— Спешите изучать дневник, дитя мое. Я распоряжусь, чтобы послали за лучшей модисткой и принесли несколько образцов ткани. Надеюсь, мы сотворим парочку сногсшибательных нарядов за считанные часы.
— Как вам угодно, — рассеянно ответила Олимпия. В кулачке она сжимала бумажный листок, извлеченный из кинжала Джареда. В ее голове роилось множество мыслей. — Прошу простить меня, но я должна вернуться к работе.]]]
Не желая того, но в девять часов вечера следующего дня Джаред послушно ожидал жену в холле. На нем были черный фрак и безупречно повязанный галстук, который заставил его надеть Магнус. Тяжелый старый экипаж поджидал у крыльца, чтобы домчать Флеймкрестов на бал в доме лорда Хантингтона.
Джаред не был знаком с Хантингтонами, но Магнус заверил его, что дружен с леди Хантингтон еще с той поры, когда ухаживал за матерью Джареда.
— Лучшей хозяйки бала, на котором Олимпии предстоит появиться в свете, не найти. — Магнус довольно потер руки, перед тем как подробно изложил сыну свой план. — Она знакома со многими нужными людьми, и многие из них сегодня будут там.
— Не понимаю, зачем вам понадобилось тащить на бал мою жену, — проворчал Джаред. — Она вполне довольна своей жизнью. Вряд ли ей понравится общество.
Магнус сокрушенно покачал головой:
— Как ты плохо знаешь женщин, сынок! Ума не приложу, как тебе только удалось расположить к себе такое возвышенное создание, как Олимпия.
Джаред бросил на отца проницательный взгляд:
— Я вижу, тебе понравилась невестка.
Магнус заявил с неожиданной торжественностью:
— Она достойна носить имя Флеймкрестов.
Вспомнив этот разговор, Джаред усмехнулся и нетерпеливо посмотрел на часы. Ни Магнус, ни Тадеуш еще не спустились. И Олимпию он целый день не видел.
Джаред ожидал ее появления с тайным трепетом. Вчера отец и дядя провели весь день, запершись с модисткой и белошвейками. Платье доставили сегодня в пять часов, с ним же прибыли таинственные коробки, о содержимом которых Джаред и не догадывался, хотя и имел определенное представление о нынешней моде. Последним писком было глубокое декольте, прикрытое тонкой прозрачной тканью.
Если наряд Олимпии будет чересчур вызывающим, решил Джаред, он просто не позволит ей выйти из дома. В определенных вопросах необходимо проявлять твердость.
Из-за лестницы неожиданно возник Грейвз. Джаред насторожился, заметив, что его дворецкий выглядит еще более сурово, чем обычно.
— Прошу прощения, милорд. Только что принесли письмо. Просят, чтобы вы срочно вышли сами. Вас ожидают возле кухни. — Он протянул Джареду запечатанное письмо.
Джаред взял письмо и мельком взглянул на неразборчивый почерк.
— Хотел бы я знать, что это значит?
— Не имею понятия, милорд. Посыльный сказал, срочное дело.
— Вот дьявол! — Джаред развернул послание и быстро пробежал его глазами:
«Сэр, с огорчением сообщаю вам, что джентльмен, которым вы интересуетесь, не покинул страну. Мой помощник видел его не более как час назад. Наверняка он пойдет на прежнее место. Нам нужно встретиться как можно скорее.
Буду ждать вас на аллее за домом.
Фокc».
Джаред еще раз посмотрел на лестницу.
— Грейвз, у меня срочное дело. Пожалуйста, не говорите ничего моей жене. Она будет беспокоиться. Передайте, что мы встретимся прямо у Хантингтонов.
— Слушаюсь, сэр. — Грейвз открыл дверь. — Может быть, мне лучше сопровождать вас?
— Нет никакой необходимости. Со мной будет Фокc.
Джаред вышел из дома и спустился по ступенькам. Интересно, как он поступит, когда доберется до Феликса Хартвелла?
— Этого я и боялся. — Тадеуш угрюмо обозревал переполненную залу. — Похоже, твой сын не собирается почтить нас своим присутствием, Магнус.
— Пошел он к черту! — Магнус взял с подноса фужер с шампанским и залпом осушил его. — Я знал, что Джаред не в восторге от нашей затеи, но все-таки надеялся, что он джентльмен и появится хотя бы для того, чтобы Олимпия не чувствовала себя униженной.
— Ба! Единственное, что Джаред мог счесть заслуживающим срочного внимания, — это дела, — проворчал Тадеуш. Он оценивающе оглядел Олимпию с ног до головы и остался доволен ее нарядом. — Он не знает, чего лишился. Юный Роберт прав, вы действительно похожи на сказочную принцессу, дорогая. Магнус, скажи!
— Вылитая принцесса. — Улыбка Магнуса была абсолютно пиратской, но полной обаяния. — Бриллиант чистой воды. Завтра утром все будут говорить только о вас. Ну надо же, а модистка была совершенно права, решив, что вам очень к лицу изумрудный цвет.
Олимпия улыбнулась:
— Я рада, что вам нравится ваше творение, милорд. Я никогда еще не чувствовала себя настолько женщиной, как сейчас!
Она воспринимала происходящее вокруг как сон. Длинные шелковые юбки ее платья с высокой талией, казалось, плывут по воздуху вокруг нее сами по себе. Необычно глубокое декольте, короткие рукава-фонарики на плечах…С двух сторон обрамлявшие лицо медно-рыжие волосы были уложены в узел, украшенный зелеными атласными листочками и цветами, мягкие локоны прикрывали ушки. Атласные туфельки и длинные лайковые перчатки подобраны в тон изумрудно-зеленого платья.
Тадеуш, Магнус и модистка сошлись на том, что единственным украшением Олимпии будет пара изумрудных серег. Олимпия призналась, что у нее никогда еще не было драгоценностей.
— Предоставьте это мне, — предложил Тадеуш.
В назначенный день накануне бала он принес пару восхитительных изумрудных серег, которыми Олимпия была просто потрясена.
— Откуда это? — с подозрением поинтересовалась она.
Тадеуш напустил на себя обиженный вид.
— Это подарок, золотко!
— Я не могу принять столь дорогой подарок, сэр, — выдохнула Олимпия.
— А это не я купил. — Тадеуш заговорщицки улыбнулся. — Это твой муж.
— Их купил Чиллхерст?! — Олимпия ошеломленно воззрилась на украшения. Мысль о том, что Джаред выкроил время и оставил дела ради того, чтобы выбрать ей в подарок серьги, заставила Олимпию внутренне содрогнуться:
— Он сам выбирал их?
— Я хотел сказать, — Тадеуш медленно подбирал слова, — что купил — это образное выражение. На самом деле он не выбирал их лично, но выделил деньги на их приобретение.
— Ах вот как! — разочарованно протянула Олимпия, сразу потеряв к подарку всякий интерес.
— Но это же почти то же самое, как если бы он купил их сам, — настаивал Тадеуш. — Я очень люблю своего племянника, но он понятия не имеет о том, что сейчас носят.
— Это верно, — мрачно согласился Магнус. — Ни малейшего представления о моде. Зато он единственный в роду, не считая самого Капитана Джека, кто умеет делать деньги.
