Некоторое время Маккензи молча переваривала ужасный замысел Кроссби.
– А как же насчет индейской сумочки?
– Она оборвалась с шеи Смита во время драки с Геррерой в ту ночь, когда он приезжал за Фрэнки. Кроссби сделал вид, что нашел ее в кустах, когда Поттс вместе с нами осматривал тело Тони. Он решил, что это станет главной уликой.
Маккензи глубоко вздохнула.
– Маккензи, черт побери, я знал, что это несправедливо, но кто-то же должен был убрать из твоей жизни этого проклятого дикаря! Тебе будет гораздо лучше без него и без ранчо. А Смита все равно нужно повесить. Это следовало сделать еще шесть лет назад.
Маккензи просто не знала, что ответить на это. По лицу Джеффа было видно, что он очень переживает.
– Мак, мы семь лет были друзьями. Друзьями. Так ты сказала. Неужели ты так и не поняла, что я люблю тебя? Я влюбился в тебя в первый же день, когда ты вышла из фургона. На тебе было зеленое платье, а в руке ты держала зонтик от солнца. Твои волосы были такими же яркими, как пламя…
Он задумался, погрузившись в воспоминания. Сердце Маккензи упало. Она ни о чем не догадывалась. Она была так занята своими делами и переживаниями, что ничего вокруг не замечала.
– Я всегда боялся признаться тебе. Кроме того, я был уверен, что твоему отцу это пришлось бы не по вкусу. Калифорния Смит нравился ему куда больше, чем я, но даже ему он тебя не отдал, – он горько усмехнулся, – и Смит убил его.
– Джефф, Кэл не убивал папу.
Морган посмотрел на Маккензи с болью в глазах.
– Джефф, ты расскажешь все это Уолтеру Корби, – велела она.
Он тяжело вздохнул.
– Наверное, я должен это сделать, Маккензи, – Джефф протянул руку через стол и дотронулся до руки женщины. – Я действительно думал, что так будет лучше для тебя.
– Я знаю, Джефф. Но я сама решу, что для меня лучше, хорошо? А теперь пошли.
Наконец-то Маккензи почувствовала, что сама решает свою судьбу, и на этот раз обязательно добьется своего.
На следующее утро судья Пинки и жители Тумстоуна, собравшиеся в зале суда, были крайне удивлены.
С каменным лицом, потупившись, Джефф Морган начал свой рассказ. Он говорил тихим голосом, но после первых же произнесенных им слов в зале наступила такая гробовая тишина, что каждое слово было отчетливо слышно. Когда Морган закончил признание, Уолтер Корби предложил отклонить все обвинения, предъявленные Калифорнии Смиту. Судья Пинки поднял брови и взглянул на обвинителя.
– Не возражаю, – согласился мистер Пил.
– Дело прекращается, – объявил судья, стукнув молотком. – Помощник шерифа Поттс, предлагаю Вам препроводить мистера Кроссби в тюрьму. Мы решим, какие обвинения выдвинуть против него.
Несколько мгновений ошеломленная публика молчала, потом заговорили все разом. Кэл повернулся и встретился глазами с Маккензи. Она попыталась встать, но почувствовала слабость в ногах.
Вдруг шум в зале суда заглушил голос одного человека: Натан Кроссби ревел, как разъяренный бык.
– Поттс, болван, убери от меня руки! Вы поверили этому трусливому шакалу Моргану? Он всегда был помешан на этой женщине! Это она заставила его сказать такую чушь!
Внимание толпы переключилось с Кэла на Кроссби. Все приготовились к следующему действию спектакля.
– Позор! – рычал Кроссби. – Посмотрите, как он здесь стоит, свободный человек! Вы верите ему, а не мне? Он дикарь и кровавый убийца еще страшнее тех, что заперты в резервации! Он убил Фрэнка Батлера, Тони Герреру и пытался убить меня и всех людей, которые хотели поймать и привезти его сюда! С какой стати вы сажаете в тюрьму меня, а его оставляете на свободе, как будто это белый человек, а не проклятый апач!
