Каждое его прикосновение и каждый поцелуй, от которых трепетало все ее тело, без слов говорили Кейро о его любви и желании. Он наслаждался ею и сам дарил ей наслаждение.
А Кейро требовала все новых и новых ласк. Ее тело выгибалось навстречу Лоутону. Все се существо было переполнено страстью.
Почувствовав па себе тяжесть тела Лоутона, Кейро распахнула глаза.
— Ты должна знать, любовь моя, — прошептал Лоутон, глядя в ее изумрудного цвета глаза и наполняя Кейро огнем жизни. — Ты — моя душа, и я хочу тебя не потому, что не могу справиться со страстью, а потому, что хочу любить тебя… все крепче с каждым днем… до самой смерти.
Слушая его, Кейро боялась, что сердце ее не выдержит и разорвется от переполнявшего ее счастья. Лоутон еще крепче прижал ее к себе, и они слились воедино. Кейро будто растворилась в нем, наполнившись вкусом, запахом и ощущением его тела. Она стремилась обхватить его целиком — от мускулистых плеч до бедер, — чтобы без остатка впитать это ощущение и полнее насладиться восторгом, который дарила ей его любовь.
Ощутив Лоутона внутри себя, она почувствовала, как у нее перехватило дыхание. Встречая каждый толчок его тела со всей страстью, на какую была способна, Кейро делила с ним восторг, которому не существует названия.
Неукротимая дрожь охватила ее и она почувствовала, что теряет сознание от неземного наслаждения. Казалось, весь мир закружился в безумном вихре, и Кейро испуганно ахнула, впившись ногтями в спину Лоутона. Ошеломленная этими новыми для себя ощущениями, она летела в темноту, чувствуя, как сотрясается его тело.
— Я так люблю тебя, что мне становится страшно при мысли о том, что мы можем расстаться, — прошептала Кейро, прижимаясь щекой к груди Лоутона.
— Я не собираюсь с тобой расставаться, любимая, — чуть дрожащим от пережитой страсти голосом проговорил он. — Каждый раз, когда ты пыталась убежать, я следовал за тобой словно тень. — Лоутон наклонился к нежным губам Кейро и добавил: — Попробуй скрыться от меня хотя бы на несколько часов, и сама увидишь, что будет.
— Предупреждаю, я буду очень требовательна, и ты, может быть, сам начнешь мечтать о том, чтобы провести несколько часов в одиночестве, — лукаво блеснула глазами Кейро.
Лоутон коснулся затвердевших бутонов сосков Кейро и тихо прошептал:
— Никогда не поверю, что одиночество может сравниться с этим. Когда ты захочешь меня, тебе достаточно будет прислать мне весточку, и я…
Он не договорил, внезапно пораженный какой-то мыслью.
— Кстати… — Лоутон с интересом взглянул на Кейро. — Кто присылал тебе те письма, когда мы были в Форт-Смите? Я не сомневался, что это Гардинеры спешат посвятить тебя в детали своего коварного замысла.
Кейро отвернулась к стене, но Лоутон взял ее за подбородок, заставив взглянуть себе в глаза:
— Ответь мне, Кей. Отныне и навсегда между нами не должно быть секретов.
— После того как ты сделал мне предложение руки и сердца, эти письма больше ничего не значат.
— Кейро… — Глаза Лоутона сузились, а в голосе прозвучала легкая угроза. Он твердо решил не отступаться до тех пор, пока не узнает всей правды.
Вздохнув, Кейро ответила:
— В первом, вместе с цветами, было предложение выйти замуж. Его прислал один мой знакомый из Сент-Луиса. Если бы ты не поднял такую суматоху, я не стала бы продолжать эту затянувшуюся шутку с цветами. А второе письмо было от Дэниела Сайлера. Он предлагал мне свою помощь в случае необходимости. Там были и другие предложения, но более личного характера…
— Не сомневаюсь! — расхохотался Лоутон. — Жаль, что они оба не знали о том, какое их ждет разочарование, — прошептал он, прижавшись губами к груди Кейро. — Теперь ты принадлежишь мне и должна забыть о других мужчинах.
Кейро притянула Лоутона к себе, желая одного — снова насладиться вкусом его поцелуя.
— Мне не нужны другие мужчины, — проворковала она. — У меня уже есть самый лучший.
— Бог ты мой, моя мужская гордость может этого не одержать, — лукаво улыбнулся Лоутон, — не говоря уже о моей мужской плоти.
— По-моему, я снова хочу тебя… — прошептала Кейро, проведя рукой по мускулистым бедрам Лоутона.
— Пожалуй, я соглашусь, — улыбнулся Лоутон и припал в поцелуе к губам возлюбленной.
— Я действительно люблю тебя, — шепнула, Кейро.
— Не забывай напоминать об этом почаще, — ответил Лоутон между поцелуями. — Мне никогда не надоест об этом слышать.
И они снова отправились в самое восхитительное из всех путешествии, в страну под названием любовь. Когда же силы иссякли, Лоутон и Кейро погрузились в сладостный сон.
Прошло какое-то время, и они снова наслаждались любовью, которая была такой же вечной и сияла так же ярко, как поднявшаяся над Оклахомой луна.
Территория Оклахомы
Апрель 1892 года
Такер Магуайр остановил своего жеребца на холме, возвышавшемся над просторным ранчо, раскинувшимся на земле, которую когда-то занимал Каиепдиан-Стейшн. Каждый раз, взглянув на вывеску, приветствовавшую проезжающих мимо путников, он не мог удержаться от смеха. Вместо названия уже несуществующего поселка указатель сообщал о том, что здесь находится ранчо «Кейро», Оклахома — настоящий рай по эту сторону вечности.
— Оказываясь в этих местах, я неизменно убеждаюсь в том, что ранчо становится все благоустроеннее с каждым днем, — заметил Вуди, окидывая взглядом перестроенную гостиницу, свежевыбеленный амбар и хозяйственные постройки, рядом с которыми паслись тучные стада.
Любуясь пейзажем, Ал Фонтейн восхищенно вздохнул.
Благодаря усилиям Вуди и Такера он в конце концов овладел основами профессии судебных исполнителей, но все же жалел о том, что не может поменяться местами с Лоутоном, который, выйдя в отставку, стал самым уважаемым гражданином в здешних местах. Он занимался поставкой продовольствия гарнизонам и различным агентствам, а также искателям приключений, прибывавшим на территорию в надежде прибрать к рукам землю, когда-то принадлежавшую племенам чайенов и арапахов.
Двадцать седьмого сентября 1891 года для белых были открыты и другие индейские территории. Сообщалось о том, что на семь тысяч участков было подано целых двадцать тысяч заявок. Цены на лошадей заметно подскочили. Лоутон, предвидевший дальнейший их рост, сделал дополнительные закупки лошадей и скота для будущих поселенцев и получил за последние два года солидную прибыль.
— Похоже, Лоутон нашел свое место, — заметил Ал.
Не успел Такер ему ответить, как из открытого окна бывшей гостиницы послышались странные звуки.
— Что, черт возьми, там происходит? — Такер невольно пригнулся в седле.
