Рэнс нетерпеливо прервал его:
- Поступайте как считаете нужным, доктор. А сейчас извините - у меня нет времени для дальнейшей дискуссии.
Он уже хотел отойти, но доктор вдруг крепко схватил его за плечо. Рэнс увидел рядом двух охранников, очевидно, вызванных Джилстрэпом для поддержки.
- Уберите руки, доктор. Я позволяю прикасаться к себе только женщинам.
Тот мгновенно сделал шаг назад и скороговоркой выпалил:
- Послушайте, вы! Я заявляю, что намерен лечить этого человека так, как сочту нужным. Вы меня не запугаете! Подумать только - оставлять мух в ране… Если бы существовал такой способ лечения, я, несомненно, знал бы о нем! А кроме того…
- Значит, вы утверждаете, что знаете все на свете. Джилстрэп опешил и снова невольно занял оборонительную позицию:
- Нет, почему же? Я только хотел сказать… Рэнс склонил голову к плечу и язвительно усмехнулся.
- А вам никогда не приходило в голову, доктор, что в полевых условиях врачи порой изобретают такие методы лечения, о которых вы и слыхом не слыхивали? И неужели у вас мало других раненых, что вы намерены заниматься этими проклятыми мухами в руке Кларка? Неужели вы так упрямы, что не хотите испробовать новый метод?
Доктор Джилстрэп судорожно сглотнул, оглядел палату, желая удостовериться, что вызванные им охранники находятся на месте, и, откашлявшись, заявил:
- Я уже сказал, что буду лечить этого человека и всех других своих пациентов так, как сочту нужным. Вам не удастся меня запугать, капитан! Это мое право, и я им воспользуюсь…
- А мое право, доктор, - спокойно возразил ему Рэнс, - привести в исполнение свою угрозу. Итак, до завтра!
С подчеркнутой вежливостью поклонившись оторопевшему врачу и охранникам, он вышел из госпиталя.
Прибыв в Ричмонд, Рэнс обнаружил, что город заполонила громогласная солдатня. Респектабельные граждане в такой поздний час уже мирно почивали в своих постелях. Ночь принадлежала военным, которые пытались утопить свои горести и страхи в стакане виски или вина.
Устроившись в гостинице и приняв горячую ванну, Рэнс переоделся в чистую форму, которая хранилась у него в дорожной сумке. Натягивая тугие башмаки, Рэнс в очередной раз с сожалением вспомнил о той свободной, не стеснявшей движений одежде, которую привык носить на ранчо. Он уже давно понял, что офицерская форма его не прельщает. Но сегодня надеть ее необходимо, чтобы не быть принятым за штатского. А в городе, полном пьяной, разнузданной солдатни, это весьма опасно.
Направляясь в «Розовое ложе», Рэнс на каждом шагу натыкался на буйствовавших военных. Вскоре он очутился перед двухэтажным зданием, стоявшим чуть в глубине улицы и выкрашенным ярко-красной краской. Такого аляповатого дома он в жизни не видел. Рэнс взбежал по ступенькам и постучал в дверь. Через минуту на пороге появилась женщина в ярко-красном атласном капоте. При виде Рэнса глаза ее радостно сверкнули.
- Привет, мальчик! Добро пожаловать на «Розовое ложе»! - заворковала она и картинно вздохнула, так что в низком вырезе капота показалась ее пышная грудь. - Что-то я тебя тут ни разу не видела… А какой красавчик, просто загляденье! Меня зовут Полетт, и я как раз сегодня не занята. Мы с тобой славно проведем время!
Рэнс огляделся. Стены вестибюля были оклеены обоями с рисунком из розовых и красных роз. Всюду стояли вазы с красными розами. За вестибюлем начиналась гостиная в розовых, белых и желтых тонах. Чувствовалось, что этот дом - не самого высокого разряда. Полетт, нетерпеливо тянувшая Рэнса за рукав, была, очевидно, типичной обитательницей этого заведения - немолодая и не очень красивая, сильно накрашенная потаскушка. Мягко высвободившись, он объяснил:
- Я ищу Треллу Хейнс. Мне сказали, что она работает здесь.
Женщина удивленно вскинула брови.
- Нет, не работает, - отрезала она, опуская уголки ярко накрашенных губ. - То есть она действительно живет здесь, но не работает, если ты понимаешь, что я имею в виду…
- Нет, я не понимаю, что ты имеешь в виду, - спокойно произнес Рэнс, скрестив руки на груди и в упор глядя на Полетт. - Может быть, объяснишь?
- Она служит здесь горничной. - Полетт подошла к буфетной стойке, налила в стакан янтарную жидкость и сделала большой глоток. - Помогает на кухне, убирает комнаты, стирает и так далее. Я уже до чертиков устала от мужиков, которые являются сюда и требуют именно ее! А она, вишь ты, воображает, что слишком хороша для нашей работы…
- Может быть, ты вызовешь ее сюда? Скажи, что пришел капитан Таггерт.
В этот момент дверь распахнулась, и в вестибюль ввалился подвыпивший солдат. Увидев Полетт, он широко улыбнулся и распахнул ей объятия. На мгновение парочка замерла, явно наслаждаясь друг другом.
Итак, понял наконец Рэнс, вот что, оказывается, задумала Трелла! Опасный план. Но не до конца продуманный. Сбежав в бордель, она рассчитывала, что Эдвард будет вне себя от ревности к другим мужчинам, которые отныне станут наслаждаться ее телом, а следовательно, заставит Треллу уйти отсюда и женится на ней. Вот только жизнь опрокинула эти планы - оказывается, стать проституткой Трелла не смогла и работала служанкой в борделе. А поскольку Эдвард не выказывал никаких признаков ревности, предоставив ей поступать, как она хочет, пока вне себя была только сама Трелла.
Рэнс прошел вестибюль и, обогнув лестницу, двинулся вправо, на свет единственного горевшего фонаря, и вскоре очутился в просторной кухне. В углу он обнаружил еще одну дверь. Остановившись на пороге, Рэнс негромко позвал:
- Трелла! Это я, Рэнс Таггерт.
Через секунду дверь с шумом распахнулась, и Трелла повисла на шее Рэнса. Плача от счастья, она бессвязно восклицала:
- Ты!… Просто глазам своим не верю. Неужели это и вправду ты, Рэнс? Прошло столько времени!
Трелла обняла его, затем отпустила и, отойдя на шаг, окинула нежным взглядом. Ее лицо, обрамленное длинными шелковистыми волосами, было залито слезами.
Обстановка в комнате была весьма скудной: кровать, стул и небольшая перевернутая вверх дном корзина, как видно, служившая Трелле столом.
- Ах, Рэнс, я все еще не могу поверить, что это ты! - И Трелла снова бросилась в его объятия.
Рэнс внимательно посмотрел девушке в глаза и тихо спросил:
- Почему ты сказала Эдварду, что работаешь проституткой, Трелла?
Она фыркнула, пожала плечами и принялась вытирать щеки рукавом муслиновой ночной сорочки. Затем, откинув волосы со лба, с вызовом произнесла:
- Я хотела, чтобы Эдвард на мне женился. Я думала, он приедет за мной сюда, будет умолять, чтобы я ушла из борделя… Но он не приехал! А я поняла, что не могу… ну, понимаешь… не могу… этим заниматься… - Вконец смутившись, она понизила голос и отвернулась.
