Джеймс поставил свечу на столик и забрался в постель рядом с ней. Недовольная его медлительностью, Элизабет вырвала у него конверт и надорвала его. Внутри она обнаружила еще один конверт со следующим текстом:
Решили схитрить, да? Неужели вы вскроете его, так и не помирившись?
Элизабет зажала рот ладонью, а Джеймс даже не потрудился скрыть смешок.
— Какая подозрительность, ты не находишь? — вымолвил он.
— Боюсь, вполне обоснованная, — признала Элизабет. — Мы ведь чуть не вскрыли его, прежде чем…
— Примирились? — подсказал он с дьявольской ухмылкой.
— Да, — пролепетала она, — именно.
Он указал на конверт в ее руке.
— Ты собираешься его вскрывать?
— О да, конечно. — С нарочитой благопристойностью она приподняла уголок конверта и извлекла из него надушенный листок бумаги, аккуратно сложенный вдвое. Элизабет развернула его, и, склонив головы, они прочитали при свете свечи:
Дорогие мои дети!
Я не оговорилась. Дорогие дети. Именно так я называю вас в своих мыслях.
Джеймс, я никогда не забуду тот день, когда привезла тебя в Дэнбери-Хаус. Ты был ужасно подозрительным и не хотел верить в мою любовь. Каждый день я обнимала тебя, стараясь показать, что такое семья, и в один прекрасный день ты обнял меня в ответ и сказал: «Я люблю тебя, тетя Агата». И с этого момента ты стал для меня как сын. Я отдала бы за тебя жизнь, но подозреваю, что ты об этом знаешь.
Элизабет, ты вошла в мою жизнь, когда все мои дети обзавелись семьями и разъехались. С первого же дня ты показывала мне, что значит быть храброй, преданной и верной своим принципам. В течение последних лет для меня было счастьем наблюдать, как ты растешь и расцветаешь. Когда ты впервые появилась в Дэнбери-Хаусе, ты была такой юной и неискушенной, что казалось, тебя легко сломать. Но каким-то образом тебе удалось развить спокойное достоинство и остроумие, и этому может позавидовать любая молодая женщина. Ты не заискивала передо мной и не позволяла третировать себя. Возможно, это самый большой дар, который могла получить женщина с моим характером. Я отдала бы все на свете, чтобы назвать тебя своей дочерью, но полагаю, тебе это тоже известно.
Разве странно, что я мечтала свести вас — двух самых дорогих мне людей — вместе? Однако я понимала, что не смогу добиться этого обычным способом. Джеймс наверняка воспротивился бы моим попыткам заняться сватовством. Как-никак он мужчина, а следовательно, горд до идиотизма. Я также знала, что не смогу убедить Элизабет провести сезон в Лондоне за мой счет. Она никогда бы не согласилась принять участие в предприятии, которое разлучило бы ее с семьей на такой срок.
Поэтому пришлось пойти на обман. Началось все с письма Джеймсу. Тебе всегда хотелось спасти меня, мой мальчик, как некогда я спасла тебя. Мне ничего не стоило сочинить историю с шантажом. Заверяю вас, что все это сплошная выдумка. Все мои дети законные и зачаты, разумеется, от покойного лорда Дэнбери. Я не из тех женщин, которые пренебрегают супружеским долгом.
Я была уверена, что если устрою вам встречу, вы непременно влюбитесь друг в друга — а я редко ошибаюсь в подобных вопросах, — но чтобы заронить мысль о браке в голову Элизабет, я нашла старое издание «Как выйти замуж за маркиза». Это самая глупая книжонка на свете, но я не представляла себе, как еще заставить ее думать о замужестве. (Если тебя это волнует, Лиззи, я не сержусь, что ты утащила книгу из библиотеки. Так и было задумано. Можешь сохранить ее как намять о вашем ухаживании.)
Вот и все мое признание. Я не собираюсь просить прощения, потому что не считаю, что совершила нечто предосудительное. Не все, возможно, одобрят мои методы, и в обычной ситуации я не стала бы создавать вам столь компрометирующие условия, но мне совершенно ясно, что вы оба слишком упрямы, чтобы признать правду. Любовь — драгоценный дар, и вы поступите неразумно, принеся ее в жертву глупой гордости.
Надеюсь, вам понравится в охотничьем домике. Вы найдете здесь все, что, как я полагаю, вам может понадобиться. Пожалуйста, не стесняйтесь. Можете остаться на ночь. Вопреки всеобщему убеждению я не могу влиять на погоду, но постараюсь замолвить словечко перед джентльменом наверху, чтобы он послал грозу — такую, что и носа не высунешь наружу.
Можете поблагодарить меня на свадьбе. Я уже получила специальную лицензию на ваше имя.
С любовью, Агата, леди Дэнбери.
— Не могу поверить, — выдохнула Элизабет. — Она все придумала.
Джеймс закатил глаза.
— Лично я в это верю.
— Оказывается, она преднамеренно подкинула мне эту дурацкую книжонку!
Он кивнул:
— Охотно верю.
Элизабет повернулась к нему со все еще приоткрытым от изумления ртом.
— Она даже получила специальную лицензию.
— Вот в это, — признал Джеймс, — я не могу поверить. Но только потому, что получил ее сам и буду очень удивлен, если епископ выписал дубликат.
Письмо леди Дэнбери выскользнуло из пальцев Элизабет и, кружась, опустилось на покрывало.
— Правда? — прошептала она. Джеймс взял ее руку и поднес к губам.
— Когда был в Лондоне и наводил справки о мифическом шантажисте Агаты.
— Ты хочешь жениться на мне?.. — выдохнула она. Хотя ее слова были скорее утверждением, чем вопросом, они прозвучали так, словно она не до конца в них верит.
Джеймс улыбнулся, явно забавляясь:
— За последние несколько дней я по меньшей мере дюжину раз просил тебя об этом.
Элизабет вскинула голову, будто пробудившись от грез.
— Если ты попросишь меня еще раз, — лукаво сказала она, — возможно, я дам тебе другой ответ.
— Вот как?
Она кивнула:
— Весьма вероятно.
Джеймс провел пальцем вдоль ее шеи и ощутил жар в крови, когда она вздрогнула от его прикосновения.
— И что же заставило тебя передумать? — вкрадчиво поинтересовался он.
— Кто-нибудь, возможно, сочтет, — она задохнулась, когда его палец скользнул ниже, — что я боюсь быть скомпрометированной, но если ты действительно хочешь знать правду…
Он склонился над ней с плотоядной улыбкой:
— Разумеется, я хочу знать правду!
Элизабет позволила ему сократить расстояние между ними до дюйма, прежде чем сказала:
— Все дело в книге.
Он замер:
— В книге?
— «Как выйти замуж за маркиза». — Она выгнула бровь. — Я подумываю о том, чтобы написать исправленное издание. Он растерялся:
— Ты шутишь?
Элизабет улыбнулась и заерзала под ним.
— Почему же?
— Умоляю, скажи, что ты шутишь.
Она поглубже залезла в постель.
— Я заставлю тебя признать, что это шутка! — прорычал Джеймс.
Потянувшись к нему, Элизабет обвила его руками, даже не заметив, как содрогнулись стены от оглушительного раската грома.
