– О нет. Клинт… был просто хорошим другом. Я люблю… того, кто сейчас в доме. Рейфа.
– Рейфа? – Кейт нахмурилась, пытаясь сосредоточиться на сказанном. – Рейф… Тайлер? Человек, которого мой отец отвез в Кейси-Спрингс? Бандит? О Шей!
– Не суди, – сказала Шей. – Не делай этой ошибки. Иногда люди совершают поступки, имея на то весомые причины. В последнее время я поняла, что черное часто бывает белым, а белое – черным или серым.
Она думала о Клинте, о том, что совершил Клинт ради дружбы. Но, говоря это, она думала о Рейфе тоже.
Кейт обняла ее:
– Прости меня, я и не думала судить. Если он тебе не безразличен, я уверена… – Голос ее затих, а Шей почувствовала себя защитницей вроде той медведицы, хотя и понимала, что Рейф не нуждается в такой защите.
Знать бы только, что сейчас происходит в доме.
Она повернулась и пошла к двери, у которой двое стояли на часах.
– Я хочу войти, – сказала она.
– У нас приказ, мэм. Шериф не велел никого пускать.
Она подумала, не ворваться ли силой, но решила, что, возможно, она только навредит Рейфу. Нужно дать ему возможность самому разобраться с этим делом. Он слишком долго ждал.
Не обращая внимания на Кейт, Шей уселась напротив двери. И загадала желание. И крепко сцепила кулаки.
И принялась ждать.
Глава двадцать седьмая
Рейф наблюдал, как хмурит брови Расс Дьюэйн, отчего стали заметнее морщины вокруг глаз. Сначала шериф довольно тепло отнесся к Джеку Рэндаллу, но постепенно теплота угасала по мере того, как он внимательно вслушивался в рассказ.
Время от времени шериф окидывал взглядом Рейфа, словно взвешивая сказанное. Дьюэйн слушал молча, а его сыновья несколько раз тихо выпаливали себе под нос ругательства.
Когда Рэндалл закончил свой рассказ, Дьюэйн повернулся к Рейфу:
– Почему, черт возьми, ты ничего не сказал об этом несколько дней назад?
– После того как вы увидели клеймо, вы бы не поверили ни одному моему слову.
Дьюэйн снова повернулся к Джеку Рэндаллу.
– А почему ты сейчас мне об этом рассказываешь? – подозрительно спросил он, словно Рэндалл что-то не договаривает, скрывая какое-то оправдание своим действиям, и это больно задело блюстителя закона.
– Я… собирался и сказал об этом Макклэри. Вот он и выстрелил. Думал, что убил меня наповал.
– А почему я должен тебе верить? Макклэри мертв, и это тебе на руку.
Рэндалл посмотрел на Рейфа, затем снова перевел взгляд на Дьюэйна.
– Зачем бы мне оговаривать себя?
– Из-за дочери, например. Мы знаем, что этот человек действовал не один. Возможно, его сообщники ей угрожают.
Рейф стиснул зубы. Дьюэйн явно пытался найти Рэндаллу хоть какое-то оправдание. И к черту всю правду! Он резко поднялся, взорвавшись от гнева.
– Сядь! – приказал Дьюэйн.
– А почему бы вам просто не передать меня толпе в Кейси-Спрингс?
Шериф еще больше помрачнел.
– Мне жаль, что так вышло. Если бы я знал раньше, то отвез бы тебя сюда.
Рейф хмыкнул, явно не веря ему.
– Вам жаль? Отчего же? Я ведь просто бывший заключенный, который угрожает дочери вашего самого уважаемого гражданина.
– Кроме того, ты признался, что грабил экипажи и почту, а теперь садись.
Рейф сжал кулаки, но сел на место.
Дьюэйн откинулся на стул, внимательно изучая сидящую перед ним пару.
– Ну и кашу ты заварил, Джек, – сказал он. – Ты утверждаешь, – ты знал о том, что Макклэри совершает убийства, и не помешал ему. А ведь это делает тебя соучастником.
– Хотелось бы мне иметь другое оправдание, нежели трусость, но у меня его нет. Я стремился защитить то, что построил.
Расс Дьюэйн покачал головой.
– Ведь мне казалось, я тебя знаю. А ты, – Дьюэйн переключился на Рейфа, – ты собирался доказать свою невиновность тем, что грабил экипажи?
Рейф криво усмехнулся, услышав в голосе шерифа иронию.
– Мне просто хотелось, чтобы Рэндалл выдал себя. Я думал, стоит как следует его поприжать – и он прибегнет к старым методам, чтобы раздобыть наличность.
– Кажется, тебе это удалось. Теперь ты сможешь разделить с ним одну камеру на двоих.
– Это не совсем то, что я планировал, – сказал Рейф.
– Да, думаю, такого поворота событий ты не предвидел, – сказал Дьюэйн, с неудовольствием глядя на обоих, а затем пристально уставился на Рейфа:
– За каким чертом тебя принесло сюда вместе с ним? Хотел убедиться, что Джек сдержит слово?
– Наверное, я пришел к тому же выводу, что и вы. Грабить экипажи было чертовски глупо; и я не хочу провести остаток жизни в бегах.
– Из-за девушки? – нахально поинтересовался Дьюэйн.
– Да… отчасти.
– А как насчет твоих сообщников? Где они?
Рейф оцепенел.
– Они… уехали. Все деньги у меня. Они просто хотели помочь мне. Это была моя затея, и все делал я сам. Никто не пострадал.
– Более странных разбойников я не встречал, – сказал Дьюэйн. – Добровольно расстаются с деньгами. Но неужели ты в самом деле думаешь, что все так просто? И вооруженное ограбление забудется, потому что ты со своими друзьями совершал налеты, борясь, как ты считаешь, за справедливость? Закон этого не потерпит. Я хочу знать, кто остальные.
– Нет.
– Ты, видимо, очень стремишься вернуться в тюрьму?
Губы Рейфа сжались в тонкую линию. Он не ответил. Тишину в комнате внезапно нарушил донесшийся со двора цокот копыт. К окну подошел Майкл Дьюэйн:
– Это Куорлз из Кейси-Спрингс, а с ним еще человек двадцать.
Дьюэйн посмотрел на сыновей:
– Эд, ступай на задний двор и приведи сюда всех, кого найдешь из моих людей. Майкл, ты останешься с этими двумя.
Он вышел из комнаты вместе с Эдом, а Майкл подошел к двери и чуть приоткрыл ее, чтобы знать, как пойдет разговор.
– В чем дело, Куорлз?
– Слышал, ты поймал тех типов, что убежали из тюрьмы, оставив с носом моего недоумка-помощника. Я приехал за ними.
– Это мои пленные, – сказал Расс. – И они останутся здесь, пока я не отвезу их в Денвер. Я слышал, будто у тебя чуть не линчевали одного из них. Мне всегда казалось, что ты лучше управляешь своими людьми.
– Они мне нужны, Расс, – сказал шериф из Кейси-Спрингс. – Здесь даже не найдется места, чтобы их содержать.
– Видимо, в твоем городе такого места тоже не нашлось. Я могу гарантировать, что отсюда они не убегут.
– Это мои полномочия.
– Черта с два. Преступления совершены на моей территории. Я сам отвез пленного в твою тюрьму, полагая, что он будет в безопасности. И ошибся. А теперь забирай своих людей и убирайся отсюда.
– Без пленных не двинусь с места. Из-под моей охраны еще никто не убегал.
