Когда он остановился в паре футов от завернутой в шотландский плед пассажирки, она по-прежнему продолжала писать. Даже головы не подняла, хотя его тень упала прямо на раскрытую страницу, и не заметить это было практически невозможно.
Джек кашлянул.
— Я тут подумал: может, вам проводник нужен на Такаку?
Не отрываясь от своего занятия, Индия почти равнодушно спросила:
— Вы предлагаете мне свои услуги, мистер Райдер?
— Нет. Я имел в виду Пату.
Карандаш на мгновение застыл в воздухе, затем вновь заскользил по странице.
— Благодарю вас, но я всегда путешествую в одиночестве, чтобы иметь возможность самой выбирать, что посмотреть.
— Не слишком ли одинокая у вас жизнь? — сказал Джек и сам себе удивился.
Только теперь Индия соизволила наконец взглянуть на него и убедилась, что верхняя часть его лица затемнена полями шляпы, так что глаз невозможно разглядеть.
— Слишком одинокая для женщины, вы хотели сказать?
Он хмыкнул.
— Да для кого угодно.
— Одиночество мне вовсе не в тягость, — холодно произнесла Индия и вернулась к своему занятию, — только в тихом уединении можно спокойно предаться размышлениям и поработать над книгой. Женщины часто заводят компаньонок и только и делают, что болтают без умолку, а мужчины…
Она замолчала, и Джек спросил:
— Что мужчины?
— Мужчины неизменно пытаются командовать женщинами, даже теми, кто платит им за работу.
Джек посмотрел сверху вниз на ее круглый пробковый шлем и вдруг почувствовал внезапный прилив ярости, да такой сильный, что у него перехватило дыхание. Он повернулся и хотел было уйти, но, сделав два шага, снова повернулся к ней и, словно обвиняя в чем-то, сказал:
— Ну, я думаю, мы с вами квиты.
Индия, склонив голову набок, медленно подняла на него глаза, хмурясь от яркого солнца, отражающегося от водной глади, и спросила:
— Что значит это ваше «квиты», мистер Райдер?
— Может, я и проспал сегодня утром, зато вы вылили на меня ушат холодной воды.
Она напряглась.
— У меня не было намерений поквитаться. Вы что, не помните, я хотела вас разбудить, и только.
— Да ну? А мне показалось, что вы хотели отомстить.
— В самом деле? Вот уж не думала, что вас так легко обидеть.
— Я не это имел в виду.
Индия отвернулась от него и уставилась на вздымающиеся за бортом волны, но все же он успел заметить легкую улыбку на ее губах.
— Так уж и быть, мистер Райдер, я принимаю ваши извинения.
Джек чуть не подпрыгнул от удивления:
— Проклятие! У меня и в мыслях не было извиняться.
Она перевела на него взгляд и без тени улыбки сказала:
— В таком случае ни о каком «квиты» не может быть и речи.
* * *
Задолго до того, как остров показался в туманной дымке, легкий бриз принес с берега пряный тропический аромат. Необыкновенные, прекрасные места открывались здесь взору путешественников: нежно-голубые лагуны, пальмы и пляжи, первозданной красоты отвесные скалы, сплошь покрытые дикой, буйно цветущей растительностью.
Ближе к северу остров сужался; в этой его части находились лишь равнины и болота — на них и построили французы маленькую деревушку под названием Ла-Рошель. Зато у южной оконечности Такаку был совсем иным: утесы и живописные ущелья, высокие пики вулканов, упирающиеся в самое небо. Дым еще курился из многочисленных разломов и кратеров невысокой скалы, с которой начиналась горная цепь Футапу. Основанием ей служил край круглой глубокой бухты, которая, в свою очередь, когда-то являлась котлом старого вулкана, теперь полностью ушедшего под воду. Как и большинство местных островов, Такаку был окружен атоллами[6] и коралловыми рифами, и волны разбивались о них, рассыпаясь водопадом тяжелых брызг, шумом напоминая бесконечные залпы канонады.
В бухту у подножия Футапу вел только один путь, и проходил он через узкую щель между рифами. Опасность усугублялась еще и тем, что плыть нужно было против течения, в то время как ветер вел себя совершенно непредсказуемо.
Чтобы замедлить ход и не налететь на рифы, Джек опустил парус и крепче сжал штурвал швыряемой во все стороны яхты, в то время как Пату с риском для жизни пытался залезть на мачту.
— Это в самом деле необходимо? — не выдержав, спросила мисс Макнайт, с ужасом наблюдая за гимнастическими упражнениями мальчика.
— А вы как думали? — Джек старался перекричать шум волн. — Или, может, вы решили, что вас обманывали, когда предупреждали, что здесь опасно, чтобы побольше денег содрать?
— Вообще-то так я и подумала.
Издав злобный смешок, Джек стал поворачивать штурвал, и делал это до тех пор, пока нос яхты не поравнялся с проливом между рифами.
— А насчет людоедов вы тоже не поверили?
— Нет, в это я как раз поверила.
— Но не испугались…
— Иногда нужно рисковать.
Джек смерил пассажирку оценивающим взглядом. На гладкой коже ее красивого лица солнце поигрывало золотыми теплыми бликами. Вид у нее был юный, чарующий и гораздо более привлекательный, чем ему бы хотелось.
— Одно из двух: вы или очень храбрая, или полная идиотка.
— Ну а вы-то почему так рискуете, мистер Райдер?
Джек засмеялся:
— Я? Да я просто сумасшедший, разве вас не предупреждали об этом?
Его внимание полностью переключилось на темную волну, которая, клубясь, прокладывала себе путь меж острых рифов. Чайки со зловещими криками кружили вокруг, а Пату со своего наблюдательного пункта на мачте громко предупреждал об опасностях и подсказывал, куда направлять яхту. Джек был очень осторожен, хотя, казалось, он даже ничуть не волновался. Наконец они вошли в спокойную, защищенную от волн лагуну.
— Смотрите, там какое-то судно! — Пату слез с мачты и указал вперед. — Фрегат или корвет, по-моему.
Капитан медленно ввел яхту в круглую глубокую бухту, достал подзорную трубу и приложил к глазам. Ладное трехмачтовое суденышко, показавшееся у южной оконечности острова, стремительно скользило по воде.
Помолчав, Джек хмуро произнес:
— Что-то я не вижу флага.
Индия подошла к краю палубы и стала позади Джека, глядя с любопытством на маленький кораблик на горизонте.
— Надеюсь, это не пираты? — с тревогой спросила она.
— Пираты? — Джек опустил подзорную трубу. — Нет, вряд ли.
Индия озадаченно посмотрела на него, но Джек не стал ничего объяснять.
— У вас есть три часа, — только и сказал он и отвернулся.
— Три часа? — Она даже задохнулась. — Но это просто невозможно. Я…
Однако Джек уже спускал шлюпку на воду, и протесты Индии потонули в грохоте металлических цепей. Ее серые глаза вспыхнули, ноздри раздувались от злости. Она молча стояла рядом, и он всем существом ощущал исходящую от нее ярость. Когда шум стих, она заговорила снова:
