Силвер подняла на него полный ужаса взгляд.
— Ты понимаешь, что говоришь? — С каждым произнесенным словом ее голос становился резче. — Это же безбожно. Это неестественно. Какой мужчина может вожделеть свою собственную кровь и плоть?
Уильям бросил на нее задумчивый взгляд, как будто принимая какое-то неприятное для себя решение.
— Если это тебя успокоит, мы даже не родственники.
— Что?! Мы не… Ты говоришь, что ты — не мой отец?
— Я — не твой отец. Хотя нам не следует распространяться об этом.
— Я не верю тебе.
— Поверь, моя дорогая. Детали не важны. Ты — моя, Салина. А не Моргана Траска или кого угодно другого.
— Ты сошел с ума. — Она уже верила ему. По ней пробежала волна облегчения. Уильям не был ее Отцом! Или это была какая-то новая попытка ее соблазнить, на этот раз при помощи слов?
— Уверяю тебя, что я в абсолютно здравом уме. Как только ты согласишься стать моей любовницей, то обнаружишь, что твоя жизнь станет значительно легче. Я позабочусь о том, чтобы у тебя было все — любая одежда, любые украшения. Если ты захочешь, мы начнем путешествовать. В Европе я появиться не могу, но мы можем посетить Америку и восточные страны.
У Силвер закружилась голова. В то, что она сейчас услышала, было трудно поверить.
— А что с моим настоящим отцом?
— Твой ужин остывает, — ответил Уильям, намеренно игнорируя ее вопрос. — Этот гусь просто великолепен. — Он отрезал себе еще один истекающий соком кусочек и поднес к губам.
Силвер была не в состоянии проглотить ни крошки.
— Боюсь, у меня совсем нет аппетита.
Уильям отложил в сторону нож.
— Тебе придется поесть, Салина, иначе я буду вынужден наказать тебя за непослушание. Поскольку у меня к тебе уже накопилось много претензий, я думаю, что ты удовлетворишь мою просьбу.
Силвер ухватилась за стол, чтобы не упасть. Теперь она снова видела перед собой человека, которого знала очень хорошо, — холодного, безжалостного, грубого. Глаза Уильяма чуть поблескивали с другого конца стола в ожидании. Она знала, что он наслаждался своей грубостью и жестокостью. Его возбуждал чужой страх.
Силвер подняла вилку, подцепила зернышко кукурузы и сунула в рот. Она чуть не подавилась, но глоток вина помог справиться с кашлем.
— Вот так-то лучше, — торжествующе произнес Уильям, видя, что она ему уступила. — Твои… друзья прислали тебе свои приветствия, — сказал он.
Силвер облизнула губы, которые внезапно стали сухими.
— Куако и Делия?
— Они.
— С ними все в порядке?
— Куако пришлось попробовать плетей. Благодаря тебе. Твое своевременное возвращение спасло его женщину от такой же участи.
— Но у Делии скоро будет ребенок. — Силвер в волнении сжала лежащую на коленях салфетку. — Не собирался же ты бить ее?
Уильям холодно взглянул на нее.
— Я решил оставить этот вопрос до твоего прибытия.
— До моего прибытия?
— От твоей… любезности, Салина, будет зависеть судьба Делии. Ты, конечно, можешь решать сама, но знай, в конечном счете победу одержу я.
Силвер лишь молча смотрела на него.
— Боже мой, ты — чудовище!
— А ты, моя дорогая, самое очаровательное создание из всех, кого я когда-либо видел. Я хотел тебя, когда женщина в тебе еще только просыпалась. Я был терпелив, и совершенно напрасно. Предприми я нужные шаги раньше, ни одна из всех этих неприятных вещей не произошла бы. Ты уже привыкла бы к той жизни, которая тебе предназначена. Подумай, Салина, и смирись с неизбежным.
Силвер сидела, чувствуя, как ее охватывает дрожь. Кто этот человек, который все время изображал ее отца? Где ее настоящий отец? И где сейчас Морган?
— Заканчивай ужин, Салина. Наступает вечер, а на него я запланировал для тебя очень многое.
Его взгляд скользнул по ее груди, часто вздымающейся от волнения. Бессознательно Силвер взяла нож, лежащий перед ней рядом с тарелкой. Если бы только это был острый, зазубренный нож для разделки мяса, которым она когда-то угрожала Уильяму!
Многие годы этот человек лгал ей о том, кем он был, обращаясь с ней мерзко и мучая ее. Теперь, узнав правду, Силвер убила бы его без колебаний.
Ее внимание привлек шум у дверей. Она услышала громкие мужские голоса, звук разбитого стекла и быстрые шаги. Затем в комнату вошел Морган. Его рот был сжат в жесткую прямую линию. Свет люстры подчеркивал шрам на щеке, придавая ему угрожающий вид; его зеленые глаза, сверкали яростью.
— Морган, — прошептала Силвер, отодвигая стул и поднимаясь на ноги.
— Силвер! — шагнул к ней Морган; в его глазах читалась тревога. Силвер почувствовала, как на ее глаза наворачиваются слезы.
— С тобой все в порядке? — спросил Морган, заметив, как заблестели ее глаза.
— Теперь, когда ты здесь, да.
Рука Моргана нежно обняла ее за талию, и он привлек Силвер к себе:
— Все будет хорошо.
Силвер лишь кивнула; комок в горле не давал ей говорить.
— Где он?
Разыскивая графа, Морган направил взгляд на другой конец стола, из-за которого поднимался какой-то незнакомый ему человек с явно недружелюбными намерениями.
Отставив стул, Уильям медленно поднялся.
— Ну что ж, вы очень благородны. Я не могу сказать, что обвиняю вас в чем-либо.
— Дьявол, кто вы такой?
— Я надеялся, что Шеридан сможет убедить вас покинуть остров, это, конечно, и в интересах Силвер.
— Ноулес отправился лечить сломанную челюсть. Я хочу знать, кто вы такой и где я могу найти графа.
Силвер хотела вмешаться, но предупреждающий взгляд Моргана заставил ее прикусить язык.
Не ответив на его вопросы, Уильям повернулся к невысокому чернокожему слуге, который стоял возле двери.
— Болэн, принеси сабли, которые висят у меня над рабочим столом.
— Да, масса. — Слуга ушел, и Уильям перевел взгляд на Моргана. — Вы, майор Траск, соблазнили мою дочь. Я требую удовлетворения.
— Вашу дочь? — повторил Морган до того, как Силвер успела вставить хотя бы слово. — Она — дочь Уильяма. Я хочу знать, где он.
— Он мертв. Теперь ваш черед.
Силвер в страхе сжала руку Моргана:
— Не дерись с ним на саблях.
— Этого человека ты считала своим отцом?
— Да. Теперь и я знаю, что это не так.
— Твой отец был очень достойным человеком, Силвер. А этот — кем бы он ни был — заслуживает смерти.
В комнате появился слуга, несущий две сабли с серебряными эфесами. Болэн подал их Уильяму, который выбрал одну и показал жестом, чтобы слуга отдал другую Моргану;
Силвер сильнее сжала руку Траска.
— Ты не понимаешь. Фехтование — страсть этого человека. Он превосходно владеет саблей.
— Хорошо, — произнес Морган, обнажая свой клинок. — Тогда мне доставит еще большее удовольствие его убить.