Косматые брови дворецкого сошлись на переносице, отчего лоб прорезали десятки морщинок. Точно такие же морщинки лучиками разбежались от его похожих на бусины глаз. Ну, самый настоящий мученик.
— Да, миледи. Вы даже не представляете, что это за адский труд — содержать такой дом, как этот. Все здоровье потерял.
В ответ на это Годрик пробормотал что-то себе под нос. Мэггс удалось лишь расслышать, что он обвинял дворецкого в сгущении красок, но она не обратила на эти слова никакого внимания.
— В таком случае, Моулдер, я должна сердечно поблагодарить вас за то, что вы верой и правдой служите моему супругу, несмотря на невероятные трудности.
Моулдер зарделся.
— Ох, да чего там, миледи.
Годрик громко фыркнул, и Мэггс поспешно добавила:
— Но теперь я здесь, и мы приведем дом в порядок.
— И как много времени понадобится на то, чтобы… — начал Г одрик, но Мэггс снова не дала ему договорить.
— О, взгляните-ка, который час! — Она указала на стоящие на каминной полке часы. Непонятно было, ходят они или нет, но это не имело никакого значения. — Нужно ехать, иначе мы опоздаем на собрание благотворительного общества «Леди в помощь Дому призрения несчастных младенцев и сирот».
В глазах Сары вспыхнул интерес.
— В приюте на улице Сент-Джайлз, о котором ты нам говорила?
Мэггс кивнула.
Бабушка Элвина, тщетно пытающаяся накормить Ее Светлость подгоревшими гренками, оторвалась от своего занятия.
— Что вы говорите?
— Я говорю, что леди из благотворительного общества собираются в приюте, — повысила голос Мэггс. — И нам пора к ним присоединиться.
— Хорошо, — произнесла бабушка Элвина и наклонилась, чтобы взять на руки собачку. — Если нам повезет, выпьем чаю и что-нибудь съедим.
— В таком случае решено.
Только теперь Мэггс решилась взглянуть на мужа. Его брови были сурово сдвинуты, и она только теперь поняла, что все это время он не спускал с нее глаз.
Но сейчас он все же отвел взгляд.
— Полагаю, вы вернетесь к ужину.
Его голос звучал безжизненно и почти скучающе. И что-то взбунтовалось в душе Мэггс. Он воспринял как должное ее появление в его доме и даже глазом не моргнул, когда она выразила желание все здесь переделать и нанять новых слуг. А Мэггс хотелось, чтобы он хоть как-то отреагировал. И что еще более важно: она должна обзавестись ребенком.
— Нет-нет, — проворковала она, — я надеюсь, мы увидимся с вами снова через несколько минут.
Годрик медленно развернулся и прищурил глаза.
— Прошу прошения?
Мэггс невинно заморгала.
— Вы ведь едете с нами, разве нет?
— Я был уверен, что на собрании будут присутствовать лишь леди, — произнес Годрик, но Мэггс уловила в его голосе нотки сомнения.
— Мне бы очень хотелось, чтобы вы составили мне компанию. — Мэггс позволила кончику языка легонько пройтись по верхней губе.
И тут свершилось! Взгляд Годрика — пусть всего лишь на долю секунды — задержался на ее губах.
Мэггс пришлось приложить усилия, чтобы сдержать торжествующую улыбку, когда Годрик произнес:
— Как пожелаете.
Годрик сидел в экипаже и задумчиво наблюдал за леди Маргарет. Он никак не мог взять в толк, как вообще здесь оказался. В это время дня он обычно сидел в своей любимой кофейне с кипой газет или закрывался в кабинете с очередным толстым томом. Только это было неправильно. Слишком много времени он проводил в кофейне Бэшема и почти не находил в себе сил читать любимые книги.
Все чаще он просто часами сидел, уставившись на влажные стены собственного кабинета.
И вот сегодня этот ураган по имени Маргарет каким-то образом уговорил его выехать в свет.
Годрик прищурился. Если бы он не считал себя человеком умным и практичным, то непременно заподозрил бы, что его жена владеет магией. Леди Маргарет сидела напротив него и оживленно болтала со своей двоюродной бабкой и Сарой. Она старательно избегала встречаться с ним взглядом, непрерывно обсуждая красоты Лондона и историю создания дамского благотворительного общества.
Щеки ее покрылись легким румянцем возбуждения, а карие глаза оживленно поблескивали. Непослушный локон выбился из прически и теперь соблазнительно покачивался у виска, словно маня какого-нибудь неосмотрительного глупца стать его укротителем.
Годрик поджал губы и посмотрел в окно.
Возможно, у его жены есть любовник.
Не слишком приятная мысль, но зачем еще столь живой молодой женщине искать его общества? Нет, в Лондоне у нее определенно есть воздыхатель. Годрику никогда не приходило в голову, что его отсутствующая жена может искать утешения в объятиях другого мужчины. Впрочем, если бы это оказалось правдой, он бы не удивился. Маргарет не была девственницей. К тому же он сам никогда не пытался сделать их брак настоящим во всех смыслах. То, что он вел уединенный образ жизни и не искал женского общества, вовсе не означало, что Маргарет следует его примеру. Она молода и красива. И весьма энергична. У такой женщины может быть не один, а даже несколько любовников.
Впрочем, нет. Присущий Годрику здравый смысл свел на нет все эти теории. Если его жена и завела любовника, то он скорее всего живет где-то недалеко от его поместья. Ведь леди Маргарет покидала Лорелвуд-Мэнор всего несколько раз за прошедшие два года. Да и то для того, чтобы навестить свою семью. Наверняка существовала какая-то другая веская причина для ее приезда в Лондон.
— Ну, вот мы и приехали! — воскликнула между тем Мэггс.
Годрик выглянул в окно и увидел, что экипаж остановился перед Домом призрения несчастных младенцев и сирот. Это величественное высокое здание, занимавшее большую часть Мейден-лейн, было построено всего два года назад. Его чистые, еще не потерявшие первоначального цвета кирпичи резко контрастировали с остальными гораздо более старыми и обветшалыми строениями улицы Сент-Джайлз.
Годрик дождался, пока лакей опустит ступеньки, после чего спрыгнул на землю, чтобы помочь леди. Бабушка Элвина тяжело поднялась с сиденья. Этой даме уже стукнуло семьдесят, и, несмотря на упрямое нежелание пользоваться тростью, она большей частью очень нетвердо держалась на ногах. В руках она сжимала беременную собачку, и Годрик понял, что должен поступить как джентльмен.
— Позвольте, я подержу Ее Светлость! — крикнул он в ухо бабушке Элвине.
В глазах пожилой леди вспыхнула благодарность.
— Благодарю вас, мистер Сент-Джон.
Годрик осторожно взял в руки теплое, тяжело дышащее тельце, постаравшись не обращать внимания на льющиеся на рукав слюни. После этого он протянул руку бабушке Элвине.