У Маккензи перехватило дыхание, когда люди стали хмуро смотреть то на Кэла, то на Кроссби. Судья Пинки был вынужден снова стукнуть молотком, чтобы призвать зал к спокойствию.
– Кроссби, дьявол, заткнись! – крикнул Тэд Грин. – Кэл Смит – хороший человек!
– Он лучше Кроссби! – крикнул кто-то и засмеялся. – Он доказал это в горах. За ним одним помчались шесть человек, и все вернулись домой, поджав хвосты!
Кто-то еще засмеялся, а затем зал суда буквально взорвался от хохота. Маккензи заметила, как удивился Кэл. Он не подозревал, что кто-то в Тумстоуне станет защищать его, а сейчас оказалось, что вся эта толпа готова встать на его сторону. Его хлопали по спине и жали руки. Он имел полное право не доверять переменчивой толпе, но горстка друзей, свидетельствовавших в его пользу, возможно, убедит его в том, что наконец-то его душа нашла приют на этой земле. Маккензи очень надеялась на это, потому что больше никуда не собиралась отпускать Кэла.
Она с трудом поднялась на ноги, Фрэнки вскочила, чуть не повалив при этом мать, и обхватила колени Кэла.
– Теперь мы можем ехать домой? – Фрэнки запрокинула голову, чтобы встретиться глазами с отцом.
– Это хорошая мысль, – Кэл улыбнулся.
У него был вид человека, который обнаружил, что его голубая мечта сбылась, стала реальностью вопреки всему.
– Похоже, что все-таки мы сыграем две свадьбы, – сказала Лу, улыбнувшись.
Кэл поймал руку Маккензи и притянул ее к себе. Эймос хмыкнул.
– Думаю, что нам лучше не откладывать со свадьбами.
– Сегодня, – сказал Кэл. – Пусть это произойдет сегодня.
Фрэнки подпрыгивала на месте, не отпуская руку Кэла.
– Вы уже поженились! Я сама видела!
– Мы поженимся снова, – объяснил ей Кэл, – чтобы показать всем, как сильно мы любим друг друга.
– Хорошо! – согласилась девочка. Руку Маккензи сжала Нелли Кэшмен.
– Вам придется нелегко – на свадьбу соберется весь город. Вы стали любимцами Тумстоуна, – сказала она с улыбкой и добавила, – во всяком случае, на сегодня.
– Пусть приходят! – беспечно ответила Маккензи. Постепенно толпа людей, желавших поздравить их, рассеялась. Лу и Нелли пошли вместе, держа за руку Фрэнки, обсуждая, как им все устроить в пансионе Нелли, чтобы отпраздновать неожиданную двойную свадьбу. Уже в дверях Фрэнки дернула Лу за руку и повернулась к матери.
– Папу Исси посадят в тюрьму?
– Думаю, да, малышка, – ответила Маккензи.
– А кто будет заботиться об Исси?
Тот же вопрос таился в душе Маккензи, когда она стремилась засадить Натана за решетку.
– Ты хочешь, чтобы Исси немного пожила у нас?
– Да. А она сможет взять с собой пони? – Конечно!
– Она может спать в моей комнате. Довольная Лу положила руку на золотистую головку Фрэнки.
– Идем, дорогая. Твоим родителям надо многое обсудить. Эймос, ты идешь?
– Да-да. Сейчас.
Эймос был занят серьезным разговором с судьей Пинки. Маккензи слышала, как он упоминал ее имя вместе с именем Кроссби, и заподозрила, что доктор хотел, чтобы инцидент, произошедший в горах, не остался без внимания, когда против Кроссби будут выдвигаться обвинения. Но сейчас это не волновало Маккензи. В ее глазах отражалось лицо Кэла, ее рука вздрагивала от его прикосновений. Кэл обнял Маккензи.
