Амелия подошла к Саутленду.
— Она спит.
Амелия удержалась от того, чтобы передать ему дочь.
При виде Люсиль глаза Саутленда распахнулись.
— Она — настоящий маленький ангел! — воскликнул он. И наконец улыбнулся.
У Амелии оборвалось сердце. Все произошло именно так, как она и думала. Стоило Саутленду бросить один-единственный взгляд на свою дочь, как он тут же искренне полюбил ее.
— Держите, — прошептала Амелия, задыхаясь от душевной боли. Она собиралась передать Саутленду дочь, чтобы он взял ее на руки.
Но он вдруг отшатнулся, взвинченный до предела.
— Возможно, будет лучше, если я не буду брать ее на руки!
Амелия растерянно моргала, глядя на него сквозь слезы.
— Почему? — Она вдохнула воздух, стараясь успокоиться. — Мистер Саутленд, я должна спросить вас прямо: вы приехали сюда для того, чтобы забрать ее к себе домой?
— Я не знаю! — закричал Саутленд, и в его глазах блеснули слезы. — Я просто не знаю! Как я могу взять ее домой? Я — холостяк, мне — двадцать два. Я живу один, с единственным слугой. Я не готов заводить семью. Я даже не готов жениться!
В душе Амелии стала зарождаться робкая надежда. Она недоверчиво посмотрела на Саймона. И в тот момент, когда их взгляды встретились, его глаза заблестели.
Уже чуть не плача, Саутленд добавил:
— Конечно, ее могут взять мои родители. У них — целый штат слуг. Но я даже не рассказал им о ней. Мисс Грейстоун, я просто не знаю, что делать. Я разрываюсь на кусочки. Я боюсь!
Амелия взглянула на Саймона и взмолилась:
— Пожалуйста…
И тогда он решительно вышел вперед:
— Она желанна в этом доме, она может остаться здесь, Саутленд.
Молодой человек обернулся к Саймону, его глаза недоверчиво округлились.
— Вы оставите ее у себя?
— В этом доме она желанна, поэтому останется здесь, — категорично повторил Саймон. — Я ни за что не выгнал бы незаконнорожденного ребенка своей жены — упокой, Господи, ее душу. Но если вы сейчас уйдете, вас никогда не позовут обратно. Она или отправится с вами, или останется здесь — как дочь Гренвилла.
Сердце Амелии воспарило к небесам. Вот почему она так любила Саймона, так восхищалась им — он был так благороден и великодушен! Он был так добр!
Саутленд кивнул, явно разрываясь между чувствами облегчения и отчаяния.
— Убежден, будет лучше, если она останется с вами, милорд, потому что вы способны подарить ей ту жизнь, которую я никогда не смогу дать. — Он обернулся к Амелии: — Будет лучше, если я не возьму ее на руки. Будет лучше, если она не проснется и не увидит меня.
Амелия не могла поверить собственному счастью. Люсиль останется у них!
— Вам лучше уйти, — сказал Саймон Саутленду и встал рядом с Амелией, совсем близко, словно защищая ее и ребенка.
— Да, мне следует уйти, — замялся Саутленд, еще раз взглянув на Люсиль.
Парень явно колебался, и Амелия крепко обняла малышку, боясь, как бы он не передумал. Но Саутленд лишь печально улыбнулся и со слезами на глазах бросился прочь из комнаты.
У Амелии, все еще прижимавшей Люсиль к груди, подкосились колени.
Саймон успел подхватить вмиг ослабевшую Амелию, крепко сжав ее за локоть.
— Он стал бы отвратительным отцом. Он слишком молод, у него нет средств, чтобы заботиться о своем ребенке, как и истинного желания делать это.
— Саймон, спасибо! — вскричала Амелия.
И тут маска соскользнула с его лица. Теплота и участие наполнили его глаза.
— Я знаю, как сильно ты любишь ее, Амелия.
Слезы покатились по ее щекам.
— Я люблю и тебя, Саймон, очень сильно!
Его лицо снова посуровело.
— Но ты поставила под вопрос мою преданность Англии. И ты права. Я предал бы свою страну, если бы мне не оставили иного выбора. — Он обнял Амелию за талию. — Ты слишком хорошо меня знаешь… И все же умудряешься любить меня.
— Я люблю тебя таким, какой ты есть!
— Не сомневаюсь, сейчас ты говоришь то, что думаешь. Но я молюсь, чтобы никогда не наступил тот день, когда твои чувства ко мне изменятся.
— Они не изменятся никогда, — прошептала Амелия. — Саймон, я ничего не рассказала Уорлоку.
Он вмиг помрачнел.
— Если существует нечто, что он желает от тебя услышать, ты расскажешь это ему рано или поздно, хочешь ты этого или нет.
— Я никогда не предам тебя, — тоном не допускающим возражений сказала Амелия.
— Верно, ты никогда не сделала бы этого — сознательно. — Саймон привлек ее к себе и поцеловал в щеку, потом с нежностью провел носом по ее подбородку. — Я так скучал без тебя прошлой ночью.
Острое желание мгновенно пронзило ее тело. Душу наполнила любовь.
— Я тоже скучала по тебе.
Но тут Люсиль зевнула и стала просыпаться.
* * *
Амелия сняла передник, она стояла посреди кухни и внимательно осматривала идеально зажаренную свиную вырезку.
— Это выглядит восхитительно, господин повар, — сказала она, нисколько не кривя душой. — Воистину вы превзошли самого себя!
Повар просиял, поблагодарил ее и накрыл серебряное блюдо большой крышкой. Амелия, явно в приподнятом настроении, улыбнулась Джейн и Мэгги. С тех пор как Саутленд покинул дом этим утром, оставив здесь Люсиль, Амелия чувствовала себя так, словно с ее плеч сняли неимоверно тяжелый груз. В этот момент жизнь казалась ей почти превосходной — у Амелии создавалось ощущение, будто все они стали одной большой счастливой семьей.
Саймон ясно дал понять, что собирается растить Люсиль как свою собственную дочь. Никогда еще Амелия не чувствовала такого облегчения и такой благодарности. В тот самый миг, когда Саутленд ушел, а Люсиль вернули в детскую, Амелия с Саймоном занялись любовью — с нетерпеливой жадностью и безрассудным пылом, прямо на столе в кабинете. Амелия никогда не любила Саймона больше, чем сейчас, и не уставала повторять ему это снова и снова. А после их страстных игр Саймон сжимал ее в объятиях с такой силой, словно боялся, что она в любой момент может раствориться в воздухе.
— Я счастлив, что ты счастлива, — сказал он.
Любовь и радость неудержимо бурлили в ее груди. Вечером, после ужина, Амелия собиралась почитать мальчикам сказку, как это уже было заведено. Но сегодня Амелия решила подключить к чтению Саймона. Она представляла, как он будет сидеть на соседнем с ней стуле, перед камином, пока она будет читать уже забравшимся в кровати мальчикам. Она могла бы даже принести в комнату ребят колыбельку с Люсиль, чтобы та разделила с ними эти приятные семейные мгновения. А потом, как только мальчики и Люсиль заснули бы безмятежным сном, Амелия отправилась бы в свою спальню ждать Саймона…
