— Но я изменю внешность.
— А голос? — Алина приподняла брови. — Герцог слышал мое пение всего один раз, и это было уже давно. Я 'затемню кожу, как делала когда-то, и волосы тоже. Надену на себя побольше разной одежды и обмотаюсь полотенцами, чтобы быть похожей не на беременную, а на толстую женщину. Танцевать и исполнять акробатические номера, конечно, не смогу, этим займутся Джемма и Малькольм, а я буду петь. Стивен, ты тоже будешь петь и показывать фокусы, которым тебя научил мой папа.
Юноша кивнул.
— Мы сможем взять с собой одного — двух рыцарей, которые хорошо себя зарекомендовали в искусстве рукопашного боя.
— Лучше одеть их странниками, а не артистами, — подал голос Гарольд. — А я оденусь монахом и поглубже натяну на голову капюшон. Я пригожусь вам, так как прекрасно знаю все ходы и выходы в замке. Пытаясь выбраться, обследовал этот проклятый замок дюйм за дюймом.
— Есть ли там какие-нибудь лазейки? Гарольд с сожалением покачал головой.
— Выбраться можно только через ворота или небольшую заднюю калитку.
— Мы осуществим свою операцию ночью, — размышляла Алина. — Незадолго до восхода солнца. А еще необходимо взять одежду для Джеймса, наверное, еще одну монашескую рясу о капюшоном. Если он поглубже натянет капюшон на лицо, стражники его не узнают. Рано утром, когда откроют ворота, мы сможем выйти за пределы замка вместе с остальными людьми.
Глаза Стивена загорелись.
— Да. Мы возьмем с собой Хэмфри. Он почти того же роста, что и Джеймс. На нем тоже будет ряса. Потом он передаст ее Джеймсу, и стражники решат, что из замка вышел тот же самый монах, что и вошел.
— Да! — Алину охватило возбуждение. Может быть, и в самом деле удастся спасти Джеймса. — Ты прав. Стражникам покажется подозрительным, что за пределы замка выходят два монаха вместо одного. Хэмфри должен захватить с собой другую одежду, чтобы выйти из замка вместе с нами.
— Прекрасная мысль! — восторженно закричал Стивен. — А Ричард встретит нас, — он продолжал совершенствовать план, но вдруг замолчал и повернулся к Алине. — Но ты с нами не пойдешь.
— Как это не пойду? Вот еще! Пойду!
— Но ты не можешь идти с нами, — упрямо твердил Стивен. — Ведь не поедешь же ты верхом. Это может повредить ребенку, и потом, ты только задержишь нас.
— Нет, не задержу. И с ребенком будет все в порядке — он ведь все-таки Норвен. Вам придется взять меня с собой. Джемма и Малькольм едва ли смогут сойти за труппу. А я и пою, и играю на лютне, — глаза Алины загорелись. Ты же поешь немногое и знаешь всего несколько фокусов. — К тому же, мы с Джеммой можем показать тот номер, в котором раньше выступала Мариголд. Помнишь, Джемма?
— Ну, конечно, — засмеялась карлица. — Мариголд была неправдоподобно толстой, и мы с Беорном бегали вокруг нее и вытворяли Бог весть что — дергали за юбки, даже забирались под них. Она сердилась и пыталась догнать нас. Мы с Малькольмом без труда справимся с этим номером.
— А я буду в роли Мариголд. Это не потребует никаких усилий, только надену побольше на грудь и на плечи, чтобы они сравнялись с животом.
— Нет! Если я позволю тебе пойти на такое опасное дело, Джеймс убьет меня.
— Но если ты не позволишь мне пойти, может статься, тебя некому будет убивать, — резко ответила Алина. — Джеймс — мой муж, и я должна сделать все возможное, чтобы спасти его.
— Алина, если не хочешь думать о себе, подумай о ребенке.
— Как раз о нем я и думаю. Я не хочу, чтобы мой малыш рос без отца. Ему не нужна мать, способная только проливать слезы, которая не захотела даже пальцем пошевелить, чтобы спасти мужа!
