Остерман стоял у изголовья неотступно, умирающий беспрестанно звал его по имени, словно просил о чем-то. О чем?..
В ночь на 19 января наступила агония. Во втором часу ночи Петр вдруг приподнялся на постели, крикнул:
— Запрягайте сани, я еду к сестре!
Откинулся на подушки и испустил дух.
Услышав об этом, Иван Долгорукий пробежал по дворцу с обнаженной саблею в руке, крича: «Да здравствует императрица Екатерина!» Не встретив ни в ком поддержки, он воротился домой и приказал отцу сжечь оба списка завещания.
Из донесений герцога де Лириа архиепископу Амиде. Конфиденциально:
"Ваше преосвященство, один купец отправляется в Данциг, и я пользуюсь этим случаем, чтобы сообщить королю нашему государю о несчастии, причиненном этой монархии преждевременной смертью царя, который скончался ныне в полчаса второго пополуночи. Его преемницей уже провозглашена вдова — герцогиня Курляндская, к которой с этим важным известием уже послан князь Василий Долгорукий, министр Верховного совета.
Я хотел тотчас же послать с этим известием курьера, но мне не дали ни почтовых лошадей, ни паспорта, как это сделали и с Братиславом. То и другое нам обещали дать через три дня, и тогда сказанный курьер отправится с подробным известием обо всем. Между тем я счел нужным написать вам это письмо в том предположении, что, может быть, купцу удастся проехать русские владения и его величество король скорее получит столь важное известие".
В феврале 1730 года на русский престол взошла императрица Анна Иоанновна. Ее кандидатуру предложил (по совету барона Остермана) самый влиятельный член Верховного тайного совета князь Дмитрий Голицын, уверенный, что Анна, из желания царствовать, согласится на некоторые «кондиции», ограничивающие ее самодержавную власть. Однако 28 февраля Анна разорвала «кондиции» и объявила себя самодержавной императрицей. Уже 4 марта она уничтожила Верховный тайный совет и восстановила Правительствующий сенат.
Анна Иоанновна не была подготовлена к роли, которую ей пришлось сыграть на российской сцене. Она предпочитала предоставить реальную власть людям, которым могла доверять всецело, как своим единоверцам. Внешняя политика во время ее царствования находилась в ведении барона Остермана, делами церковными руководил Феофан Прокопович, войсками начальствовали Миних и Ласси, внутренними делами управлял Бирон...
Получив власть, Анна Иоанновна жестоко расправилась с теми, кто более всего выступал против ее призвания на царство: с князьями Долгорукими.
Семья Алексея Григорьевича, в том числе князь Иван с молодой женой Натальей Борисовной, была лишена всего состояния, прав и отправлена в ссылку в тот самый Березов, где некоторое время назад умер свергнутый их же усилиями Алексашка Меншиков. Алексей Григорьевич даже встретил там сына и дочь Меншикова, которые вскоре вернулись в Петербург. А Долгорукие остались... Алексей Григорьевич и жена его так и умерли в Березове после четырех лет ссылки. Государыню-невесту теперь называли разрушенной невестой. Саксонский посланник Лефорт в одной из своих депеш в марте 1730 года написал, ерничая: «Девственная невеста покойного царя счастливо разрешилась в прошлую среду дочерью...»
Судьба этого ребенка неизвестна. Сама же Екатерина жила а Березове до тех пор, пока новое дознание не вскрыло участия Долгоруких в подлоге государева завещания. По указу Бирона Екатерина была сослана на Бел-озеро, в Воскресенский Горицкий девичий монастырь. Вступив на престол в 1741 году, Елизавета Петровна вернула свою прежнюю соперницу в Петербург и пожаловала ее фрейлиной. Екатерина вышла замуж за графа Александра Брюса, но умерла, не прожив с ним и года. Ее сноха Наталья окончила жизнь монахиней, с именем Нектария, во Фроловском женском монастыре в Киеве. Постриглась она по своей воле, после того, как в 1739 году пережила жестокую погибель любимого мужа.
Князь Иван Алексеевич был казнен в версте от Новгорода, близ Скудельничьего кладбища. На эшафоте, где смешалась кровь обезглавленных Ивана Григорьевича, Сергея Григорьевича и Василия Лукича Долгоруких, вслед за ними четвертовали бывшего фаворита. Смерть он встретил с необыкновенной твердостью и мужеством.
Из всех Долгоруких, замешанных в дело о подложной духовной Петра Второго, в живых остался только Василий Владимирович. Да и тот был сослан в Соловецкий монастырь за то, что знал о замыслах своих родственников, но не донес на них. Елизавета Петровна, крестным отцом которой он был, вернула ему звание фельдмаршала и назначила президентом Военной коллегии.
Императрица Елизавета сначала приговорила барона Остермана к повешению, но потом заменила казнь ссылкой — все в тот же злополучный Березов, где Андрей Иваныч (Генрих-Иоганн-Фриуфих!) прожил последние пять лет своей жизни. Его верный сподвижник Степан Лопухин так и остался при дворе действительным камергером. Его особые заслуги оказались мало оценены Анной Иоанновной, однако жена его была вознаграждена более мужа и блистала при дворе, став признанной любовницей Левенвольде. Наибольшего успеха она достигла при Анне Леопольдовне. Воцарение Елизаветы Петровны стало концом и для мужа, и для жены: оба были биты кнутами, у обоих урезали языки, а потом сослали в Селенгинск на вечное поселение. Что же сказать об остальных?
Медицинская карьера отца и сына Блументростов при дворе окончилась: Анна Иоанновна питала к ним недоверие, потому что слишком много особ императорского семейства умерло на их руках.
Герцог Иаков де Лириа покинул Петербург еще в 1730 году: испанское посольство в России, где к власти пришли воинствующие протестанты, ориентированные на Германию, было признано бессмысленным. А вот его друг Джеймс (Хакоб!) Кейт был щедро вознагражден Анной Иоанновной: в августе 1730 года она создала лейб-гвардии Измайловский полк, куда подполковником назначила Кейта. Впрочем, гораздо важнее для него было то, что уже в 1732 году он руководил в Москве, а потом много лет и в Петербурге первыми масонскими ложами. Воспоминание о нем сохранилось в старинном гимне русских масонов:
...Петра [43] светом озаренный,
Кейт к россиянам прибег;
И усердием воспаленный
Огнь священный здесь возжег.
Храм премудрости поставил,
Мысли и сердца исправил
И нас в братстве утвердил.
Кейт был образ той денницы,
Светлой коея восход
Светозарныя царицы
