Обе дамы с недоумением наблюдали за происходящим. Леди Джерси, презрительно склонив голову к плечу, двинулась по залу, обходя его по кругу. Каждая группа людей, к которой она направлялась, рассеивалась при ее приближении. В зале послышалось шушуканье любопытствующих, а оркестр зазвучал жалобно и пронзительно.
– Похоже, – сказала Арабелла, – терпению общества пришел конец. Эта леди зашла слишком далеко. Вероятно, все дело в том, что она публично похваляется тем, что убеждает принца официально развестись с Каролиной. Если бы гордыня всегда получала достойное наказание!
Она отступила в нишу, увлекая за собой Мэг.
– Как ни приятно наблюдать эту сцену, но я не хочу принимать в ней участие.
– Почему?
– Предпочитаю сохранить нравственное превосходство, – ответила Арабелла с печальной улыбкой. – По крайней мере в присутствии мужа. Однажды я уже ступила на эту зыбкую почву, но теперь, когда общественное мнение не в пользу этой дамы, я могу себе позволить остаться в стороне.
Мэг проследила направление ее взгляда и заметила герцога Сент-Джулза у боковой двери с рукой на эфесе шпаги. Другая его рука покоилась на бедре. Лицо его было непроницаемым, глаза оставались холодными, казалось, происходящее не вызвало у него никаких эмоций.
Леди Джерси с выражением разочарования и унижения выплыла из бального зала.
Джек покинул свой пост у боковой двери и прошел через зал, в котором гул голосов усилился до лихорадочного состояния, а оркестр, чтобы заглушить его, заиграл какой-то деревенский танец. Джек заметил Мэг и Арабеллу, уже вышедших из укрытия и вернувшихся в бальный зал.
– Если вы готовы отбыть, моя дорогая, я с радостью провожу вас, – сказал он, вынимая из глубокого кармана своего сюртука изящную табакерку.
– О!.. – нахмурилась Арабелла.
Она догадалась, что игра за столами Гордона показалась ее мужу слишком пресной.
– Я думала, мы останемся подольше. Но мы можем добраться домой и без тебя, Джек. Внизу ожидает лакей, и он вызовет коляску, когда понадобится.
Джек взял понюшку табаку из своей коробочки и спрятал табакерку в карман сюртука.
– Признаюсь, что в другом месте игра может быть гораздо более увлекательной, чем здесь, у Гордонов.
– В таком случае иди, – сказала Арабелла.
Он отвесил поклон и поднес ее руку к губам:
– Увидимся позже, мэм.
К Мэг он проявил такую же учтивость и вышел из зала.
– Прекрасно, – сказала Арабелла. – И что ты на это скажешь?
– Я нахожу странным, что он ни словом не обмолвился о происшедшем, – отвечала Мэг.
Арабелла задумчиво кивнула:
– Этот чертов человек непредсказуем.
Чарлз Фокс, одетый с удивительной для него скромностью в серый сюртук, облегавший его так, что талия казалась осиной, подошел к ним. За ним по пятам следовал Джордж Кавена.
– Это позор, что ваш супруг вас покинул, леди Арабелла, – заявил Фокс, расшаркавшись и отвесив низкий поклон Арабелле. – А это ваша очаровательная гостья?
Его взгляд излишне внимательно и даже плотоядно пробежал по легкой фигурке Мэг.
– Могу ли я осмелиться попросить вас оказать мне честь потанцевать со мной, мисс Баррет?
– Должна вас честно предупредить, что я не сильна в котильоне, – жизнерадостно сообщила ему Мэг. – Но если желаете рискнуть своими ногами, которые я могу отдавить, буду счастлива принять ваше приглашение.
Фокс несколько смутился и замешкался, но тут же пришел в себя и снова со смехом поклонился:
– Вы так прелестно откровенны, мэм. Но я не верю ни единому слову. Вы не можете раздавить и муравья.
Они вышли на середину зала, а Джордж предложил руку Арабелле.
– Интересный вечер, – заметил он, увлекая ее в танце.
– Весьма, – согласилась она, стараясь все свое внимание сосредоточить на па.
Было уже около двух часов ночи, когда дамы вернулись на Кэвендиш-сквер. Демарш леди Джерси был главной темой разговоров, и стало ясно, что этот бал в доме герцогини Гордон войдет в анналы истории.
В доме стояла тишина. Ночной привратник сообщил, что его светлость вернулся несколькими минутами раньше и спрашивал, приехала ли ее светлость.
Мэг зевнула.
– Пойду спать, – сказала она. – Я поднялась нынче ни свет ни заря, чтобы прибыть, когда ты еще будешь в постели, и выпить с тобой утреннего шоколада.
Арабелла со смехом обняла ее:
– Твоя жертва не осталась незамеченной, Мэг. Не могу себе представить более приятного зрелища при пробуждении.
Они расстались на лестничной площадке, и Арабелла направилась в будуар, где, как оказалось, горела неяркая лампа, а в камине осталась только зола. Собак там тоже не было. Она удивилась. Обычно Бекки старалась, чтобы в комнате было тепло и приятно на случай, если бы ее госпоже вздумалось посидеть перед сном у камина.
Арабелла прошла в спальню. Там свет был ярче, а в камине потрескивали дрова. Но и здесь не было ни Бекки, ни собак. Вместо них она увидела Джека в одной рубашке и бриджах, полулежавшего на постели и опиравшегося спиной о подушки, с руками, сцепленными под головой. Он являл собой картину беспечности и беззаботности.
– Добрый вечер, моя дорогая, – сказал он. – Ты поздненько задержалась на балу. Неужели сплетни оказались столь соблазнительными?
Арабелла поняла, что ей вовсе не хочется обсуждать с Джеком события вечера. Она только слегка пожала плечами:
– Не более чем можно было ожидать.
Арабелла повернулась спиной к кровати и села за туалетный столик, чтобы снять драгоценности. В зеркале ей была видна постель, и она смотрела на нее, расстегивая и снимая с волос ленту, усыпанную жемчужинами.
– Я полагаю, ты получила от них удовольствие.
– Меня никогда не привлекали сплетни.
Внезапно он сел, и сердце ее подскочило, когда он выпрямился и спрыгнул с кровати. Ей тотчас же припомнилось, как когда-то она мысленно сравнивала его с ягуаром.
– Моя дорогая, ты ведь не делаешь тайны из своего мнения о Фрэнсис Вильерс, – сказал он, пересекая комнату упругими и легкими шагами.
– Мое мнение не имеет отношения к событиям сегодняшнего вечера, – ответила она, пытаясь расстегнуть и снять с шеи жемчужное колье.
Джек отвел ее руки и сам расстегнул ожерелье. Мерцающий ручеек заструился по его пальцам. Стоя у нее за спиной, он возвышался, нависал над ней, и их глаза встретились в зеркале.
– Я подумал, нет ли у тебя личной причины для столь явной неприязни к леди Джерси, – медленно произнес он.
– Не знаю, что ты имеешь в виду. – Ее голос был ровным и невыразительным.
Он позволил жемчужному ручейку пролиться в шкатулку для драгоценностей.
– Это не так просто… Леди Уорт…
