— Если вы разрешите, я поеду его искать, — сказал он. — Может быть, он завтракает в Пенрайсе, у Соулов.
— Скорее проводит время в стогу с какой-нибудь крестьяночкой, — возразил Ричард. — В следующий раз, как задумаю воевать, наберу одних евнухов. Отправляйся, если хочешь, только будь осторожен на дорогах. Мне сообщили, что через Сент-Блейзи проходили войска. Конечно, сведения могут быть ошибочными, и тем не менее…
Он прервал свою речь на середине и снова начал ходить туда-сюда.
Мы слышали, как Робин оседлал лошадь и уехал. Время шло. Сначала часы на башне пробили двенадцать, потом час. Слуги принесли холодное мясо и эль.
Мы поели кое-как, без аппетита, все время прислушиваясь. В половине второго на лестнице послышались медленные, неуверенные шаги. Я заметила, что Амброс Манатон бросил взгляд наверх и отошел к окну.
Ручка двери повернулась, и мы увидели Гартред, одетую в дорожную накидку и с вуалью, закрывающей пол-лица. Она была похожа на привидение. Все молчали.
В конце концов Гартред сказала:
— Я хочу вернуться в Орли Корт. Найдите для меня какой-нибудь экипаж.
— Ты требуешь невозможного, — ответил Ричард, — и знаешь это лучше других. Через несколько часов все дороги будут перекрыты.
— Я все-таки хочу попробовать. Мне все равно, если даже меня растерзает толпа. Я сделала все, о чем ты просил. Мне здесь больше нечего делать.
При этом она, не отрывая глаз, смотрела на Ричарда, не обращая внимания на Манатона. Ричард и Гартред… Робин и я… Которая из сестер должна больше простить своему брату, или за большее заплатить? Один Бог знает.
— Мне очень жаль, но я ничем не могу тебе помочь, — коротко ответил Ричард. — У нас есть дела поважнее, чем возить больных вдов. Тебе придется остаться и подождать, пока нам удастся что-то для тебя сделать.
Банни первым услышал стук копыт в парке. Он подошел к небольшому окну, выходившему во внутренний двор, и распахнул его. Мы напряженно ждали, а стук копыт становился все громче и ближе, и скоро всадник стремительно проскакал через арку. Перед нами оказался Питер Кортни, растрепанный, весь в пыли, без шляпы. Черные кудри его рассыпались по плечам. Он бросил поводья растерявшемуся груму и побежал прямо к нам в галерею.
— Ради Бога, спасайтесь, нас предали!
В отличие от всех остальных, на моем лице не отразилось ни страха, ни удивления, хотя сердце замерло. Дело в том, что весь этот день я с какой-то обреченностью ждала именно такого известия. Питер переводил взгляд с одного на другого, тяжело дыша.
— Они схватили всех: Трелони, его сына, Чарльза Треваньона, Артура Бассетта и всех остальных. В десять часов утра шериф, сэр Томас Эрль, с отрядом солдат окружили дом. Мы пытались отбиться, но их было больше тридцати человек. Я выпрыгнул из окна верхнего этажа, и благодарение Богу, все обошлось вывихом ноги. Вскочил на первую попавшуюся лошадь и гнал ее всю дорогу, не жалея шпор. Если бы я не знал эту местность, как свои пять пальцв, я бы до вас не добрался. Повсюду солдаты, мост в Сент-Блейзи охраняется. На холме Полмир тоже стоит стража.
Он оглядел галерею, ища кого-то глазами.
— Робин уехал? Я так и думал. Огибая дюны, я видел, как он дрался с пятью солдатами, а может, их было больше. Я не смог ему помочь, потому что мой первый долг был сообщить все вам. Что теперь делать? Мы еще можем спастись?
Теперь мы все смотрели на нашего генерала. Он был спокоен и собран, и по его внешности нельзя было даже предположить, что все, к чему он стремился, чего добивался, рухнуло в одночасье.
— Ты видел знаки отличия? — спросил он быстро. — Откуда войска? Кто командир?
— Были отряды из Бодмина, — ответил Питер, — и части авангарда сэра Хардресса Уоллера. Вся дорога до Сент-Остелла забита войсками. Так что это не случайность. Подошло большое подкрепление.
Ричард кивнул и повернулся к Банни.
— Отправляйся в Придмут, сразу же бери лодку — и в море. Плыви на юг, пока не встретишь первый французский военный корабль. Завтра к вечеру они будут к востоку от островов Силли. Спроси, на каком корабле находится лорд Хоптон. Отдай ему мою записку.
Он торопливо написал что-то на листке бумаги.
— Вы просите их прийти на помощь? — спросил Амброс Манатон. Губы его побелели, руки судорожно сжимались. — Они успеют вовремя, как вы думаете?
— Конечно, нет, — ответил Ричард, складывая письмо. — Я прошу их сменить курс и плыть обратно во Францию. Восстания не будет. Принц Уэльский не должен высаживаться в Корнуолле.
Отдав племяннику письмо, он улыбнулся.
— Удачи тебе, Банни. Передай мой привет Джеку. Если немного повезет, то чуть позднее, летом, острова Силли упадут вам в руки, как перезрелая слива, но пока принцу придется проститься с надеждой захватить Корнуолл.
— А вы, дядя? Неужели вы со мной не поедете? Нельзя откладывать, это безумие, дом наверняка будет окружен.
— В свое время мы еще встретимся. Но сейчас я требую полного подчинения своим приказам.
Банни смотрел на него всего секунду, потом повернулся и вышел, высоко держа голову и ни с кем не попрощавшись.
— А что нам делать? Куда нам бежать? — заговорил Амброс Манатон. — О Боже, каким же дураком я был, когда впутался в это дело! Неужели все дороги перекрыты? — обратился он к Питеру, который только плечами пожал, продолжая глядеть на своего командира.
— Да кто же это сделал? Кто предатель? Вот что мне хотелось бы знать, — продолжал Амброс.
От его сдержанности не осталось и следа. В голосе появилась новая нотка.
— Никто, кроме нас, не знал, что изменилось время и место встречи. Каким же образом шерифу удалось с такой дьявольской точностью прибыть на место и захватить всех руководителей?
— Какая разница, кто предатель? — спросил Ричард почти ласково. — дело уже сделано.
— Какая разница?! Вы так спокойны, в то время, как и Трелони, и Треваньон, и Арунделлы, и Бассетт, — все в руках шерифа. А вам все равно, кто их предал? Мы попали в ловушку, нас, того и гляди, могут арестовать, а вы тут спокойно улыбаетесь своей лисьей улыбочкой!
— Лисой меня зовут только враги, но не друзья, — сказал Ричард и повернулся к Питеру. — Прикажи седлать коней для мистера Манатона и для себя. Конечно, безопасной дороги я вам гарантировать не могу, но, по крайней мере, у вас будет шанс, как у зайцев, удирающих от своры гончих.
— Вы поедете с нами?
— Нет, я с вами не поеду.
Питер колебался, переводя взгляд с Ричарда на меня.
— Вы же знаете, сэр, что они сделают с вами, если найдут.
— Хорошо знаю.
— Шериф, сэр Томас Эрль, считает, что вы где-то в Корнуолле. Первое, о чем он спросил Трсваньона, когда они явились в Кархейс, было: «Не прячется ли здесь сэр Ричард Гренвиль? Если да, то выдайте его и можете быть свободны».
