– Да, спасибо за приглашение.
– Не стоит благодарности, – сказала Майри. – Этот дом всегда открыт для тебя. Но берегись: если ты скажешь брату хоть что-то важное до моего возвращения, я тебя придушу.
Гектор улыбнулся ей, любуясь ее грацией. Блестящие черные локоны, густо-синие глаза, безупречная кожа и идеальная фигура, которую не испортили трое родов, – Майри была не только красивой, но и волевой женщиной, достойной женой будущего главы клана Гиллианов.
Сам он всегда предпочитал иной тип женщин – более покорных и, как он это понимал, более женственных (хотя никто бы не назвал Майри мужеподобной). Гектор хотел видеть рядом с собой женщину слабую, которую бы его сила восхищала, а не вдохновляла на соперничество. Дай Бог, чтобы Майри не задержалась в детской. Он желал поскорее рассказать брату все новости, но не хотел нарушить слово, данное его жене.
Лахлан попросил:
– Расскажи вкратце, что ты узнал и на сколько судов я могу рассчитывать. Что тебе сказал Макдугалл из Дунстафнейджа?
– Около сорока лодок, – ответил Гектор, – и сам Макдугалл непременно явится – хотя бы для того, чтобы найти мужа для своей младшей дочери Сары, а возможно, и для старшей – Фионы. Я ее не видел, но отец говорит, что она снова живет дома и, хотя уже сняла траур, тверда в своем намерении не вступать в повторный брак. Сара не столь красива, как Фиона, но Макдугалл наверняка сможет ей кого-нибудь подыскать.
– Макдугалл не поддерживает Стюарта, – задумчиво произнес Лахлан.
– Это верно, но и не рискнет пойти против Макдональда. Он отправит также два баркаса: я дал понять, что Макдональду нельзя намекать на свое недовольство. С Маклаудом из Гленелга примерно то же самое.
Лахлан нахмурился:
– Так ты и его видел. И наверняка вынужден был рассказать о приеме Стюарта. Макдональд рассчитывал пригласить его лично.
– Я объясню, только… – Он взглянул на дверь.
– Не бойся ее. Майри не станет ссориться из-за политических новостей, о которых сама может узнать. Ей интереснее новости личного свойства. Например, она знает, что ты посетил Маклауда из Льюиса и ее сестру Марджори, и хочет услышать, что у них нового. Макдугалла она знает хорошо, и Фиона иногда навещает нас. Я сам его видел, но хотел бы узнать твое мнение.
Гектор был не настолько уверен в терпимости Майри. В конце концов, она велела ничего не рассказывать до ее возвращения. Однако, поскольку Лахлану предстояло однажды стать во главе их клана, он играл более важную роль, чем Гектор, и был для него таким же сеньором, как и сам верховный лорд-адмирал. По сути, Лахлан и сейчас был главой клана: их отец, Йен Дубх Маклейн, интересовался скорее научными изысканиями, нежели политическими хитросплетениями. Он, как никто другой, поддерживал давнюю репутацию Маклейнов как ученейшего из шотландских семейств.
– Как поживает отец? – спросил Гектор, чтобы сменить тему. Никаких особых новостей он не ожидал услышать. Йен Дубх обычно занимался своей наукой в Беллахуане, их родовом поместье на острове Сейл. К его удивлению, Лахлан ответил:
– Сам увидишь, отец здесь.
– Здесь?
– Да, сказал, что соскучился по внукам. Я немного забеспокоился, ведь это не в его характере, но, кажется, ему просто захотелось узнать, пойдет ли кто-нибудь из малышей по его стопам.
– Разве можно судить об уме в таком нежном возрасте? Гектору Огу – четыре годика. Йену – три, а Фингуале еще нет и двух.
– Отец утверждает, что мы еще не научились ходить, когда он понял, что я буду ученым, а ты – воином. Якобы ты стремился меня оберегать с момента рождения, ведь я родился на двадцать минут позже.
– Интересно, как он это определил.
– Вроде бы ты плакал, пока повитуха не подняла тебя и ты не увидел меня. Тогда ты сразу замолчал.
– А почему он решил, что ты будешь ученым?
– Будто бы при взгляде на тебя я всегда делался довольным, как если бы сразу понял, что мы вдвоем сможем горы свернуть. Кстати, я заметил, что, когда я заговорил о Маклауде, ты как-то странно изменился в лице. Какие-то новости?
– Пусть сначала вернется твоя жена. Моя шея мне дорога.
Вошла служанка с подносом, на котором стояли два оловянных кубка, кувшин, корзинка с хлебцами, тарелка с нарезанным мясом и горшочек с вареньем.
Лахлан разлил виски, а Гектор взял хлебец, разломил его пополам и вложил внутрь два толстых куска ростбифа.
– Ты же сказал, что поел, – усмехнулся Лахлан.
– Поел, но у вас лучше готовят. Не знаю, что вы делаете с мясом, но оно всегда вкуснее, чем в Лохбуи.
– Спроси Майри, она должна знать.
– Спроси Майри? О чем это? – И леди стремительно вошла в зал, улыбаясь собеседникам.
– О мясе, – ответил Гектор. – Отчего оно получается у вас таким вкусным?
– Даже не знаю, – сказала Майри. – Я переманила к нам поваренка из Ардторниша, когда переезжала, и это его заслуга. Он наверняка натирает мясо какими-то особыми специями, прежде чем насадить на вертел. Но поскольку оно не выходит ни сухим, ни безвкусным, я не вмешиваюсь. Можешь разузнать у него подробнее.
Гектор кивнул, но ответ его вполне удовлетворил. Мясо в Дуарте и вправду было чудесное, но для него в еде главным было количество, и расспросы поваров казались ему лишней тратой времени.
– Так расскажи, что ты знаешь, – обратилась к нему Майри. – Что там в Льюисе?
– Все хорошо, – начал он. – Твой младший племянник обзавелся четвертым зубом и отрастил шапку светлых кудрей. Старший после Пасхи поедет учиться в Аргайлл. Сестра чувствует себя превосходно, а лорд – настоящий сухарь, и меня это раздражало, пока в Халамине я не познакомился с его дядюшкой.
– Когда ты упомянул Маклауда из Гленелга, я решил, что вы встретились в Льюисе, – перебил Лахлан. – Странно, что ты заехал в Халамин. Ты же знал, что Макдональд собирался сказать Маклауду о приеме по приезде в Финлагган. Он не доверяет ему, хотя старик и входит в Островной совет. Что тебя дернуло пригласить его заранее?
– Погода, – признался Гектор, переводя взгляд с брата на невестку. – Я попал в грозу в Глен-Шил. Пришлось выбирать – ночевать на ферме или в Халамине, и я выбрал последнее.
Майри нахмурилась, но Лахлан подмигнул брату:
– Небось молнии сверкали?
– Да, черт побери, сверкали, и дождь хлестал, как будто Ной собирался строить новый ковчег.
– Ной?
Гектор сморщился, но потом засмеялся:
– Ну да, библейский Ной. Маклауд пытался заставить меня поверить, что его родичей было пруд пруди, когда сынов Гиллиана еще в помине не было. Доказывал это тем, что Маклейнов не было в Ноевом ковчеге.
– Какой невежда, – отозвалась Майри, – и наверняка грубиян.
– Нуда! Я ответил ему, что Маклейнам ковчег был не нужен.
