— Сирена, что у вас тут происходит? Я чуть ли не целый час протолкался у двери! Впрочем, ладно. Давайте лучше присядем. И, пожалуйста, принесите мне чего-нибудь выпить. Я кое-что хочу сказать вам!
— Это связано… с Риганом?
— Нет, с ним все в порядке. Дело касается Стефана. Его сегодня уличили в жульничестве на «Морской Сирене». Ваш супруг — шулер. Калеб написал мне записку, в которой просил передать вам эту новость. Завтра на заре Стефан стреляется. Впрочем, уже сегодня, ведь уже почти рассвело! Да, позволю себе повторить еще раз, — стреляется! Вы понимаете, что его противник выбрал пистолеты? Если бы это было холодное оружие, например те же рапиры, ваш супруг еще имел бы кое-какие шансы. Больше того, я бы даже поставил все свои деньги на то, что он победит, но пистолеты…
Сирена не выдержала и расхохоталась. Тайлер подумал, что его клиентка спятила.
В это время в фойе вошла фрау Хольц, неся в обеих руках по ведру воды. Увидев Тайлера, она тут же от неожиданности выронила ношу из рук, и ведра почти беззвучно упали на мягкий ковер.
Сирена кое-как овладела собой и, схватив Синклера за руку, сказала:
— Идемте с нами, мы вам кое-что покажем.
Поднялись в библиотеку. Сирена указала на бочку, и Тайлер подошел к ней, ожидая, что там полным-полно драгоценностей — добыча Морской Сирены. Но когда он увидел скорчившееся, окровавленное тело Стефана, то чуть не упал в обморок.
— Мы забираем бочку с собой в море. Проверьте, хорошо ли заколочена крышка, и едем. Вы с нами? Смотрите, другой такой возможности больше не представится! Проверьте бочку, любезный! — скомандовала испанка. — Если надо, вбейте еще пару гвоздей. — Ну что, готов экипаж? — спросила она, оборачиваясь к фрау Хольц.
Старушка кивнула.
— Вы отправитесь со мной или останетесь здесь, в Лондоне, вместе с Рэн?
— Конечно, с вами! Девочка уже собрала все необходимое и ждет внизу вместе с Якобом.
Сирена обняла старушку и прошептала:
— Я обязательно позабочусь о вас и о Рэн. Но мне кажется, что вам лучше будет на время перебраться в Испанию. Я сразу же приеду туда, как только смогу убедиться в своей полной безопасности. Возьмите пока мои бриллианты. Это поможет вам продержаться, пока вы не получите от меня наличные деньги…
На минуту Сирена замялась и обратилась к Тайлеру:
— Я вот о чем думаю. Что делать со слугами, и особенно с этими Смитом и Рэтбоуном?
— Не беспокойтесь, — ответил Синклер, закончив возиться с бочкой. — Повариха, служанки отправятся к моей матери и скажут, что их хозяйка исчезла куда-то и не заплатила им. Чтобы сохранить мир и спокойствие — хотя бы свои собственные, — баронесса заплатит. Если же говорить о нанятых Стефаном мерзавцах, то они смогут сбежать отсюда, захватив с собой столько, сколько не заработали бы за всю свою жизнь.
— Прекрасно. Теперь, пожалуйста, выкатите бочку в кухню, а Якоб поможет вам внести ее… Да, наверное, телега — это лишнее… Прямо в экипаже поставим! Поторопитесь, уже солнце восходит. Я уверена, что возле дома обязательно шляется какой-нибудь соглядатай и следит, чтобы Стефан не сбежал куда-нибудь, спасаясь от дуэли.
— Что это?! — вскричал все еще не вполне протрезвевший Якоб, увидев, как Тайлер вкатил на кухню бочонок со страшным грузом. — Добыча для команды?!
— Это мы вышвырнем за борт, когда выйдем в открытое море, — холодно сказала Сирена. — Вам такой добычи никогда бы не захотелось получить, мой друг!
