— Ты останешься на похороны?
— Если хочешь.
Диккан хотел. И Грейс осталась в Оук-Гроув, пока хоронили его отца, а мать временно поселили в домике вдовы у замка. Она вытерпела затаенную злость миссис Хиллиард, поддерживала его сестер и держала Диккана за руку, когда это было ему нужно. И все это она делала без помощи Кейт и Беа, которая также не появилась на похоронах. Когда Грейс села в экипаж, направляющийся в часовню замка Мурхейвен, ее друзья уже были на пути в Лондон.
Она была совершенно одна, когда ее совместная жизнь с Дикканом подошла к концу. Гости собирались в Мурхейвен после погребения епископа. Архиепископ, не говоря ни слова, прошел мимо Грейс. Мать Диккана даже не показалась. Грейс стояла на посыпанной гравием дорожке, примерно на том же месте, где упал отец Диккана, когда сам Диккан подошел к ней.
Он выглядел таким уставшим, таким напряженным. Но кажется, больше никто этого не замечал.
Маркус Дрейк стоял в стороне, будто исполнял какие-то официальные обязанности.
— Интересно, кто это там? — произнес он.
Диккан поднял глаза и замер. Грейс проследила за его взглядом и заметила экипаж, остановившийся в конце аллеи. Она удивленно посмотрела на Диккана. На экипаже не было герба, но она все равно узнала его. И Диккан тоже его узнал. Грейс хотела что-то сказать. Но тут дверца распахнулась, и на землю сошли Харпе, Бридж и Бханвар.
— Самое время, — проворчал Диккан. Грейс увидела, что он улыбается. — Мне стоило бы привезти их раньше, чтобы они могли тебя защитить.
Грейс хотелось лишь одного: обнять его. На них смотрели люди. Герцогиня Ливингстон фыркнула. Грейс было все равно. Диккан сделал это для нее, а она даже не могла как следует его поблагодарить.
— Будь счастлива, моя Грейс, — шепнул он ей на ухо, крепко обнимая.
Она с трудом сдержала рыдания.
— Ты тоже, Диккан. Ты этого заслуживаешь.
Грейс в последний раз поцеловала его и побежала по аллее прямо в объятия Бридж. Не оглядываясь, она села в экипаж и направилась домой.
В тридцати милях от Оук-Гроув, в Гилдфорде, Фрэнк Шоу остановил экипаж Мертеров за углом «Эйнджел-инн». Он опоздал. Но это была не его вина: конюхам никак не удавалось остановить свежих лошадей. В конечном счете это не имело значения. В его обязанности входило прибывать вовремя. Но поскольку герцогиня была в экипаже, они сумеют придумать, как наверстать упущенное.
Проворно ведя четверку лошадей через переполненный двор, он оценивающе огляделся по сторонам. С правой стороны остановился дилижанс, и оттуда высаживались пассажиры.
Следом за дилижансом появился фаэтон, управляемый молодым щеголем. Должно быть, он отлично знал свое дело, потому что легко выехал через арку на главную улицу, полностью расчистив Фрэнку путь. Он довольно кивнул. Его лошади были свежи и здоровы. Как только он проедет через арку, то сможет пустить их галопом.
Если бы только герцогиня не пила так медленно чай!
А вот и она, вышла во двор — миниатюрная женщина с перьями на шляпке и огромными прекрасными глазами. Она что-то говорила мрачной пожилой ирландке, которая шагала рядом с ней.
Что ж, подумал Фрэнк. Надо работать с тем, что имеешь. Обогнув двор, он остановил своих норовистых лошадей прямо перед женщинами.
— Эй! — крикнул он форейтору. — Помогите леди!
Неуклюжий рыжий мальчишка поспешно вскочил на ноги и схватился за ручку дверцы. Фрэнк натянул поводья. Мальчишка обернулся к пассажирам. Фрэнк замедлил ход. Он увидел, как задрожали перья на шляпке герцогини, когда она поднималась по ступенькам, и украдкой поднял кнут. Мальчик повернулся к пожилой женщине.
Пора, подумал Фрэнк. С громким криком он огрел кнутом коренную лошадь. Лошади заржали и бросились вскачь. Фрэнк услышал, как захлопнулась дверца экипажа, когда мальчик потерял равновесие. Он надеялся, что с ним все в порядке, потому что не собирался останавливаться ради него или ради пожилой дамы, которая продолжала стоять посреди улицы, разинув рот и протягивая руку в сторону быстро отъехавшего экипажа. С силой натянув поводья, Фрэнк повернул лошадей на главную улицу. Он как раз проезжал через арку, когда позади послышались крики. Но они опоздали. Герцогиня у него, и теперь никто не сможет его остановить. Ему надо доставить свою добычу по назначению.
Это был долгий день. После исчезновения Кейт недели тянулись медленно. Узнав про ее похищение, Грейс немедленно приехала в Лондон, чтобы чем-то помочь. Когда стало ясно, что сделать ничего нельзя, она вернулась домой.
Приближалась зима, и в Лонгбридже было полно работы. Надо было сделать очень много, чтобы поместье стало похоже на дом, о котором Грейс мечтала долгие годы. Сегодня ей пришлось наблюдать, как группа бывших солдат укладывает фундамент для будущей пристройки к конюшне.
Загорелые и окрепшие отставники работали на осеннем солнце, укладывая тяжелые камни, и старый моряк затянул песню. Харпер руководил работами, но сейчас здесь создавалось будущее Грейс. Она помогала Бханвару готовить еду для работников. Стояла рядом с Харпером, когда он раздавал указания, и сама помогала укладывать камни. На руках у нее появились мозоли, она загорела и чувствовала приятную усталость.
Ей хотелось закончить конюшню до первого снега. Она видела, как косили сено и собирали урожай. Помогала Бридж и Радхике снимать фрукты с деревьев. Завтра утром она остановится у приусадебной фермы и проследит, чтобы было заготовлено достаточно дров для обогрева дома в самые холодные дни.
Это будет ее первая зима в поместье. Надо, чтобы все было подготовлено как следует.
Под старым гвардейским мундиром на Грейс было черное платье. Две недели назад ей пришлось перенести еще один удар. Дядя Доус, отправившийся на охоту верхом на своем лучшем скакуне, собирался перепрыгнуть каменную изгородь и упал, сломав себе шею. Он так и не оправился от мысли, что невольно помогал предателям. И только после его смерти правительство признало, что великодушный старый вояка действовал из лучших побуждений.
После похорон, где присутствовал сам Веллингтон, Грейс предложила тете Доус жить в ее доме. Женщина, переносившая потерю со стойкостью, которая и привлекала к ней ее сурового супруга, согласилась, добавив, что Грейс необходима спутница. Удивительно, но она необычайно привязалась к мистеру Питту, поэтому их часто можно было увидеть вместе с малышкой Ручи за чаем или украшением шляп. У тети Доус появился вновь смысл жизни, а у Ручи — бабушка. А обезьяна выглядела такой скромной в шляпке.
Грейс прошла по красной гостиной, украшенной шелковыми подушками и самоварами. В библиотеке было полно ценностей, привезенных из Канады, а маленькую столовую рядом с кухней украшала майолика. Яшму Грейс решила приберечь для своего кабинета — отделанной досками маленькой комнатушки, которую она выкрасила в кремовый цвет, чтобы на его фоне ярче выделялись ярко-зеленые полки. Ковры были привезены из Ирана, а шелковые гобелены из Китая, и каждая комната являла собой буйство красок. А ведь Грейс только начала. У нее еще оставалось целых двадцать полных сундуков.