— Но нам предстоит сделать куда большее, чем просто пошевелить пальцем. Ты можешь потерять ребенка.
— Но я могу потерять и Джеймса! Он нуждается во мне, и я пойду к нему. Если ты не хочешь идти, можешь оставаться здесь.
Лицо Стивена побагровело от ярости.
— А теперь я иду готовить все необходимое, — решительно заявила Алина. — И вам предлагаю заняться тем же. Мы выступаем завтра на рассвете.
На следующее утро, лишь только забрезжил рассвет, их группа выехала за пределы замка и направилась в сторону Танфорд Холла. Алина изо всех сил стиснула зубы и не жаловалась, даже когда слишком быстрая езда причиняла боль. По крайней мере, схваток пока не было, а этого она опасалась больше всего. Добравшись до дороги, ведущей к замку Танфорда, «артисты» спрятали лошадей в небольшой рощице и оставили одного из людей Стивена охранять их. Потом обошли Танфорд Холл вокруг, и подошли к нему с противоположной стороны. Гарольд и Хэмфри, одетые монахами, вышли раньше остальных.
Алина бросила тревожный взгляд на видневшийся впереди замок. Что, если Джеймса уже убили? Или так сильно ранили, что он не сможет идти? Словно читая мысли, Стивен взял ее руку и крепко сжал, что было красноречивей всяких слов. Алина выдавила из себя жалкое подобие улыбки и продолжила идти вперед. Что бы ни случилось, они со Стивеном встретят это вместе.
— Давненько здесь не было вашего брата, — весело заметил один из стражников, пропуская «труппу».
— Это почему же? — спросил Стивен, пытаясь изобразить на лице беспокойство. В видавшем виды ярком костюме, который одолжил Гарольд, с озабоченным выражением на лице, он совсем не был похож на того молодого человека, который стремительно подъезжал к стенам Танфорд Холла, а также организовывал движение своих людей и графа Норвена к этому замку. «Стивен, и в самом деле, неплохой артист», — подумала Алина.
Стражники захохотали.
— Говорят, здесь бродит сам дьявол, — объяснил один из них, двое других снова грубо расхохотались.
— Но ты не бойся, парень, — сказал все тот же стражник. — Его светлость благосклонно относится к артистам.
Проходя через двор и поднимаясь по лестнице в главную залу замка, Алина смотрела под ноги. «Помни, — твердила она себе, — ты должна ходить и вести себя, как простолюдинка. Не должна поднимать головы и смело смотреть людям в глаза, как привыкла делать за этот год».
В огромной, просторной зале было довольно холодно, и Алина невольно поспешила к большому очагу, возле которого уже собрались другие путники. К своей радости, девушка заметила в толпе коричневые рясы двух монахов. Хэмфри, вокруг пояса, которого была обмотана еще одна смена одежды, был довольно весел и разговорчив. Гарольд, напротив, хранил молчание. С темными волосами и смуглой кожей — от краски — он был совсем не похож на себя. Алина надеялась, что герцог не обратит на него внимание, если отец останется стоять у очага.
Алина знала, что, и сама мало походила на себя, благодаря изрядной порции орехового масла, втертого в кожу и волосы. На всякий случай она надела короткий плащ с капюшоном и спрятала волосы. Не смыкая глаз всю предыдущую ночь, мать Алины, Гвендолин и служанки шили для нее просторную сине-желтую тунику, наподобие тех, в которых выступают артисты. Алина надела под тунику целую кучу вещей, чтобы скрыть беременность и казаться просто толстой. Она надеялась, что внимание окружающих будет обращено на ее бесформенную фигуру, а не на лицо, слишком изможденное и худое для такой толстой женщины. В довершение ко всему, она замазала два передних зуба углем, чтобы сделать себя еще менее привлекательной. Джемма, Стивен и Малькольм были одеты в яркие, кричащих цветов, костюмы.
