— Ха!
Что ж, вполне определенный ответ.
— Давай выпьем за Мэриона, — предложил Джесс, притрагиваясь к ее бокалу.
— За Мэриона. Надеюсь, он окажется таким же везучим, как и мы.
— И таким же счастливым.
— Ну уж это вряд ли. Счастливее меня нет никого на свете. И быть не может.
— Разве что я.
Хорошо, что они сейчас одни. Иногда Нестору случалось услышать, что они говорили друг другу, и он начинал давиться от смеха, будто его тошнило. Это стесняло их и не позволяло дать волю чувствам.
Первая вечерняя звезда подмигнула им с темнеющего небосклона. Высоко над головой, блеснув белым брюшком, пролетела скопа и камнем ринулась вниз к реке, видимо заметив в воде свой ужин. Джесс еще раз блаженно вздохнул, имея в виду сразу все — землю, этот дом, их жизнь, неумолкающий рев Бродяжьей реки, который он полюбил всей душой. Этот шум стал частью его души, такой же неотъемлемой, как любовь к Кэйди.
Он поставил свой стакан.
— Так что за сюрприз ты мне приготовила? Я требую его немедленно.
— Ладно, как скажешь.
Кэйди тоже опустила свой бокал. — Как ты думаешь, Мишель в кухне?
— Наверное. А что?
Она поднялась с качалки.
— Я не могу показать тебе сюрприз прямо здесь. Пойдем со мной.
Они отошли в дальний угол веранды, туда, где на цепях, прикрепленных к потолку, висели качели. На них Кэйди иногда позволяла себе подремать днем за компанию со Страшилой, а Джесс приходил сюда по вечерам выкурить сигару.
— Сюда.
Кэйди зашла за качели в самый угол, где тень была гуще. Джесс озадаченно последовал за ней. Она огляделась по сторонам.
Джесс не знал, что и думать.
— В чем дело?
Улыбаясь несколько напряженной улыбкой, Кэйди начала расстегивать платье.
— Ах вот как!
Он с готовностью потянулся, чтобы ей помочь. Ему уже нравился этот сюрприз.
— Нет, не надо, Джесс. Тебе придется подождать.
— Ладно.
Смотреть тоже приятно. На ней было дорожное платье, как она сама его называла, — серое, практичное, способное сделать безликой любую женщину, кроме Кэйди. Вот она расстегнула пуговицы до самой талии, высвободила плечи и руки и принялась возиться с белой сорочкой.
— Э-э-э… видишь ли, обед будет готов через пять минут, — деликатно напомнил Джесс.
— Ничего страшного, это много времени не займет.
— Неужели? Что ты такое говоришь? Давай…
— Потерпи.
— Ну ладно, ладно.
Джесс прислонился к перилам, решив положиться на Кэйди. Что бы она ни задумала, опыт подсказывал ему, что разумнее будет подождать,
Кэйди распустила шнуровку и движением плеч сбросила бретельки. Закусив нижнюю губу, она взглянула на мужа украдкой сквозь длинные ресницы. В ее взгляде читались нетерпение и тревога. Джесс чувствовал, что еще минута — и он умрет от любопытства.
— В чем дело?
Она еще раз опасливо огляделась по сторонам.
— Готов?
— Кэйди…
— Ну ладно, ладно… — Кэйди осторожно, бережно развела в стороны полы сорочки, обнажая грудь. Выжидательная улыбка угасла на губах у Джесса, Он уставился на нее в страхе.
— Милая моя, любимая, что случилось? Детка, ты поранилась…
Он умолк и заморгал, разглядывая ее левую грудь — слишком ярко-розовую, воспаленную кожу и слегка распухшую татуировку под левым соском. Постепенно до него стало доходить, что очертания рисунка изменились, и опять на его губах медленно расплылась улыбка.
— Она все еще немного побаливает. Но мне кажется, что получилось очень мило, — застенчиво проговорила Кэйди. — Тебе нравится?
— Кэйди… — вот и все, что он смог сказать.
— Этим занимается одна женщина в Грантс-Пассе. Ей почти ничего не пришлось делать, только пририсовать ноги, хвост и уши. Да, и еще превратить клюв в нос. Но крылья остались на месте.
— Это же Пег! — удивленно воскликнул Джесс.
— Да, это он. По-моему, похож. А ты как думаешь?
Джесс кивнул. Как странно! Ему бы следовало рассмеяться, а он растрогался чуть ли не до слез.
— Ты всегда не терпел эту чайку, — заметила Кэйди. — Ты хотя и молчал, но я все равно знала.
Это была чистая правда. Джесс наклонился к ней и прижался губами к ее губам, шепча, что любит ее, безумно любит. А потом припал к ее груди и запечатлел легчайший трепетный поцелуй на ее новой татуировке. Когда он поднял голову, на глазах у нее стояли слезы.
— Джесс… О, Джесс, это твое клеймо на мне. Потому что я принадлежу тебе.
Ему пришлось прибегнуть к шутке, чтобы окончательно не расчувствоваться.
— Пег будет страшно горд.
Кэйди вытерла слезы и засмеялась.
— Я как-то не подумала, что придется показывать наколку и ему.
— Обед готов!
— Мы идем! — прокричал Джесс, и затянутая сеткой дверь захлопнулась.
— Помоги мне.
Кэйди принялась неловкими торопливыми движениями натягивать на себя одежду. Джесс попытался помочь, но в четыре руки получалось еще хуже. Они начали хихикать. Минута нежности миновала, но Джесс сделал еще одно признание.
— Господи, Кэйди, как я тебя люблю! Тебе не кажется, что мы в раю?
Кэйди сосредоточенно разглядывала неправильно застегнутые пуговицы. Срочно надо их перестегнуть.
— Я не знаю, Джесс, — рассеянно ответила она, — но могу сказать тебе одно.
— Что?
Он отступил, давая ей возможность первой обогнуть качели. Она обернулась и нежно взяла его под руку.
— Это лучше, чем консервировать лососину.
Сорт виски, изготавливаемого из кукурузы или пшеницы вместо традиционного ячменя. (Здесь и далее прим. пер.)
Примерно 122 гектара.
Унция равна 28,35 грамма.
Фунт равен 453 граммам.
Прощайте (исп.).
По американской традиции желтый цвет означает трусость.
Старшая комбинация карт в покере.
Примерно 183 см.
В 1863 г. во время Гражданской войны в США армия северян одержала решающую победу над войсками южан в битве под городом Геттисбергом (штат Пенсильвания).
Растение из семейства лиан, из экстракта которого приготавливают прохладительный безалкогольный напиток.
Литургический сосуд для освящения вина и принятия причастия.
Примерно 190,5 см.
Ткань со сложным восточным узором, получившим в просторечии название «языки», первоначально выпускалась в городе Пейсли, Шотландия.
