— Господи! — вдруг рассмеялась Лорел. — Пойми, он скоро станет дедушкой! А мой сын, вообрази только, должен звать тебя бабушкой!
— Это мне никогда не приходило в голову, — тоже рассмеялась Беки. — Мы пойдем на компромисс: он будет звать меня няня Беки или что-нибудь в этом роде.
После ухода Беки Лорел задумалась. Она не могла не вспомнить обвинений Брендона против ее отца и их ссор по этому поводу. Если предположить, что ее отец был связан с воровством и имел какое-то отношение к смерти Джима Лаусона, то не является ли его нынешнее поведение способом возмещения убытков? Еще хуже, если он пытается женитьбой на Беки застраховать себя на случай, что может обнаружиться его соучастие в преступлении: ведь жена не станет давать в суде показания против собственного мужа. Неужели ее отец так коварен, или он действительно увлечен молодой вдовой?
И, прежде чем события будут развиваться дальше, Лорел решила прямо спросить о Беки у Рекса, даже если это вызовет у него непредсказуемый приступ гнева.
— В чем дело? Почему ты спрашиваешь, виновен ли я в хищениях скота? — Свирепый рев Рекса можно было слышать за милю. — Ты неблагодарная негодяйка! Это после всего, что я сделал для тебя, особенно в последнее время!
— Ну, папа, я же не обвиняю тебя, я просто спрашиваю. Ты же знаешь, не я это придумала сейчас из ничего.
— Проклятие! Знаю, кто вбил эту мысль в твою маленькую глупую голову! Это твой проклятый возлюбленный с его дурацкими понятиями! Нет конца неприятностям из-за него! Достаточно того, что он взвалил на меня своего незаконнорожденного отпрыска! Бог свидетель, я вынужден смириться с тем, что ты носишь его ребенка! Ребенка Прескотта! Лучше бы у тебя был ребенок от кого угодно, только не от него! Так он еще постарался восстановить против меня мою собственную дочь!
Лорел дала ему побушевать, пока он, наконец, не задохнулся и не остановился перевести дыхание.
— Папа, я никогда не верила, что это правда. Мы так много ссорились с Брендоном по этому поводу. Я всегда защищала тебя и настаивала, что ты не имеешь к грабежам никакого отношения.
— Тогда зачем ты спрашиваешь меня об этом сейчас? У тебя появились сомнения?
— Беки Лаусон рассказала мне, что вы собираетесь пожениться. — Лорел посмотрела отцу прямо в глаза. — Наслушавшись обвинений Брендона в твой адрес и прочитав письмо, где ты сообщал, что возмещаешь убытки Беки, я не могла не задуматься о твоих мотивах. Несмотря на мое полное доверие к тебе, меня больно задело, что ты можешь жениться на ней из чувства вины или, неровен час, чтобы отвести подозрения. Я не хочу верить этому, отец, после того как так долго была на твоей стороне против собственного мужа. Мне не хочется думать, что я могла ошибаться в тебе все это время.
— Твоим мужем он не был, к большому твоему позору, — не упустил случая уколоть дочь Рекс. — Кроме того, я возмущен твоими подозрениями, что я могу быть таким двуличным, как этот хамелеон и его семья. Так случилось, что я полюбил Беки, и мне наплевать на твои переживания по этому поводу. Тебе было все равно, что я чувствовал, когда ты уехала с этим негодяем в Мексику, а теперь вернулась домой невенчанная и беременная!
Вскочив, Лорел пронзительно закричала ему в ответ:
— Ты никогда мне этого не простишь, да? Виновата я или нет, ты всегда будешь обижать меня и моего ребенка!
— Не тебя, Лорел. Я люблю тебя со дня твоего появления на свет и буду любить всегда, несмотря на все, что произошло.
— Но ты будешь обижать моего ребенка только потому, что его отец Прескотт! При чем тут ребенок, он не может отвечать за то, кто его отец и мать. Невинное дитя совершенно не заслуживает твоей ненависти. Оно не отвечает за поступки своих родителей и не должно быть презираемо кем бы то ни было. Ты в состоянии понять это? В состоянии найти хоть капельку любви в своем сердце для своего собственного внука?
Рекс печально покачал головой.
— Сколько я себя помню, Прескотты были постоянным источником моего раздражения, особенно Брендон. Я не знаю, смогу ли я смотреть на этого ребенка и не видеть лица проклятого человека, который приходится ему отцом.
С гордо поднятой головой и полными слез глазами Лорел сказала, защищаясь:
— Тогда мне жаль тебя, папа. Должно быть, очень тяжело нести в себе такой груз ненависти и недоверия, который неизбежно изъест твою душу.
В один из визитов Деб и Имоджин вскользь проронили, что прежние поклонники Лорел опять проявляют к ней интерес.
— Как они могут думать, что я так скоро стану кем-нибудь интересоваться? — недоверчиво сказала Лорел. — Ведь только месяц прошел с тех пор, как не стало Брендона.
— Мы просто подумали, что надо тебя предупредить. Теперь ты знаешь, что тебя ожидает, когда ты выйдешь из траура. Посмотри на это так — ты можешь заранее решить, кого из этих мужчин ты предпочтешь, а кого отвергнешь раз и навсегда. Лично я считаю, что каждая женщина должна иметь такое преимущество, — сказала Имоджин.
— Господи, Имоджин! Дальше ты захочешь, чтобы все твои поклонники прошествовали по арене как на аукционе скота, а ты будешь выбирать, — хихикнула Деб.
— А что? Хорошая идея! Может быть, тогда я смогу заставить Эмоса Торнера хоть капельку приревновать меня, а то он уж очень уверен в себе.
— И бедная Присцилла сможет тогда поймать себе какого-нибудь женишка, — не удержалась и Лорел.
— Ты глубоко заблуждаешься, Лорел, — сказала, смеясь, Деб, — эта девушка обречена остаться старой девой, если только какой-нибудь слабоумный не согласится прийти ей на помощь, но мне будет жаль беднягу, которому придется видеть каждый день ее некрасивое лицо и выносить ее злобный язык. Ад, мне кажется, был бы праздником по сравнению с жизнью рядом с Присциллой.
— Вернемся к проблеме будущих поклонников, — напомнила Лорел. — Почему бы вам не распространить слух, что вроде бы я рожу двойню. Это сразу отпугнет всех, кроме самых решительных.
— Или самых безрассудно храбрых, — засмеялась Деб.
— Это ты подкинула мне эту мысль, Деб.
— Да, это сразу отделит настоящих мужчин от мальчиков, — ликовала Имоджин.
Деб невольно посеяла в голове Лорел мысль о возможности рождения близнецов, и теперь та не могла от нее избавиться. Стараясь не придавать особого значения этому предположению, она подсознательно готовилась к такому исходу и при посещении с тетей магазинов старалась покупать по два набора одинаковых вещей. Она ловила себя на мысли, что придумывает имена для двух маленьких человечков. Потом она ругала себя за то, что ведет себя как глупая гусыня, и решительно выкидывала эту мысль из головы. В этот момент она казалась ей слишком нелепой, чтобы принимать ее всерьез.
