– В таком случае давай считать этот обед свадебным. – В ее словах определенно крылся намек.
– Согласен. Наша первая совместная трапеза не слишком удалась. – Он тщательно подбирал слова, взгляд подозрительный, настороженный.
– Мой аппетит значительно улучшился с тех пор.
Алекс видела, как затрепетали его ноздри. От гнева? Или от страсти?
– Может, пообедаем в постели? – Это уже был не просто намек, а настоящее приглашение.
– Ты когда-нибудь обедала в постели?
Алекс про себя улыбнулась.
– Что-то не припомню. Если и обедала, то давно забыла об этом. – Его глаза потемнели, она задела гордость Льва! – Почему бы тебе не проверить, какие вкусности приготовил для нас Фентон, пока я буду зажигать свечи в своей спальне и стелить постель?
Ник напрягся. Александра – прирожденная кокетка. Видимо, она ничего не может с собой поделать. Он так радовался тому, что она старалась держаться подальше от него на свадьбе, поскольку считала его Китом. Но теперь она вывела его из равновесия. Он озадаченно посмотрел ей вслед и отправился на поиски Фентона.
Оказавшись в спальне, Алекс первым делом сменила чулки. Нашла пару в черно-белую полоску, в которой давала представление у Чарли Шампань для публики, а потом – специально для Николаса. Быстро надела их, застегнула черные подвязки и прикрыла целомудренной юбкой кремового платья.
Когда он открыл дверь, она потянулась к дальнему краю кровати, чтобы откинуть покрывало. Стоило ему увидеть ее лодыжки в полоску, как в памяти всплыла их первая ночь и Алекс, на которой не было ничего, кроме этих чулок. Его мужское естество тут же отреагировало, но на этот раз он не собирался поддаваться ее чарам.
Алекс взглянула на него, опустила глаза и пролепетала:
– У меня нет горничной. – Потом взмахнула ресницами и смело заявила: – Тебе придется помочь мне раздеться.
«Будь я проклят, если сделаю это! И если не сделаю, тоже! – выругался Ник про себя. – Дело в том, что мы близнецы. Она знает, что ее мужем стал Кит, но поскольку мы выглядим одинаково, она притворяется, будто с ней Ник». И вдруг в голове зародилась еще одна, не слишком приятная мысль: «Мы близнецы, и она хочет сравнить нас в постели!» Он скрепя сердце подошел к ней, медленно расстегнул пуговицы и отступил на шаг.
Она с улыбкой стянула платье с плеч. Шелк облаком упал на ковер, и она грациозно шагнула из него. Затем поставила ногу на кровать, подняла нижнюю юбку и расстегнула подвязку.
– Леди не носят полосатых чулок.
Она рассмеялась:
– А с чего ты взял, что я леди? – Алекс запустила в него подвязкой и облизала губы, когда он ловко поймал ее. – Ты забываешь, что за мной ухаживал Харт Кавендиш.
Теперь Николас сгорал не только от ревности к брату, но был готов удушить герцога Девоншира. Он подошел к ней, взял за ногу и резко стянул чулок. Потом снял через голову юбку и отшвырнул прочь.
– Вот это страсть! Какие еще сюрпризы вы припасли для меня, мой милый лорд?
Он сжал ее в объятиях и грубо поцеловал. Заставил ее мягкие губки разомкнуться и проник в горячую пещерку. И не отпускал, пока она не начала задыхаться.
Алекс запустила пальцы в его кудри и прошептала на ушко:
– Не пора ли снимать швы?
Он удивленно уставился на нее, потом застонал и снова сгреб ее в объятия.
– Черт бы тебя побрал, бесенок! Тебе нравится мучить меня!
– Когда ты собирался сказать мне, что ты не лорд Хаттон?
Он отстранил ее от себя и заглянул ей в глаза.
– Я – лорд Хаттон. Если бы я не был лордом Хаттоном, ты не была бы леди Хаттон. Никогда не называй меня Николасом, даже наедине. Зови просто Флинн.
Он жадно впился в ее губы, закрыв рот поцелуем.
Два часа спустя, довольная и счастливая, Алекс прошептала, прижавшись к его груди:
– Я люблю тебя, Флинн Хаттон.
Хаттон-Холл, июль 1815 года
Лорд и леди Хаттон гостями – лордом и леди Стейнс, виконтом Лонгфордом с женой Оливией, их маленькой дочкой Амандой и крохотным наследником Рупертом – праздновали победу под Ватерлоо. Они только что отобедали на открытом воздухе под сенью деревьев Хаттон-Парка.
– Спасибо за милый вечер, Александра. Нам пора, время кормить малыша. – Оливия протянула наследника исполненному гордости отцу.
– Меня очень порадовала погода. Нам ведь есть что отпраздновать, – радостно улыбалась Алекс.
– А что еще ей оставалось? Раз уж мы все согласились приехать, у погоды не было выбора, она просто вынуждена была поддержать нас, – заявила Дотти. – Пойдем, Александра, отнесем эти роскошные розы на могилу Маргарет. Прогулка после десерта еще никому не повредила.
Алекс поднялась, передала сына мужу и нежно поцеловала его.
Дотти с удовольствием наблюдала за парочкой, которые после года супружеской жизни все так же страстно любили друг друга. Дотти взяла внучку под руку и оперлась на трость. Старушке до сих пор удавалось держать спину идеально прямо.
– Хоть я и не признавалась в этом, но всегда знала, что ты сходишь с ума по второму близнецу, Николасу, – проговорила Дотти, когда они отошли в сторону. – Однако опыт подсказывает – наваждение рано или поздно проходит. Как по-твоему, Николас вернулся в армию и сражался при Ватерлоо?
– Нет, война наскучила Николасу. Уверена, близнец моего мужа не воевал при Ватерлоо.
– Я видела, с каким обожанием смотрит на тебя муж. Похоже, зеленое платье с любовными узелками – его любимое. Скажи мне, милая, теперь, после года семейной жизни, когда ты обзавелась прелестным сыночком, не говоря уже о роскошном доме, – ты рада, что я настояла на свадьбе с наследником, лордом Хаттоном?
На губах Александры появилась загадочная улыбка. Только мистер Берк знал их с мужем секрет.
– Не просто рада, я несказанно счастлива! Огромное вам спасибо, бабуля!
Старина Ник (англ. – Old Nick) – сатана.
Харм и Хазард (Harm and Hazard) – горе да беда (англ.).
