Ознакомительная версия.
И Бенедикт почувствовал, что, если сейчас же не познакомится с красавицей, не откроет секрета этого безбрежного счастья, он не сможет жить дальше.
Позабыв про Пенелопу, он стал протискиваться сквозь толпу и вскоре оказался в нескольких шагах от нее. Однако трое джентльменов успели его опередить и уже расточали незнакомке слащавые комплименты. Бенедикт с интересом наблюдал, как она отреагирует. Незнакомка не заставила себя долго ждать, и ее реакция поразила его.
Ни капли напускной скромности, притворной застенчивости или дурацкого хихиканья, как повела бы себя любая из его знакомых женщин.
Она просто улыбнулась. Вернее, просияла. Бенедикт прекрасно знал, что комплименты призваны заставить человека, которому они предназначаются, почувствовать себя счастливым, но еще ни разу в жизни не видел, чтобы женщина реагировала на них с такой неподдельной, какой-то детской радостью.
И он шагнул вперед. Он хотел, чтобы радость эта была обращена на него одного.
– Прошу меня простить, джентльмены, но леди обещала этот танец мне, - солгал он.
В прорезях маски было заметно, как ее глаза сначала расширились, потом насмешливо сверкнули. Бенедикт протянул руку, моля Бога, чтобы незнакомка не обвинила его в обмане.
Однако она лишь улыбнулась, и от этой широкой, радостной улыбки сердце Бенедикта затрепетало. Незнакомка вложила свою руку в его, и только тогда он понял, что все это время сдерживал дыхание.
– Вам разрешено танцевать вальс? - шепотом спросил он, когда они. подошли к танцевальной площадке. Девушка покачала головой:
– Я не танцую.
– Вы шутите.
– Боюсь, что нет. Дело в том… - она наклонилась к Бенедикту и с сияющей улыбкой призналась, - что я не умею танцевать.
Бенедикт изумленно воззрился на нее. Она двигалась с врожденной грацией, и потом, как может девица ее возраста и воспитания не уметь танцевать?
– Остается только одно, - прошептал он. - Научить вас.
Глаза незнакомки расширились, губы приоткрылись, и с них сорвался изумленный смех.
– Что тут смешного? - спросил Бенедикт, и сам с трудом сдерживаясь, чтобы не рассмеяться.
Она улыбнулась ему так, словно они были знакомы уже сто лет.
– Даже я знаю, что на балу не учат танцам.
– Что вы подразумеваете под этим "даже я знаю"? - прошептал Бенедикт.
Незнакомка промолчала.
– В таком случае придется мне самому заняться вашим обучением, даже если придется сделать это силой.
– Силой? - переспросила незнакомка.
– Было бы не по-джентльменски не исправить подобного плачевного положения дел.
– Плачевного, говорите? Бенедикт пожал плечами:
– Прекрасная женщина, не умеющая танцевать, - это преступление против природы.
– Если я разрешу вам научить меня танцевать…
– Когда вы разрешите научить вас танцевать, - перебил ее Бенедикт.
– Если я разрешу вам научить меня танцевать, где вы собираетесь проводить урок?
Подняв голову, Бенедикт обвел взглядом танцевальный зал, что при его внушительном росте - а он был самым высоким среди присутствующих - сделать это оказалось ему совсем не трудно.
– Придется удалиться на террасу, - сказал он наконец.
– На террасу? - переспросила незнакомка. - А там не слишком многолюдно? Вечер выдался теплый.
– На хозяйской террасе никого не будет, - заявил он, наклоняясь к ней.
– А откуда в таком случае о ее существовании известно вам? - удивилась незнакомка.
Бенедикт изумленно уставился на нее. Неужели она и в самом деле не знает, кто он такой? Не то чтобы он был такого высокого мнения о своей персоне, чтобы считать, что все в Лондоне обязаны его знать. Но он был Бриджерто-ном, а если человек знаком с одним Бриджертоном, это означало, что он непременно узнает другого. А поскольку не было в Лондоне человека, который ни разу не столкнулся либо с одним, либо с другим Бриджертоном, Бенедикта узнавали повсюду, хотя бы как "Номер два".
– Вы не ответили на мой вопрос, - прервала его размышления таинственная незнакомка.
– Откуда я узнал о хозяйской террасе? - Бенедикт поднес ее руку, затянутую в перчатку из изумительного шелка, к губам и прильнул к ней поцелуем, после чего ответил:
– Скажем, у меня есть свои методы.
Однако незнакомка все никак не могла решиться, и Бенедикт, заметив это, тихонько потянул ее к себе и, когда она оказалась совсем рядом, проговорил:
– Прошу вас, потанцуйте со мной.
Она сделала шаг вперед, и Бенедикт понял: с этого момента жизнь его изменилась навсегда.
***
Войдя в танцевальный зал, Софи не сразу его увидела, однако почувствовала его присутствие, и когда он появился перед ней, словно Прекрасный принц из детской сказки, она поняла: именно из-за этого мужчины она тайком приехала на бал.
Он был высок и необыкновенно красив - если судить по части лица, не скрытой маской. Его темно-каштановые волосы в мерцающем свете свечей казались слегка рыжеватыми. На губах играла ироническая улыбка.
По- видимому, присутствующие его знали. Софи заметила, что, когда он шел, перед ним расступались, давая ему дорогу. И когда он так откровенно заявил, что она обещала ему танец, что, естественно, было не правдой, остальные мужчины, не сказав ему ни слова, молча отошли.
Он был красив, силен и на сегодняшнюю ночь принадлежал ей.
Когда часы пробьют полночь, она вернется к своей прежней жизни, наполненной изнурительной домашней работой и выполнением всех прихотей Араминты и ее дочерей. Так стоит ли казнить себя за то, что хочется хоть раз в жизни волшебной ночи, полной счастья и любви?
Софи чувствовала себя принцессой - принцессой, способной на безрассудства, - и когда он пригласил ее танцевать, вложила свою руку в его. И хотя она прекрасно понимала, что вся эта ночь - сплошная ложь, что она незаконнорожденная дочь графа - плод его преступной связи с горничной, - что на ней чужое платье, а туфли украдены, все это куда-то улетучилось, когда рука его коснулась ее руки. По крайней мере на несколько часов она может притвориться, что этот молодой человек - ее и что с этого самого мгновения жизнь ее навеки изменится.
Это была всего лишь мечта, но Софи так давно не позволяла себе мечтать…
Презрев всякую осторожность, она позволила ему увести себя из танцевального зала. Он шел быстро, хотя ему и приходилось пробиваться сквозь толпу, и она, смеясь, шла за ним.
– Почему вы постоянно смеетесь надо мной? - спросил он, когда они вышли из зала в холл.
Она снова рассмеялась - просто не могла не рассмеяться - и беспомощно пожала плечами:
– Я счастлива. Я так счастлива здесь!
– Но почему? Для таких, как вы, присутствовать на балу - самое обыденное дело.
Софи усмехнулась. Если он решил, что она представительница великосветского общества, которая
Ознакомительная версия.
