— Ты абсолютно права. И еще я думаю, что у него не было ни одной книги, которую можно было бы назвать пустой. Знаешь, мне кажется, он мог бы стать дельным членом парламента, поддерживал бы рабочих. Как чай, в порядке?
— Очень вкусный, спасибо. А ты читал Шекспира?
— Еще бы. Вот ведь был писатель, верно? — Стив устроился поудобнее за столом. — Знаешь, мне здесь не с кем поговорить о книгах. Парни с шахты не поймут, о чем это я, даже те, кто сейчас тайком пытается учиться. Представляешь, как они прореагируют, если я с ними заговорю о Шекспире? — Он шутливо изобразил пузатого человека, сидящего за столом. — Какого дьявола этот парень изображает? Им только дай палец, они всю руку отхватят. Их надо держать в узде.
Тилли прикрыла ладошкой рот и тихо рассмеялась, окончательно успокоившись. Как приятно поговорить с человеком, близким тебе по духу, к тому же умным. Стив заговорил снова.
— А ты никогда не думала, что чем больше читаешь, тем яснее сознаешь, насколько на самом деле мало знаешь? И насколько невежественны все вокруг?
— Да, Стив. — Тилли покачала головой. — Я понимаю, как невежественна на самом деле. Я осознала это, только начав учиться. Вот это и подгоняет вперед.
Стив улыбнулся.
— Ты, наверное, права. Я тут недавно подумал, когда слушал парней с шахты, что будь у них шанс научиться читать и писать, не осознают ли они, свою дремучесть? Захотят ли что-то изменить? Знаешь, Тилли, я сильно сомневаюсь. Мне кажется, некоторые упрямо держатся за свою темноту. «Я ничего не знаю, и все едино, я ничем не хуже тебя, парень». В таком вот роде. «Принципиально не стану учиться». Кстати, женщины не так упрямы. Если бы у них была возможность, они бы учились.
— Позволь мне не согласиться с тобой, Стив. Женщина на самом деле хочет прежде выйти замуж и иметь детей. Главное для женщины — теплый дом и сытые дети.
Он криво хмыкнул и спросил:
— А как насчет леди Митон?
— Ну, это особый тип, продукт своего класса.
— Вот здесь я с тобой не соглашусь, Тилли. Я вовсе не считаю, что это особый тип. Такие есть в любом слое общества: от канавы и выше.
— Откуда ты все знаешь… — Тилли состроила гримаску, но когда заметила, что Стив покраснел, то громко рассмеялась, Стив несколько смущенно присоединился к ней.
— Не пойми меня превратно, Тилли, я только хотел сказать, что у меня есть опыт общения с такими людьми из каждого класса. Ведь я же вижу и слышу, так что знаю, что она не одна такая. А ведь она хуже любого мужика… — Он замолчал, поднялся и добавил извиняющимся тоном: — Мне не следовало бы так с тобой говорить.
— Почему? Мы старые друзья, знаем друг друга сто лет, и уже давно не дети.
— Да, ты права, Тилли. — Стив стоял и смотрел на нее. — До чего же приятно снова тебя видеть и разговаривать с тобой! Само собой разумеется, тебе в этом твоем собственном доме всегда будут рады. — Он широко развел руками. — Как только вздумаешь приехать, милости просим. Жаль, что я не могу сделать того же, если только меня специально не пригласят. Так?
Ей хотелось крикнуть: «Почему нет? Ты можешь приезжать в любое время», но она сдержалась. О чем она думала совсем недавно? Они — старые друзья, но эта дружба и должна оставаться старой, нельзя ее возобновлять. Тилли поднялась и сказала:
— Я могу отобрать книги?
— Это твой дом. — Голос Стива был ровным и немного грустным. Он жестом указал на лестницу и добавил: — Когда ты найдешь нужные книги, позови меня, я снесу их вниз.
— Спасибо, Стив.
Она уже поставила ногу на первую ступеньку, когда он тихо сказал:
— Этот наряд тебе идет. Здесь такого не увидишь.
— Да, здесь это в новинку, но в Америке все так ходят, так удобнее в седле.
Он кивнул, и она поднялась на чердак, где была его постель. Кругом все было прибрано, нигде не видно разбросанной одежды. Стив был аккуратен по природе, как моряк. Видимо, он действительно привык к маленьким помещениям, так как когда-то жил в каморке под крышей, если верить его рассказам. И все же, странно, что он не разбрасывал свои вещи повсюду. Стив продолжал удивлять ее: в нем не осталось ничего от мальчика, которого она когда-то знала.
Тилли направилась в угол чердака и сразу заметила, что книгами пользовались. Она быстро нашла все, что ей нужно, и наклонясь над лестницей крикнула:
— Стив! Возьми эти книги, пожалуйста.
Стив протянул руки, взял у нее книги и положил на пол. Когда она стала спускаться, он поддержал ее.
Первый раз в жизни он прикоснулся к ней. Она точно не могла вспомнить, чтобы он когда-нибудь к ней прикасался. В ее памяти осталась картина того, как он покорно стоит и молит о любви. Сейчас же Стив на удивление самодостаточен и, вероятно, не нуждается ни в чьей любви, иначе он давно бы женился.
— Как ты их понесешь? Под мышку не сунешь. Слушай, я свяжу их ремнем, и ты сможешь перекинуть их через седло.
— Да, хорошая мысль. Спасибо, Стив. Ну, мне пора. — Она вынула из кармана пиджака часы. — Без двух минут три. Дети уже, верно, мечутся, разыскивая меня.
— Как мальчик?
— Вилли? Нормально.
— Зрение не улучшилось? — Он говорил очень серьезно.
Тилли опустила голову и ответила:
— Одним глазом он вообще не видит, второй тоже задет, и я боюсь, что со временем он ослепнет окончательно.
— Прости. Мне очень жаль, Тилли, до глубины души. Я так говорю не потому, что тут виновата моя мать. Ха, в чем только наша семейка не виновата! Я бы хотел перестать верить в загробную жизнь, если бы не надеялся, что хотя бы там они получат по заслугам. Я всегда думал, что наш Джордж — приличный парень, или мог бы им стать при благоприятном стечении обстоятельств. Но Билли — еще один Хэл, если верить тому, что я о нем слышал. — Он посмотрел в пол и добавил: — Мамаша тут однажды у дверей появилась. Я не пригласил ее войти и сказал ей то, за что несколькими годами ранее она бы вышибла мне мозги. Знаешь, — он слегка улыбнулся, — когда я был подростком, я воображал, что она украла меня, потому что не чувствовал родственной связи ни с кем в доме. И когда наш Хэл сделал это, — Стив поднял левую руку, которая не гнулась в локте, и с горечью добавил: — я поклялся отомстить ему, и отомстил, верно?
— Ох, Стив! — Тилли судорожно сглотнула. — Тут уж я виновата.
— Нет! Нет! Я бы все равно это сделал — рано или поздно. Я хотел его убить, и ничуть не сожалею. Возможно, там, в другом мире, мне придется за это расплачиваться, но я готов ко всему. Он бы все равно умер в ту ночь, ведь он упал и остался один, у него спина была сломана, но я разделался с ним раньше, чем до него добралась погода. И ты не волнуйся, Тилли, — Стив протянул к ней руку, но остановился на полпути, — мне это спать не мешает. В ту ночь я стал мужчиной, и как ни странно, с той поры мне кажется, что я вырос. Вырос как дерево. Я сейчас от них всех свободен.
