Оливия слабо кивнула. Ее мозг внезапно пронзила догадка! Мисс Ливингсток! Вот кто подмешивал ей яд в питье и пищу! Никто из прежних слуг Эшберна не осмелился бы на подобное, даже получив от хозяина строгий и недвусмысленный приказ. Значит, за всем этим стояла Элизабет? Сердце ее больно сжалось.
– Идемте же присядем! Вы еще совсем слабы, – сочувственно произнес Лайонел, осторожно взяв ее под руку.
Оливия действительно была очень слаба, поэтому с радостью приняла физическую помощь Лайонела – он повел ее к креслу.
Значит, Гаррика она не увидит… Ее захлестнула волна горького разочарования, ведь она действительно нуждалась в его помощи. Но вот в какой? Она снова забыла, какой именно помощи ждала от Гаррика…
Внезапно она поняла, что сейчас ей надо как можно хитроумнее отделаться от присутствия надоедливой и опасной служанки.
Не долго думая Оливия уселась в кресло и повернулась к мисс Ливингсток.
– Прошу вас… оставьте нас, – произнесла она совсем тихим голосом.
– Полагаю, я должна остаться, – не моргнув глазом возразила служанка. – Его сиятельство лорд Эшберн дал на этот счет весьма четкие указания.
С этими словами мисс Ливингсток принялась поправлять подушки за спиной Оливии. Потом повернулась к Лайонелу:
– Боюсь, милорд, ваш визит не может продолжаться более десяти минут. Таковы указания его сиятельства. Он весьма озабочен состоянием здоровья жены.
– Хорошо, – согласился Лайонел.
Оливии в голову пришла новая мысль – если она не может попросить Гаррика о помощи, она попробует попросить об этом… Лайонела.
Анну увезли…
Перед ее мысленным взором возникла картина – большая карета увозит дочь… Где она теперь? Что сказал ей тогда Арлен? О Боже, как же тяжело думать…
– Леди Эшберн, что с вами? Вы сильно побледнели, – озабоченно заметил Лайонел.
Оливия посмотрела на него, не зная, как подать ему сигнал о помощи. Теперь ей стало ясно, что она должна найти Анну и вместе с ней бежать от Арлена.
– Что с вами, миледи? – встревоженно переспросил Лайонел.
– Просто… не могу… припомнить… отчего я так… слаба, – солгала Оливия.
Вполне удовлетворенная притворной слабостью Оливии, служанка отошла к окну и, отвернувшись от хозяйки и ее гостя, принялась разглядывать унылый пейзаж.
Оливия с неожиданной прытью схватила Лайонела за руку и горячо зашептала изумленному гостю:
– Помогите! Прошу вас! Расскажите все Гаррику!
В последнюю секунду она интуитивно изменила свое первоначальное решение просить о помощи Лайонела. Нет, помочь по-настоящему ей мог только Гаррик! Но вот понял ли ее Лайонел? Захочет ли он сделать так, как она его просит?
Оливия осторожно перевела взгляд на стоявшую поодаль мисс Ливингсток. Казалось, служанка погружена в собственные раздумья.
Тогда Оливия снова быстро повернулась к гостю. Тот смотрел на нее озадаченно. Неужели он ничего не понял?
– Мой брат чувствует себя вполне хорошо, – неожиданно произнес Лайонел. – Сегодня утром он уже вставал и даже немного ходил, несмотря на сильную боль. Однако все, в том числе и врач, уверены в его скорейшем полном выздоровлении.
Перед мысленным взором Оливии моментально вспыхнула картина ужасной дуэли. Теперь она совершенно ясно вспомнила, что Гаррик получил тогда смертельную рану, и вместе с тем испытала огромное облегчение от того, что он все-таки остался жив. Но как поможет он ей и Анне, если еще не оправился от раны? Лайонел, похоже, вовсе не понял ее.
– Скажите ему… передайте ему… мои наилучшие… я прошу его приехать, – довольно несвязно пробормотала Оливия.
Стоявшая у окна служанка резко повернулась к хозяйке и ее гостю и твердо заявила:
– Брат лорда Кэдмона не внесен его сиятельством в список желаемых персон, поэтому не может быть принят в этом доме, миледи.
У Оливии упало сердце.
Неожиданно в гостиную заглянул дворецкий.
– Миледи, – улыбнулся он Оливии, – я очень рад, что вы поднялись с постели и принимаете гостей.
В голове Оливии мелькнула безумная мысль, не попросить ли дворецкого помочь ей бежать от Арлена.
– Мисс Ливингсток, – тотчас обратился дворецкий к служанке, – к вам посыльный из Лондона, от лорда Эшберна.
Извинившись, мисс Ливингсток быстро вышла из гостиной, за ней засеменил и дворецкий.
Как только Оливия и ее гость остались одни, она с лихорадочной поспешностью сжала рукой его колено, мысленно послав к чертям все правила приличий. Лайонел вздрогнул, и его глаза расширились от изумления. Наклонившись к нему, Оливия произнесла заговорщическим тоном:
– Анна попала в беду. Арлен увез ее… куда-то. Прошу вас, скажите Гаррику, чтобы он приехал в Эшбернэм. Мне надо увидеться с ним, поговорить…
– Вы слишком взволнованы, миледи, – ответил Лайонел. – Должно быть, вы сгущаете краски, как свойственно больному…
– Нет! – хрипло воскликнула Оливия. – Арлен сделал с ней что-то ужасное! – Ее глаза наполнились слезами. – Прошу вас…
– Ну конечно, я передам Гаррику, – торопливо улыбнулся Лайонел, прижимая к губам бледную, безвольную руку Оливии и внимательно глядя на нее.
– Спасибо, – пробормотала она, смутно осознавая, что гость неприлично долго целует ей руку, но не в силах противиться этому.
– Боже мой! Какая сцена! – с преувеличенным удивлением произнесла появившаяся на пороге Элизабет.
Мгновенно побледнев, Лайонел тут же выпустил руку Оливии и вскочил с места.
Элизабет медленно вошла в гостиную.
– Я решила задержаться здесь, в поместье, еще на несколько дней, – улыбнулась она присутствующим.
* * *
У него никогда не было камердинера. Он полагал, что взрослому мужчине просто не нужен никакой камердинер, ибо прежде он не нуждался в посторонней помощи, чтобы умыться и одеться. Теперь же, когда раненый бок и днем и ночью горел от адской боли, когда каждое, даже самое незначительное движение давалось ему с трудом и сопровождалось зубовным скрежетом, он впервые в жизни пожалел о том, что у него не было камердинера. Процесс одевания превратился для него в длительную и весьма болезненную пытку. Но он должен был одеться, потому что ему необходимо увидеться с Оливией.
Гаррик знал, что она находится в Эшбернэме, в то время как Арлен уже вернулся в Лондон.
Медленно спускаясь с лестницы, Гаррик проклинал полученную на дуэли рану, поскольку сейчас он двигался словно немощный старик. Взглянув вниз, он вдруг увидел улыбавшегося Лайонела и чуть не упал от столь неприятной неожиданности.
– Очень рад, что ты уже на ногах! – приветливо воскликнул Лайонел, но Гаррик ничего ему не ответил. – Знаешь, – продолжил Лайонел, – я только вчера рассказывал Оливии о том, как успешно идет твое выздоровление.