Уже усевшись в экипаж, испанка выглянула в окно.
— Тайлер, видите вы во-о-он того человека, что толчется возле живой изгороди? Он когда-нибудь встречался вам?
— Да, мне знакома его физиономия, хотя в сумерках трудно что-либо разобрать. Кажется, это один из игроков.
— Надеюсь, наш отъезд не возбудит у него особенных подозрений, в противном случае придется как-то задержать парня. Впрочем, он, по-видимому, уверен, что Стефан остался дома.
— Похоже на то, — с облегчением вздохнул Тайлер. — И слава Богу.
Когда экипаж наконец достиг пристани, выяснилось, что Якоб загнал лошадей. Через минуту весь багаж был уже на борту «Духа моря». Подняли якорь, поставили паруса. И когда корабль отчалил, на небе показалась первая полоска зари.
* * *
Риган еще раз постучал в дверь. Где, черт побери, этот Лэнгдом? И почему вообще никто не отвечает?
— Он должен быть дома, — сказал соглядатай. — Я видел, как вчера вечером он вошел вот в эту самую дверь и больше не появлялся на улице.
Риган потянул на себя резную ручку и удивился тому, что дверь не заперта. Он осторожно вошел в дом. Повсюду чадили непогашенные лампы. Голландец прокричал несколько раз, зовя хозяина, но так и не дождался ответа. Очевидно, что-то и в самом деле здесь произошло! Риган взял одну лампу и обошел с ней весь первый этаж. Никого. Потом поднялся наверх и заглянул в библиотеку. Странное зрелище открылось его глазам. Пол был почему-то влажным, на столе лежали две рапиры. Исследовав комнату повнимательнее, ван дер Рис обнаружил несколько пятен крови на шторах и поверх разбросанных по столу бумаг.
Внезапно Риган поскользнулся и чуть не упал. Нагнувшись, он подобрал с пола гвоздь. Странное дело… Принюхавшись, голландец уловил железистый привкус крови в воздухе библиотеки.
С быстротой молнии он сбежал вниз и пронесся по комнатам второго этажа. Опять никого! Все убеждало его в том, что вчера ночью Сирена и ее муж устроили какой-то страшный поединок друг с другом. Боже мой! Лэнгдом ведь слыл отменным фехтовальщиком. Сирена же за последнее время, очевидно, должна была потерять прежнюю форму. Боже, если только хоть один волос упал с ее головы, он, Риган, задушит Стефана своими руками!
Голландец решил заглянуть в спальню возлюбленной. К своему облегчению, он обнаружил там, на постели, разорванную ночную сорочку и нижнее белье. Если бы Лэнгдом действительно убил Сирену, то едва ли додумался бы стаскивать с нее одежду. Значит… Ван дер Рис не выдержал и улыбнулся. Очевидно, все получилось иначе: это Сирена прикончила Стефана!
Прикончила и сбежала! Но где же труп? Риган еще раз посмотрел на поднятый с пола гвоздь и задумался. Все ясно: испанка уже наверняка вышла в открытое море!
Да, ему, Ригану, следовало бы лучше изучить Сирену. Как только он мог предположить, что Стефан убил ее?! Она выжила и на этот раз!
«Дух моря» стремительно разрезал форштевнем гигантские морские валы, словно бы низвергаясь в ад после каждого из них и потом снова взмывая на гребне вверх. Сирена стояла на носу судна, твердо упершись ногами в доски палубы и поглядывая иногда назад, на привязанную к фок-мачте бочку. Скоро Якоб просверлит в этом импровизированном гробу дырки и вышвырнет его за борт. Никаких молитв, никакой панихиды. Стефан заслужил подобную смерть, и Сирена ничуть не жалела о кончине супруга. Она сожалела лишь о том, что сама убила его… Испанка поклялась, что впредь ни у кого не посмеет отнять жизнь, каким бы подлым и низким ни оказался этот человек.
