Судя по всему, он был не знатен и не богат. Леди Джерси называла его просто лейтенантом. Вероятно, он был одним из тех офицеров, которые долго воевали против Наполеона, но в мирное время были вынуждены выйти в отставку или влачить жалкое существование, получая более чем скромное жалованье.
Он обернулся, как будто почувствовав ее взгляд, при этом его глаза — или ей показалось? — опять улыбнулись.
— Из вас вышла бы очаровательная продавщица, — прошептал он почти ей на ухо. У него был низкий голос и шотландский акцент.
Луиза открыла было рот, чтобы бросить в ответ что-то колкое, но внезапно поняла, что не стоит рисковать, потому что ее могли услышать.
— Должен заметить, что с превеликим удовольствием купил бы что-нибудь у вас, — добавил Макгрегор.
Польщенная, Луиза не знала, то ли ей смеяться, то ли сердиться. Она не сразу нашлась что ответить на столь бесцеремонное ухаживание, хотя он ждал и его глаза по-прежнему искрились смехом, но тут их прервали.
— Лейтенант Макгрегор, подите сюда! — окликнула своего спутника леди Джерси.
Макгрегор отошел к ней, с тем чтобы серьезно осмотреть шляпки и высказать свое мнение, при этом обе женщины, как его величественная спутница, так и продавщица, то и дело разражались смехом от его острот.
— Вот эта. О нет. Это не шляпа, а пришедший в неистовство птичник, — говорил он, глядя, как продавщица достает широкополую шляпу с отделкой, похожей на целый выводок цыплят.
Он назвал Луизу очаровательной. Хотя раньше ей часто говорили комплименты, но его речь, голос, казалось, ласкали, гладили ее, и этот мелодичный шотландский ритм отложился у нее в памяти. Скорее всего он делает комплименты всем женщинам, сладкоречивый дьявол. Однако что-то в его непринужденной любезности и оживленных чертах лица вынудило Луизу почему-то пожалеть о его скором уходе. Ее щеки все еще пылали, когда он бросил на нее насмешливый взгляд, который, казалось, пронзил ее насквозь, и, минуя ее прекрасные волосы и гладкие щеки, проник в самую сокровенную ее суть.
Разумеется, она помолвлена и ей ни к чему кокетничать с каким-то офицером в отставке только потому, что у него веселые глаза и обжигающая улыбка. К тому же что скажет Лукас?
Лукасу она ничего не скажет.
Да и что в этом особенного? Несколько случайных знакомств сделают ее пребывание в светском обществе более приятным. Кроме того, совершенно очевидно, что леди Джерси заставляет этого джентльмена плясать под свою дудку. Как знать, может быть, он посодействует в поисках столь нужных Луизе поручителей для вступления в «Олмак». Надо быть практичной, подумала Луиза, одновременно подавая знак мисс Пи, что пора уходить.
А может быть, ей просто хочется увидеть этот искрящийся светом и вместе с тем порочный взгляд и еще раз насладиться им.
Его взгляд как бы задержался на ужасного вида шляпке, украшенной пурпурными перьями; Колин Макгрегор высказывал свои остроумные замечания и в то же время краешком глаза следил за тем, как незаметно ускользает из магазина понравившаяся ему девушка с красивыми волосами. Смотреть на нее было одно наслаждение, даже если ее бегство напоминало бегство зайца, не заметившего спрятавшуюся в вереске лисицу.
Ему стало любопытно, замужем она или помолвлена. Есть ли у нее деньги. Ее платье сшито со вкусом и стоит немало! Эта дурацкая шляпка, которую он сейчас высмеивал, стоила примерно столько же, сколько недельная плата за его убогий номер в гостинице. Но больше всего ему хотелось бы целовать эти нежные, чуть припухлые губы. Он почувствовал, как проснулось желание, и он отогнал прочь смущавшее его видение. Разве мог он себе позволить вызвать недовольство леди Джерси?
Подавив вздох, он взглянул на новую шляпку, поданную продавщицей: это была соломенная шляпка с украшениями в виде крупных ягод, окрашенных в бесподобно красновато-коричневый оттенок. Он покачал головой и произнес:
— Со всей улицы к вам будут слетаться вороны в надежде склевать побыстрее эти ягоды.
Обе женщины снова рассмеялись.
И в который раз Колин подумал о том, в каком жалком положении очутился, до какой жизни дошел.
Джемма макнула перо в чернильницу и старательно вывела свое имя. Несмотря на неопределенность ее положения, или, скорее, именно по этой причине, ей не следовало пренебрегать любой возможностью показать свою образованность и воспитанность. Ее почерк не должен ничем отличаться от почерка истинной леди.
Письмо отняло уйму времени. Джемма несколько раз переделывала его, пока наконец не добилась желаемого результата. Писчая бумага была дорогой, поэтому она с виноватым видом посмотрела на стопку измаранных листов, немых свидетелей ее неудачных попыток. Однако она сделала все, что в ее силах. Вздохнув, Джемма аккуратно сложила лист бумаги, взяла серебряный тигелек и капнула расплавленным воском на письмо. У нее не было печатки, поэтому она просто оставила воск застывать в форме неправильного пятна. Когда воск затвердел, она встала из-за стола, подошла к камину в гостиной, бросила в огонь все исписанные листы бумаги и отправилась искать лакея.
К счастью, ранее из разговоров с Луизой Джемма узнала о том, что в прошлом году ее новая подруга посещала дом лорда Гейбриела, поэтому Джемма сразу дала лакею необходимый адрес.
Взяв письмо, Смелтерс кивнул:
— Его светлость ваш родственник?
Леди — так было принято — не писали писем незнакомым джентльменам, поэтому вряд ли стоило это отрицать, однако Джемме не хотелось, чтобы слуги судачили на этот счет.
— В общем-то да, — ответила она и дала ему монетку из своих скудных сбережений, надеясь, что этого вполне достаточно. Впрочем, разбираемый любопытством, он вряд ли откажется от ее поручения.
— Я отправлюсь прямо сейчас, мисс, — заверил слуга. Джемма пошла наверх и нашла там Лили, горничную, которая в комнате для гостей распаковывала ее багаж — всего несколько саквояжей.
— Эти платья сильно помяты, мисс, — произнесла горничная. — По-видимому, дома ваша служанка сложила все очень неаккуратно.
Джемма, которая сама складывала свои вещи, поморщилась.
— Несомненно.
— Вообще путешествие всегда плохо сказывается на дамском гардеробе, — добавила Лили, опасаясь, что сказала лишнее. — Не беспокойтесь, я их поглажу. Какое платье вы хотели бы надеть к обеду?
Джемма взглянула на свои платья и с надеждой подумала, что брат, вероятно, не ожидает, что она осмелится часто показываться с ним в обществе. Для частых выходов в свет у нее нет ни соответствующего гардероба, ни средств для его обновления. Не станет же она просить у него деньги при первой встрече! В этом случае он подумает, что она разыскивала его лишь корысти ради.
