Пока Сара произносила свою страстную речь, ее лицо окрасил румянец.
– Прошу простить мне невольную грубость, – прошептала она.
После этих слов в столовой наступила полная тишина. Джимбо попытался заполнить паузу, рассказав пару пикантных историй из своих морских приключений.
Как только стол накрыли для десерта, Джейд обратилась к Саре:
– Ты еще не видела нашу красавицу дочь?
Этот вопрос сорвался у нее с языка только потому, что она хотела еще хоть ненадолго удержать Сару за столом. Ей было необходимо вернуться к разговору о Натане. Джейд была полна решимости вмешаться в ход событий. Кроме того, ей мучительно было видеть, как Сара страдает от одиночества и неразделенной любви.
Услышав о ребенке, Сара даже улыбнулась.
– Я слышала голос вашей дочери, – призналась она. – Но мне еще не довелось посмотреть на нее.
Стерн пообещал, что сегодня вечером даст мне подержать Оливию.
– Она – прелестное дитя, – тепло сказала Джейд. – Теперь она все время улыбается. К тому же она умница. Кейн и я это сразу заметили.
Джейд продолжала осыпать комплиментами свою трехмесячную крошку. Сара заметила, что Кейн после каждой похвалы утвердительно кивал головой.
– Оливии повезло, что у нее такие любящие родители.
– Из Натана тоже получится замечательный отец, – подчеркнула Джейд.
Сара оставила это замечание без ответа.
– Разве ты не согласен со мной, муж? – спросила Джейд Кейна.
– Да, конечно, если только он научится говорить тихим голосом.
Мило улыбаясь Саре, Джейд пнула мужа ногой.
– У Натана столько замечательных качеств, – продолжила она.
Сара не была расположена говорить о Натане, но она чувствовала, что в данном случае было бы невежливо промолчать.
– Вот как? И что это за качества? – спросила она.
Джейд уже было открыла рот, чтобы перечислить их, но внезапно остановилась. Создавалось впечатление, что она забыла, о чем только что шла речь. Она обратилась за помощью к мужу:
– Расскажи Саре, пожалуйста, о замечательных человеческих качествах Натана.
– Нет уж, ты лучше сама, – ответил Кейн и потянулся за новым куском сладкого бисквита.
В ответ на эту бестактность он получил новый удар ногой под столом. Бросив на жену разъяренный взгляд, он произнес:
– Натану можно доверять.
– Вероятно, ему можно доверять, но он сам не верит никому, – ответила на это Сара, нервно сворачивая в руках салфетку.
– Мальчик очень храбр, – выпалил Джимбо и засиял радостной улыбкой, потому что ему было очень приятно высказать свое мнение.
– Он замечательно… аккуратен, сказала Джейд. Только после этого она задумалась, до какой степени сказанное соответствует действительности.
Сара во время разговора не проявила ни малейшего интереса к его теме. Тогда Кейн решил, что они взяли не правильное направление. Он прикрыл руку Джейд ладонью и заговорщицки ей подмигнул.
– Натан, вероятно, самый упрямый из всех людей, кого я знал.
– Да, иногда он бывает упрямым, – немедленно согласилась Сара, – но, конечно же, это не такой большой грех. – Она обратила взгляд на Джейд. – Твой брат напоминает мне прекрасно вылепленную статую. Снаружи он так красив, так совершенен, а сердце его холодно как мрамор.
Джейд улыбнулась.
– Я никогда не считала Натана красавцем, – заметила она.
– Нет же, Сара не может считать его красивым. – Кейн сжал жене руку и добавил:
– Натан – безобразный урод, все об этом знают. Даже спина у него вся изуродована шрамами.
Сара громко вскрикнула. Кейн спрятал улыбку. Наконец-то им удалось задеть ее за живое.
– Его спину покрыла шрамами женщина, – выкрикнула Сара. – И эта женщина изранила его сердце.
Она бросила салфетку на стол и поднялась.
– Натан не уродлив, сэр. Он невероятно красив. И я считаю недостойным, когда его шурин говорит о нем такие оскорбительные вещи. А теперь, если вы меня извините, я бы хотела подняться наверх.
Джимбо поморщился и послал Кейну укоризненный взгляд за то, что он так расстроил Сару. Встав из-за стола сразу же вслед за ней, он отправился проверить, пошла ли она в свою комнату.
– Кейн, ты довел ее до такого состояния, что тебе следовало бы извиниться, – заметила мужу Джейд.
В эту минуту в столовую поспешно спустился Джимбо.
– Сара сейчас любуется малышкой, – доложил он, а потом обратился к Кейну:
– А теперь скажи мне, почему ты вырвал у меня из рук письмо. Ты ведь не думал на самом деле, что я собираюсь его отправить?
– Письмо у меня в кармане, – сказал Кейн. – А забрал я его потому, что хотел прочитать, что она там пишет.
– Кейн, но это же безнравственно – читать чужие письма, – сокрушенно сказала Джейд.
– Сара сама сказала нам, о чем она написала, ответил Кейн. – Она просит у принца аудиенции, чтобы обсудить контракт.
– Мне кажется, что у мальчика тоже есть план, и он уже приступил к его осуществлению, – проговорил Джимбо.
– Да, – согласился Кейн.
– Но что имела в виду Сара, когда сказала, что спину Натана обезобразила женщина? Кто вбил ей это в голову? Ведь это был пожар, что произошел у них в тюрьме.
– Но разве не Эрайя заточила его туда?
– Да, конечно, она, – согласился Джимбо. – Но это произошло так давно, что я даже сомневаюсь в том, что Натан имеет на нее зуб за это. По-моему, он вышел из этой передряги закаленным. Да и добычу мы тогда захватили огромную, нам было не на что обижаться.
Кейн поднялся.
– Мне нужно сделать кое-какие личные дела. До вечера, Джейд, я не вернусь. Мне есть о чем поговорить с сэром Ричардсом.
– Но зачем тебе понадобилось встречаться с руководителем военного ведомства? – удивилась Джейд. В ее голосе прозвучал нескрываемый страх. – Кейн, ты ведь не начал опять выполнять какое-нибудь секретное задание правительства, не переговорив сначала со мной? Ты обещал…
– Тише, любовь моя. Я просто помогаю Натану решить его вопрос. Это все. Я давно отошел от дел, и у меня нет ни малейшего желания снова возвращаться к разведывательной работе.
Джейд с облегчением вздохнула. Кейн наклонился и поцеловал ее.
– Я люблю тебя, – нежно проговорил он, уходя.
– Минуточку, – окликнула его Джейд. – Ты мне так и не объяснил, зачем тебе понадобилось взвинчивать Сару. Мы все знаем, что она любит Натана; достаточно взглянуть на ее лицо, и все становится очевидным.
– Да, это правда, – ответил Кейн. – Я просто хотел напомнить ей об этом, – закончил он свою мысль. Улыбка у него была почти мефистофельской. – Ну, а теперь, если вы разрешите, я только что вспомнил еще два ласкательных имени, и мне нужно их срочно записать, пока я не ушел.
Он оставил свою жену и Джимбо ошеломленными и недоумевающими.
