такую запоминающуюся деталь, как горб, скрыть было почти невозможно.
«Горбун, — отметил про себя полковник Брандергас, — за его голову предлагают тысячу долларов. Но если он здесь, значит, его привело в Бергтаун что-то важное».
И чтобы в этом убедиться, полковник Чарльз Брандергас решительно пересек зал салуна, подошел к стойке и остановился за спиной горбуна, крепко сжимая зубами погасшую неизменную трубку. Он посмотрел по сторонам, потом вытащил из кармана спичку и абсолютно спокойно чиркнул ею о кожаный ремень портупеи Горбуна.
А когда он собрался уже поднести ее к трубке, Горбун, почувствовав какое-то легкое прикосновение, медленно обернулся.
Подобной наглости к своей особе он явно не ожидал. Несколько мгновений он смотрел на горящую спичку в руках незнакомого мужчины, одетого во все черное.
