— Рэн, неужели вы поверили…
— Да, поверил! — прервал Шарлотту Рэндольф. — Поверил после того, как своими глазами увидел вас в объятиях Дарлингтона!
— Увидели кого?!
— Вас, обнимающейся с Дарлингтоном!
— Это невозможно!
— Не лгите, прошу вас! Не надо больше лжи!
— Почему вы уверены, что я лгу?
Шарлотта отодвинулась от стола. Теперь уже она не хотела, чтобы Рэн до нее дотронулся хотя бы случайно.
— Просто Дарлингтон в отличие от вас…
— Что?! — вновь заорал Рэндольф, не помня себя. — Уходите сейчас же! Немедленно! Убирайтесь! Пока я не переломал вам ноги!
— Убираться?! — крикнула в ответ Шарлотта. — Куда прикажете мне убираться?!
— Куда хотите! Мне все равно! Поезжайте назад в Бат, в имение, хоть к черту! Только подальше от меня!
— Что ж, — неожиданно почти спокойным тоном ответила Шарлотта, в которой, как и во всякой женщине в критический момент, проснулась актриса. — Любо-дорого смотреть, как вы обращаетесь с матерью своего будущего первенца!
Она с достоинством встала и пошла к двери.
— Моего первенца?! — воскликнул Рэн и, выскочив из-за стола, бросился за ней. — Лотта! Лотта!
Но Шарлотта уже перешагнула порог и, не оборачиваясь, с такой силой захлопнула дверь перед самым носом мужа, что задрожали стены. Рэн ударил кулаком в закрытую дверь.
— Что за дьявольские шутки! — пробормотал он, приходя в себя…
Лондон, 1 января 1741 года
— Я еще раз спрашиваю, где этот ублюдок, ваш сводный брат?
Сабрина посмотрела на кузена усталыми глазами и со вздохом ответила:
— Не знаю.
На ней было простое серое платье без единого украшения. Волосы собраны в пучок на затылке. Лучистые глаза померкли.
Вот уже почти месяц, как она живет в доме своего кузена на положении пленницы. В первую неделю Роберт нещадно избивал ее кожаным ремнем. Потом ему пришлось несколько умерить свой пыл, поскольку появился Меррипейс. Старый лорд дал понять Макдоннелу, что не позволит так обращаться со своей будущей женой. Ибо подобные издевательства могли искалечить Сабрину, а Меррипейс еще надеялся получить от нее в подарок наследника.
Тогда Роберт посадил кузину на хлеб и воду, которые приносили в маленький темный чулан, где Сабрина проводила все дни и ночи. Исключение составляли часы, когда кузен пытался добиться от нее сведений о местонахождении Кита. Но девушка заявляла, что скорее умрет, чем предаст младшего брата.
Вообще-то Сабрина и сама не знала, где теперь находится Кит, но не сомневалась, что Джек Дарлингтон укрыл его в надежном месте. И под опекой виконта мальчик, бесспорно, чувствует себя куда лучше, чем она в доме своего кузена. Сабрина была уверена, что Кит не вынес бы того, что выпало на ее долю, и непременно умер. Не исключено, что от голода. Ибо от самой Сабрины остались фактически кожа да кости.
Чего она решительно не могла понять, так это причин, заставивших Дарлингтона оговорить себя, назвавшись Черным Джеком Лоу. Его заявление привело солдат в полнейшее смятение. Обескураженный и донельзя взволнованный сержант попросил виконта повторить свое признание. Джек с готовностью это сделал, прибавив, что женщина, которую сержант явился арестовать, ни в чем не повинна. Более того, по словам Дарлингтона, она сама стала его жертвой, поскольку он держал ее взаперти у себя дома.
Что-то в поведении виконта в тот момент удержало Сабрину от попытки вмешаться, объявив все сказанное чистым вымыслом. Возможно, на нее подействовали спокойствие Джека и его холодный, бесстрастный тон. На возражения Роберта, упрямо пытавшегося обвинить во всем кузину и уличить виконта в преднамеренной лжи, сержант ответил, что не наделен полномочиями самолично расследовать это дело и отведет Дарлингтона и Сабрину в участок. Там есть начальство, которое во всем разберется.
Что говорил Джек в участке, Сабрина не слышала, поскольку ее с опекуном, как принадлежащих к низшему сословию, оставили в общей комнате. Дарлингтон же, будучи аристократом, удостоился чести давать показание в кабинете самого начальника полиции.
Сабрину довольно быстро отпустили. По пути в дом кузена Роберта она задержалась у одного из бараков, на стене которого было наклеено обращение полиции. В нем обещалась награда в пятьсот фунтов за поимку разбойника Черного Джека Лоу и освобождение богатой наследницы фирмы «Линдсей вулл».
Сабрину удивило, почему Джек, очевидно, знавший об этом, ничего ей не сказал.
Не успела Сабрина прочитать обращение до конца, как перед ней словно из-под земли вырос кузен Роберт.
— Где он?
Удар по лицу ошеломил девушку. Сабрина схватилась за горевшую огнем щеку и сквозь слезы в бешенстве посмотрела на опекуна. Тот слегка стушевался и проворчал:
— Мне надо быть поосторожнее. Вот-вот придет сэр Миллпост за вознаграждением.
— Гадина! Мерзкий шпион! — прошипела Сабрина, тем не менее чувствуя удовлетворение от столь удачно найденного эпитета. — Должна сказать, что Меррипейс оказался очень щедрым за ваш счет, назначая награду за мою поимку!
— Слишком щедрым, — буркнул Роберт и отвернулся.
Сабрина облегченно вздохнула, поняв, что на время ее оставили в покое. Итак, сейчас сюда пожалует Миллпост! Кузен же выступает в роли благодетеля, вознаграждая его за подлость. Хорошенькая парочка!
— Я потрясена, Роберт! — сказала она с едким сарказмом. — Мне казалось, что вы не дали бы за меня и полпенни! А тут… Есть чему удивляться!
— Платил Меррипейс, а не я! Мне и в голову не могло прийти, что он поручит этому идиоту Миллпосту обклеить весь город подобными бумажками! Честное слово, без него я гораздо быстрее заполучил бы вас назад!
«Ничего бы у тебя не получилось!» — подумала Сабрина.
Ведь она уже почти обрела свободу! Еще несколько часов, и они с Китом были бы далеко от этих берегов… И навсегда забыли бы о существовании кузена Роберта! Как больно сейчас думать об этом!
— Почему вы просто не дали мне исчезнуть, кузен? — спросила Сабрина и тут же поняла нелепость своего вопроса. Ведь она не проявляла никакого интереса к юридическим тонкостям, связанным с отцовским наследством, поскольку целиком была занята Китом. И только сейчас осознала свою ошибку.
Она посмотрела на Роберта и холодно улыбнулась:
— Вы не можете позволить мне умереть. Отец не был настолько глуп, чтобы в случае смерти дочери назначить ее опекуна наследником всего своего состояния. Так что ожидание моей кончины может для вас не только затянуться, но и стать бесконечным. Ибо вы ничего не получите!
— Возможно. Но после того, как Миллпост разгласил все подробности и обстоятельства ваших приключений, я могу хотя бы разделаться с этим Дарлингтоном.
