– Так вы говорите, что работаете у моего отца?
Он кивнул.
– И отправляетесь завтра?
– Да, мэм.
– Ехать долго?
Он взглянул на девушку, словно взвешивая ее возможности.
– Верхом на лошади – почти день.
Она застонала:
– Мне не часто доводилось ездить верхом.
Это было еще мягко сказано – Шей просто не осмелилась признаться, что сидела в седле всего несколько раз, катаясь шагом в парке.
– Я найду вам смирную лошадку.
Он молчал, выжидая. Это все и решило. Он не настаивал. Просто был услужлив.
– Как вас зовут?
– Бен, мэм. Бен Смит.
Она улыбнулась:
– Надеюсь, вы позволите заплатить вам.
– Где вы хотите остановиться?
Она не знала, что ответить. Огляделась вокруг, рассматривая городишко, который оказался не более чем скопищем ветхих строений. Банк, контора шерифа, гостиница с вывеской «Золотой самородок». В Денвере ей сказали, что теперь, когда почти все золотоносные участки в районе разработаны, Кейси-Спрингс борется за то, чтобы стать большим торговым центром, и Шей ожидала увидеть здесь гораздо больше.
– «Золотой самородок», пожалуй, подойдет лучше всего, – предложил Бен Смит. – Гостиница не слишком шикарная, но в пансионате полно старателей и рабочих с железной дороги, а это народ грубоватый.
Шей подумала о деньгах. Те, что прислал отец, она положила в бостонский банк, не решившись их тратить. Те, что были выручены от продажи ателье, быстро таяли, а ведь она до сих пор не знала, какой прием окажет ей Джек Рэндалл.
– К тому же «Самородок» самое безопасное место, – тихо добавил Бен Смит.
Шей улыбнулась. Он беспокоился даже о ее безопасности. Последняя неуверенность рассеялась.
– В таком случае пусть будет «Золотой самородок».
Вечером она примет ванну. И хорошо выспится на удобной кровати. А завтра – встреча с отцом. Шей радостно улыбнулась Бену Смиту.
– Я помогу вам с вещами, – сказал он, бросив взгляд на саквояж.
– Благодарю вас, мистер Смит. Вы очень любезны.
Когда он наклонялся, чтобы поднять саквояж, она заметила какое-то странное выражение, промелькнувшее на его лице. Что-то вроде сожаления. Вероятно, поразмыслив получше, он раскаялся, что взвалил на себя такую обузу.
По спине у нее побежали мурашки от дурного предчувствия, но Шей сразу отбросила прочь все сомнения. Она устала, вот и все. Просто устала.
* * *
Бен смотрел на женщину, ехавшую верхом рядом с ним, и размышлял, не совершает ли он ошибку. Но сама судьба вручила ему оружие, а он был не из тех, кто упускает свой шанс.
Дочь Рэндалла. Он не подозревал, что у того есть дети. Да и капитан, наверное, тоже. Странно, но даже в мыслях он называл Рафферти Тайлера капитаном. Казалось бы, три недели, проведенные в пути, должны сломать барьер отчужденности, но только с Тайлером этого не произошло. Ни тогда, ни по прошествии двух месяцев, прожитых ими в хижине.
Когда-то капитан Тайлер был строгим офицером, бескомпромиссным в вопросах дисциплины и обучения, но он также был скор на улыбку и похвалу, когда человек того заслуживал.
Сейчас никаких улыбок и похвал не было и в помине. Более замкнутого человека Бен не встречал. Закрытого на все замки. Разговор с ним сводился к минимуму, словно Тайлер напрочь забыл, как люди беседуют. Вопрос – ответ. Молчание. Вот и все.
Бен и Клинт обсудили это, и оба пришли к одному выводу: единственное средство рассеять темноту, нависшую над Тайлером, – разоблачить Рэндалла. И чем скорее, тем лучше.
Пока что все шло неплохо. На их счету два ограбления, оба раза лишившие ранчо «Круг Р» всей выручки. Рэндалл нес финансовые потери, причем серьезные. Но Бен видел, что капитан начинает терять терпение. И поэтому неожиданная встреча с дочерью Рэндалла явилась редкой возможностью ускорить дело.
Однако после нескольких часов, проведенных в обществе этой леди, Бена начали одолевать сомнения. Нетерпеливость характера у нее скрывалась за чувством достоинства, и это очень привлекало. Она не надоедала ему, но на привале задавала вопросы. Умные вопросы. От этого Бену становилось как-то не по себе.
Утром он вручил ей мужскую одежду – рубашку и брюки.
– Нам предстоит ехать через горы, мисс Рэндалл, Если вы до сих пор не ездили в женском седле, то я не советую начинать сейчас, – добавил он, глядя на ее юбку.
Она сразу мило раскраснелась, видимо поставив под сомнение пристойность такого шага.
– Я не возьму вас, если вы не будете благоразумной, – пригрозил он, и она заторопилась обратно в номер, крепко прижав к себе одежду.
Ни жалобы, ни возмущенного возгласа. Это ему понравилось. Даже против его воли.
Во время последнего привала он с вниманием наблюдал, как она отвязала от седла этюдник, открыла его и вынула альбом. Затем она прислонилась к дереву и начала рисовать. Ему было очень интересно, что она там рисует, но он не спросил. Хотел свести все разговоры до минимума. Улучив момент, он засунул под подкову кобылы камешек. С тех пор прошел час. Теперь уже в любую минуту лошадь захромает, и тогда он пересадит мисс Рэндалл на своего коня. Вскоре она поймет, что они направляются совсем не туда, куда она думает.
Они почти доехали до поворота к хижине, когда кобыла начала прихрамывать.
– Мистер Смит.
Он обернулся, заранее зная, что увидит. Спешился, затем подошел к кобыле. Поднял копыто и едва взглянул.
– Вам придется пересесть ко мне, мисс Рэндалл.
Ее глаза удивленно расширились, и он заметил, как в них промелькнуло сомнение. Бен протянул ей руку, но девушка медлила. Он даже подумал, а вдруг она что-то заподозрила? Хотя вряд ли. Наконец она оперлась на руку и соскользнула вниз. Он сел в седло и помог Шей устроиться сзади. Проехав с милю, он свернул в лес, пояснив:
– Так короче.
Горный склон становился круче с каждым шагом, и Шей все крепче цеплялась за своего спутника. Для новичка она держалась совсем неплохо. А потом они остановились. Бен снял свой шейный платок и повернулся в седле.
– Простите, мисс, но мне придется завязать вам глаза.
Она мгновенно оцепенела, с трудом сглотнув.
– Это необходимо. Я не причиню вам никакого вреда, – сказал он.
– Не понимаю.
– А вам и не нужно понимать. Мы просто сделаем небольшой крюк.
– Вы не работаете у моего отца. – Это прозвучало как обвинение, а не как вопрос.
Он ничего не сказал. Просто завязал ей глаза платком.
– Цепляйтесь сильнее, – предупредил он. – Подъем предстоит крутой.
– А если не буду? – Ее голос чуть дрогнул.
– Тогда я привяжу ваши руки к себе. Он принял ее молчание за знак согласия.
