– Да, я могу, – ответила она с улыбкой, вся сияя от любви.
Айша томно потянулась. Кит машинально перебирал пальцами завитки волос на темном треугольнике внизу ее живота.
– Почему нам сделали такой подарок? – Кит продолжал ласкать Айшу, но в его тихом голосе зазвучали мрачные нотки. Она поняла, что речь идет не о чуде разделенной любви, а о сегодняшней ночи.
– Не знаю. И не стоит думать об этом.
По ее телу побежали мурашки. И страх, словно туман, пробрался в теплый, уютный мирок их любви, омрачив гармонию удовлетворенного желания.
– Что ты имеешь в виду? – Теплая рука Кита спокойно легла ей на живот – не для того, чтобы снова давать наслаждение, он просто хотел почувствовать, что Айша рядом.
Она отрицательно покачала головой, утопавшей в меховых одеялах, показывая, что не желает говорить об этом.
– Что ты имеешь в виду, Анна? – настаивал Кит. Он привстал, взял свечу и поднес ее поближе, осветив лицо Айши, чтобы она не могла укрыться от него в темноте.
– Оставь это, любовь моя, – сказала Айша и перевела взгляд на печально мерцавший огонь. – Не будем зря тратить время. Какая разница, почему нам разрешили свидание?
– Э нет, – возразил Кит, взяв ее за подбородок. – Так не пойдет, моя милая. Ты расскажешь мне о своих подозрениях… о том, что ты знаешь… и немедля. Мы справимся с этим вместе.
Огонь отбрасывал красноватые блики на щеки Айши; ее густые волосы, раскинувшиеся на темном меху, глянцевито поблескивали, а в изумрудных глазах стояла пугающая пустота.
– Ты знаешь о камерах смертников? Они имеют право на последнее желание.
– Милостивый Боже! – Онемев от изумления, Кит с минуту смотрел на Айшу широко раскрытыми глазами. – Неужели он способен на такую дикую, жестокую?..
На губах Айши появилась безрадостная улыбка.
– И ты еще спрашиваешь? После всего, что мы видели?
На мгновение воцарилось молчание. Потом Кит с выражением тихой сосредоточенности на лице приподнял Айшу и снял с нее рубашку. Гладкая чистая кожа сияла белизной, словно рассеивая окружающий их мрак и ужас.
Кит снова уложил Айшу на одеяла и с прежней сосредоточенностью провел руками по ее груди, выступавшим ребрам, погладил большим пальцем острые косточки на бедрах и задумчиво нахмурился.
– Ты ужасно похудела, – заметил он как ни в чем не бывало.
– Не я одна, – ответила Айша и умолкла, не зная, какое направление примет их разговор. Кит вел себя так, словно ничего не произошло и они могли по-прежнему безмятежно любить друг друга.
Кит кивнул.
– Перевернись.
– Перевернуться? – подозрительно переспросила Айша.
– На живот, – снова кивнул Кит.
Слегка пожав плечами, она подчинилась.
– А теперь посмотрим, чему я научился у тебя за последние месяцы, – шепнул Кит, сел на колени возле распростертого тела Айши и отбросил в сторону ее волосы.
Сильные пальцы прошлись по изящной шее Айши, потом проворно спустились ниже – к лопаткам, умело снимая напряжение с мускулов. В свое время Айша часто делала ему такой массаж.
Почувствовав, как постепенно расслабляются ее мышцы, Кит улыбнулся: он испытывал то же самое, когда отдавался в ее заботливые руки. Айша потянулась, выгибаясь как кошка. Кит склонился над ней, поцеловал в ухо и отполз подальше – к ее коленям, чтобы было удобнее массировать нижнюю часть тела. Большие пальцы его рук с силой надавливали на позвонки, доходя до ложбинки между полушариями таза. Затем он принялся круговыми движениями ладоней разминать ее бедра, слегка погладил уязвимые точки под коленями и перешел к икрам. А под конец приподнял ноги Айши и занялся ступнями. Кит знал по собственному опыту, что оттуда покой и тепло разольются по всему телу.
– Как хорошо! – удивленно шепнула Айша. – Никто еще не доставлял мне такого удовольствия.
– Я рад, – отозвался Кит и, обхватив руками ее живот, поднял на четвереньки. – Рад, что я первый это сделал.
Придерживая Айшу за бедра, он нежно вошел в нее. Она прижалась щекой к согретому слабыми язычками пламени меху, который слегка покалывал кожу. И отдала всю себя в распоряжение Кита, пассивно принимая дары его любви.
Акбар-хан, стоявший у двери, тихо закрыл щелку деревянной планкой. Любовники были слишком поглощены друг другом, чтобы заметить глазок, через который их можно было видеть и слышать. Сирдар понял, что затеянная им игра не удалась. Он поплотнее завернулся в свою накидку: в коридоре было холодно. Акбар-хан хотел потешить свое любопытство, наблюдая за поведением Айши и человека, которого она, по ее утверждению, любит. Он рассчитывал получить удовольствие от этого спектакля, тем более что актеры не ведали, какую судьбу он им уготовил.
И что же? Чувства удовлетворенности не было. Айша разгадала его план и сообщила об этом своему англичанину. А тот продолжал вести себя так, словно это не имело никакого значения. И все страхи Айши исчезли, как только ее возлюбленный оказался рядом.
Да, Акбар-хан увидел разницу между любовью и обычной похотью. Он насытил свое любопытство, но не испытал радости. Сирдар, всю жизнь считавший, что главное в отношениях с женщиной – это сексуальное удовольствие, вдруг остро ощутил свое одиночество. Он вернулся в свои апартаменты в глубокой задумчивости.
В такую ночь грешно было бы спать. Эта ночь предназначалась для томительных ласк, для странствия по бескрайним полям страсти, где нет места безобразным мыслям о завтрашнем дне, где распускаются яркие цветы радости, изгоняющие все страхи.
Но вот наступил холодный рассвет. В коридоре раздался стук сапог, пронзительно заскрипел несмазанный засов, и эти звуки вырвали любовников из волшебной страны снов. Лишь на мгновение они помедлили в объятиях друг друга, их руки переплелись. Потом Кит встал, его пальцы разжались… все кончено.
Дверь распахнулась настежь, но стражники остались в коридоре и что-то грубо крикнули. Кит, хотя и не знал пушту, без труда понял приказ. Он быстро оделся и взглянул на Айшу, закутанную в меха: на ее бронзово-рыжие волосы, белоснежную кожу и изумрудные глаза. Они улыбнулись друг другу, и Кит вышел.
Дверь захлопнулась. Айша долго лежала не шевелясь. Она призвала на помощь все силы – и физические, и духовные, – чтобы обуздать фантазию, которая рисовала ужасные картины участи, ожидающей Кита. Узнает ли она, что с ним произошло? Когда Акбар-хан вынесет ей приговор, скажет ли он о судьбе феринге?
Айша долго оставалась одна, наедине со своими страхами. Потом женщина в черном одеянии вошла в комнату, шаркая ногами. Она принесла кувшин кислого молока и ломоть хлеба на завтрак. Еда прибавила Айше сил. Потом она подтащила свою кровать к высокому узенькому окошку, забралась на нее и, прищурившись, стала разглядывать двор. Акбар-хан, верхом на лошади, в окружении многочисленной свиты, явно собирался уезжать.
