— Ах… да, действительно. Но потом человек со шрамом едва не растоптал тебя лошадьми.
Она сердито смотрела на него, а Джеймс продолжал:
— А кто получил пулю…
— Пытаясь спасти своего будущего мужа, которого могли обнаружить и застрелить? — запальчиво закончила Мэгги.
Джеймс нахмурился.
— Бэнкс говорил мне, что ты пыталась сделать именно это. Я надеялся, что он ошибается.
— Но почему ты надеялся на это? — изумленно спросила Мэгги.
— Ах, Мэгги. Если бы ты умерла, спасая мою жизнь…
На лице Джеймса появилось выражение смертной муки, и Мэгги почувствовала, как на глаза ее наворачиваются слезы, когда он сказал:
— Я, конечно, благодарен тебе за то, что ты сделала, но если ты хоть раз еще посмеешь выкинуть нечто подобное, клянусь Богом, я…
— Милорд?
Джеймс недовольно взглянул на нее.
— Будьте добры, умолкните и поцелуйте меня.
Выражение недовольства тут же покинуло его лицо, он нагнулся и поцеловал ее в губы. Поцелуй начался как нежное касание — символ их любви и взаимной верности. Однако, как это случалось с ними и раньше, вскоре он превратился в страстный, безумный порыв, сопровождаемый крепкими объятиями, в которых они и сами едва не задохнулись.
— О, мне так не хватало тебя! — простонала Мэгги, когда губы его скользнули вниз по ее шее.
Джеймс пробормотал в ответ что-то невнятное, пальцы его нетерпеливо скользнули к воротнику ее свадебного платья, и Мэгги услышала его раздраженный вопрос:
— И зачем они делают эту женскую одежду такой сложной?
— Дабы мужчинам не так просто было делать то, что сейчас делаешь ты! — рассмеялась Мэгги, тяжело дыша, а затем застонав, когда он сумел наконец высвободить из свадебного платья одну из ее грудей…
— О, Джеймс! О-о-о, Джеймс!
Но внезапно, вспомнив, где они находятся, Мэгги отпрянула.
— Мы ведь должны сегодня пожениться, — напомнила она ему, поправляя платье и наспех приводя себя в порядок.
— Да, но тогда сегодня же и надо отметить столь важное событие, — возразил он тем вкрадчивым, бархатным голосом, который всегда заставлял ее трепетать. С этими словами он потянулся к ее свадебному платью, и его рука скрылась под широкой юбкой.
— Да, но мне кажется, ты выбрал для этого не совсем подходящий момент, — возразила Мэгги с улыбкой, обрадованная тем, что возбуждение вновь накатывает на нее безумной волной. — Не думаешь ли ты, что нам стоит…
Джеймс не дал ей договорить, вовлекая ее губы в божественный поцелуй. Затем к этому аргументу он добавил действия своей ладони под ее юбкой, и тогда уже все возражения Мэгги отпали.
Гости могли еще немного подождать.
— Ну так как?
С кареты, за которой леди Барлоу наблюдала с порога церкви, она перевела взгляд на женщину, подошедшую к ней и вставшую рядом. Это была Агата Дюбарри. Мэгги настояла на том, чтобы ее подругу, владелицу публичного дома, включили в список гостей, и была невероятно удивлена, когда ни Джеймс, ни леди Барлоу не стали возражать. И теперь Вивиан убеждалась, что они были правы. Женщина была одета в изящное розовое платье, на лице — никаких следов румян, помады или белил, а вызывающе рыжие волосы скрывал парик. Никто не смог бы узнать ее.
— Ах, — проговорила мадам, обратив внимание на то, как покачивается карета, — похоже, они помирились.
— Да, наверное, вы правы, — согласилась Вивиан и вновь посмотрела на экипаж. — Ну по крайней мере они не в библиотеке.
Агата хихикнула. Когда же леди Барлоу удивленно взглянула на собеседницу, та призналась:
— Мэгги рассказала мне о любви лорда Рэмзи к книгам.
— Хм. Любовь к книгам, любовь на книгах, любовь в окружении книг, — с юмором обыграла тетушка, затем оглянулась на ожидавших гостей. Все с тревогой смотрели в их сторону. — Думаю, нужно сказать этим людям, что свадьба состоится. Как вы полагаете, Джеймс и Мэгги еще долго пробудут там?
Агата посмотрела на карету, поджала губы и покачала головой:
— Да нет. В последний раз они были вместе две недели назад. Да и судя по тому, с какой интенсивностью движется карета, полагаю, они входят в финальную стадию.
— Ради блага несчастной Мэгги, я надеюсь, что две недели, не меньше, — пробормотала Вивиан.
Агата удивленно посмотрела на нее, затем залилась смехом. Когда она вновь пришла в себя, то взяла Вивиан под руку, и обе дамы направились обратно в церковь. Мадам Дюбарри при этом заметила:
— Знаете, леди Барлоу, Мэгги мне никогда не говорила о вашем остроумии. Я думаю, мы могли бы подружиться.
— Вполне это допускаю, — с улыбкой кивнула леди. — И прошу вас, зовите меня Вивиан.
