— Я тебе уже все объяснила.
— Нет, здесь что-то другое. Я ведь вижу тебя насквозь.
— У каждой из моих подруг есть друг. Но сюда мы не имеем права приводить мужчин. Там же у нас будет гостиная.
Наконец-то Руби представился случай ощутить собственное превосходство.
— Ну разве это не лукавство? Я давно догадывалась, что у тебя есть приятель. Очевидно, он просто глуп, глуп и слеп, если любит тебя.
— Так ты поедешь со мной на другую квартиру? — поинтересовалась Амбер, словно не слыша этих оскорблений.
— Как его зовут? — в голосе Руби послышались металлические нотки, совсем как у отца.
— Нанги Дуенас, — механически ответила Амбер, невольно подчиняясь ее приказу.
Руби переложила свой чемодан с полки и торжественно произнесла:
— Это тот самый филиппинец, который постоянно слоняется по коридору? Добрый малый! Это все равно что ходить с цветным. Узнав об этом, папа непременно утащит тебя домой.
Опомнившись, Амбер бросилась на нее с кулаками, царапаясь и таская за волосы. Руби тоже не осталась в долгу. Для начала она вырвала из волос сестры гребенку и расколола ее об пол, затем ударила ее сжатым кулаком в подбородок, одновременно сделав подсечку ногой. Амбер упала возле кровати. На ее помятый костюм брызнула капелька крови.
— Помнишь то время, когда я выбивала из тебя дерьмо? — тяжело дыша, спросила Руби. — К сожалению, не могу сделать этого прямо здесь, но поверь, ничто не доставило бы мне большего удовольствия. Так и быть, я перееду с тобой. Но больше не возьму у тебя в долг ни цента. И не пытайся надуть меня.
— Папа был прав: в тебе сидит дьявол. Когда-нибудь ты непременно заплатишь за это.
Амбер, пошатываясь, направилась к двери. После ухода сестры Руби в отчаянии упала на кровать, проклиная себя за несдержанность.
— Господи, какая глупая выходка, — простонала она.
* * *
Воскресным утром Руби проснулась в надежде, что наступил самый лучший день в ее жизни. В душе у нее звучала музыка, голубые глаза радостно сверкали. Сегодня она собиралась купить новое платье специально для танцев. Правда, для этого ей придется несколько сократить расходы на питание и всю неделю есть печенье и суп из томатов. Но ведь никто еще не умер с голода.
Наметанный глаз Нолы без труда отыскал среди выставленных на витрине платьев довольно оригинальный и в то же время относительно недорогой наряд.
— Подожди-ка минутку. Одна девушка вчера отложила платье, но не вернулась за ним. Помнится, мы отправили его обратно на склад. Платье очень оригинальное и твоего размера. Сейчас я схожу за ним.
Платье выглядело просто великолепно. Руби еще никогда не приходилось встречать ничего подобного. Оно переливалось всеми цветами радуги, а по низу шла трехдюймовая бахрома.
— Отец умрет на месте, увидев меня в таком платье, — потрясенно прошептала Руби, едва дождавшись, чтобы примерить наряд.
— Туда ему и дорога, — проворчала Нола.
— Сколько оно стоит? — поинтересовалась Руби, надевая платье.
Нола заглянула в примерочную.
— Вот этикетка: девятнадцать долларов. Отложившая его покупательница уже внесла девять долларов. Но она не вернулась, поэтому ты можешь заплатить лишь десять долларов. Это очень выгодная покупка. Глупо отказываться от нее.
— Разве та девушка не потребует обратно свои деньги? — выкрикнула из примерочной Руби, расправляя платье.
— Нет, — соврала Нола. — Если отложенный товар не забирается в срок, покупатель лишается задатка. У тебя сегодня удачный день, Руби.
Руби неслась домой словно на крыльях, всю дорогу думая о своем удивительном платье. Раньше она даже мечтать не могла о подобном наряде.
Пять часов спустя Руби выпорхнула из своей комнаты. В вестибюле ей встретились Амбер и Этель. Глаза сестры злобно сверкнули, когда подруга заметила:
— Как прекрасно выглядит сегодня Руби.
* * *
Вечер обещал быть чудесным. Руби помахала рукой выходившей из автобуса Ноле и вдруг заметила за ее спиной Нанги Дуенаса. В Руби словно вселился сам дьявол.
— Привет, — улыбнулась она юноше. — Я сестра Амбер. Тебя уже ждут.
Ответом ей был восхищенный взгляд и ослепительная улыбка. Удовлетворенная произведенным впечатлением, Руби повернулась к Ноле, одетой в блестящее, плотно облегающее зеленое платье с ярким пурпурным поясом. Хорошенькое свежее личико подруги по форме напоминало сердечко. Мягкие черные глаза Нолы казались больше обычного благодаря подведенным тушью ресницам и стрелкам. На губах лежал густой слой пурпурной помады в тон поясу и огромным серьгам. На волосах была завивка.
— Сегодня все моряки будут наши, — звонко рассмеялась Нола. — Приятельница рассказала мне, что большинство девушек приходят на танцы в простых платьях с воротниками Питера Пэна. Ну, ты знаешь, такие чопорные, строгой формы. Мы же выглядим очень экстравагантно, как завсегдатаи клуба. Но поверь, когда я говорю тебе о предстоящих танцах, у меня просто дрожат коленки.
У Руби тоже мурашки бегали по телу. Она еще никогда не видела такого скопления людей. Казалось, тысячи голосов соединились в одном громадном здании.
Нола уверенно проталкивалась сквозь толпу молодых людей в военной форме. Здесь были матросы в белоснежных выходных костюмах, молодые летчики из Сантьяго — в голубых, солдаты в форме цвета хаки, морские пехотинцы в оливково-зеленых мундирах. Девушки были в основном в кринолиновых накрахмаленных платьях цвета солнца и белых перчатках.
На первом этаже клуба громко играл духовой оркестр.
— Куда пойдем? — крикнула Нола. — Танцуют на седьмом, пятом, третьем этажах и здесь.
Руби предпочла подняться наверх.
— Доставай деньги, — снова прокричала Нола.
Вместо билетов им поставили на руку штамп, который Руби твердо решила не смывать в течение двух дней, желая запомнить каждую деталь этого удивительного вечера. Кругом гремела музыка, кружились пары, и она вскоре потеряла из вида Нолу, а когда снова увидела подругу, та уже кокетливо улыбалась в объятиях молодого морского лейтенанта. Засмотревшись, Руби налетела на какого-то морского пехотинца.
— Андрей Блу, — нисколько не смутившись, представился молодой человек. — Потанцуем?
Руби охватила паника. Она не предполагала, что они с Нолой потеряются в этой толчее, и теперь не знала, как ей поступить. Заметив одобрительный взгляд подруги, Руби, слегка кивнув, последовала за лейтенантом.
— Держитесь, мисс Радуга, — улыбнулся Андрей, — мы будем танцевать до последнего танца, если не умрем с первой же попытки. — Руби громко рассмеялась в ответ. Отец наверняка назвал бы это место рассадником греха. Но сегодня ее нисколько не волновало мнение Георга Коннорса.
