Проклятый негодяй умышленно откровенничает при слуге, понимая, что его слова разнесутся по долине. Карсон взглянул на слугу и кивком отослал его из комнаты. Игнорируя самодовольную улыбку Ламборна, он взял приготовленные слугой тарелки и сам поставил их на стол.
— Порой моя племянница может быть весьма неприятной, милорд. Она живет своим умом.
— Дядя, ты говоришь об этом как о чем-то нежелательном, — с притворной мягкостью ответила Лиззи, принимаясь за копченую рыбу.
— В мое время женщины делали, что им говорят.
— В твое время женщины были овцами.
— Копченая рыба превосходна, — вмешался Ламборн. — Очень свежая.
Бесцеремонно повернувшись к нему спиной, Карсон наконец сел за стол напротив племянницы.
— Алпин был слишком мягок с тобой, Лиззи, что не пошло на пользу. Вы с Шарлоттой упрямы, как пара кричащих ослов. Почему ты всегда мне противоречишь?
— Шарлотта? — заинтересовался Ламборн.
— Моя сестра, — коротко ответила Лиззи. — А кричим, дядя, потому, что мы вольны сами делать свой выбор. Ты не можешь нами управлять. Мы взрослые женщины.
— Похоже, я должен управлять тобой, — процедил Карсон. — Не забывай, ты обручена.
Лиззи помрачнела.
— Когда мистер Гордон услышит…
— Ха! Мистер Гордон, мистер Гордон! — До чего же Карсон ненавидел это имя! — Неужели у тебя совсем нет гордости предков, Лиззи? Почему ты не можешь понять, что Бил всей душой презирает Гордона?
Он театрально ударил себя кулаком в грудь.
— Я понимаю, что Гордона презираешь ты, дядя. Но древнее соперничество клана — это легенда для исторических книг. Мистер Гордой и я…
— Вы что? — ухмыльнулся Карсон. — Помолвлены?
Вопрос моментально усмирил его племянницу: официальной помолвки не было, и главным образом из-за вмешательства Карсона.
— У нас есть соглашение, как тебе известно. Он знает об этом… несчастье? — Лиззи кивнула на Ламборна, который выглядел слегка оскорбленным. — Ты уже отправил к нему своих прихвостней?
— С какой стати? — прошипел Карсон. — Почему я должен беспокоиться о проклятом Гордоне?
— Потому что безумие со связыванием рук ты устроил для того, чтобы он не мог сделать мне предложение.
— Нет, для того, чтобы Ламборн не попал в руки англичан, — возразил Карсон.
— Боже, ваша забота греет мне сердце, — проворчал граф.
— Должно быть, ты считаешь меня простушкой. Но это не имеет значения, дядя, твой план не удастся. Когда мистер Гордон приедет за мной…
— Он за тобой не приедет, он даже не знает об этом. И не узнает, пока не пройдет несколько дней, а там вся долина услышит новости и увидит вас двоих, Лиззи. Он сейчас в Криффс. А потом будет уже поздно тебя спасать.
Лишь твердая рука графа удержала ее на месте.
— Похоже, ваш план удался, лэрд, — спокойно заметил Джек. — Свидетели, видевшие обряд, наверняка разболтали о нем по всей прекрасной маленькой долине. Я не удивлюсь, если мистер Гордон уже слышал радостные вести. Таким образом помолвка вашей племянницы исключена, цель достигнута, и мы с ней можем быть свободны.
— Я что, по-вашему, глупец, Ламборн? Вы заключили соглашение с дьяволом.
— Я никаких соглашений с дьяволом не заключала.
Питаясь освободить руку из мертвой хватки графа, Лиззи пнула его ногой, и Джек задохнулся отболи.
— Ты останешься в замке Бил, — сурово произнес Карсон, указывая на нее пальцем. — Вы будете участвовать в праздновании вашего связывания рук. А вы, сэр… — он перевел указующий перст на Ламборна, — постараетесь держать эту женщину в руках, вы поняли? Люди принца до сих пор ищут вас, и награда остается невостребованной. Они могут быть здесь через несколько часов.
— Простите, но я не сторож ей, — ответил Ламборн. — И вы не говорили, что девушка — бич Божий.
— Что? — воскликнула оскорбленная Лиззи.
— И не вздумайте артачиться, вы оба, если вам дорога жизнь. — Карсон встал, оттолкнул кресло и направился к двери. — Я приготовил для тебя одежду. Снимешь траурное платье, это нужно было сделать еще два месяца назад. Я жду вас обоих в главном зале, чтобы принять тех, кто придет со своими поздравлениями.
— А как же Шарлотта, дядя? Ты знаешь, я не могу оставить ее одну.
— Твоя сестра не одна. Ньютон присмотрит за ней, об остальном позаботится миссис Кинкейд. Она вполне обойдется без тебя, Лиззи, — ответил Карсон, выходя из комнаты и захлопывая за собой дверь.
Во всей Шотландии нет более упрямой женщины, ей-богу, и он сломит ее упрямство!
Должен сломить… теперь все зависело от этого.
Как только дверь захлопнулась, Лиззи тут же набросилась на Джека.
— Не сторож? — раздраженно повторила она.
— Да, и это вполне соответствует твоему нахальному поведению.
— Ладно, мне теперь не до вас, я должна послать весточку сестре. — Лиззи прижала руку ко лбу. В голове у нее сумбур, а ей нужно подумать. — Она решит, что со мной случилось нечто ужасное.
— Я уверен, если б лэрд повесил тебя, колокола уже раззвонили бы по всей долине, — ответил Джек.
Она бросила на него уничтожающий взгляд:
— Конечно, вам этого не понять, но моя сестра умирает от беспокойства. Я должна сообщить ей.
Джек тяжело вздохнул:
— Она далеко отсюда?
— В трех милях.
— В трех милях? — недоверчиво спросил он. — Тогда она вполне может прийти в этот замок и узнать все сама.
— Нет, — с болью ответила Лиззи, — у нее парализованы ноги. Там некому за ней присмотреть, кроме мистера и миссис Кинкейд, но они старики и не могут даже приподнять ее, не говоря о прочих ее нуждах.
— Прошу меня извинить. Я не знал.
Но Лиззи просто отмахнулась. Ее не интересовали ни его слова, ни дела. Она могла думать только о Шарлотте, представляя, как сестра боится… особенно Ньютона, или кто был там еще. Она встала из-за стола и подошла к окну.
— Я все понял. Что за глупые планы носятся у тебя в голове?
— Это вас не касается, — раздраженно произнесла Лиззи.
Она и в самом деле решала, как бы ей опять выбраться из окна башни. Может, кого-нибудь подкупить? Но чем? У нее даже кошелька при себе нет.
— А вот здесь ты ошибаешься, — усмехнулся Ламборн. — Меня это касается, и очень, поскольку я рискую своей головой. Просто скажи мне…
Дверь открылась, и, обернувшись, Лиззи увидела того же типа, который приходил за ними утром.
— Лэрд велел, чтоб ты оделась для гостей. Пойдешь со мной.
— Не пойду!
Джек улыбнулся. Явное неудовольствие Лиззи забавляло его, пока человек не сказал:
