Внезапно в голову пришла довольно-таки абсурдная мысль. Она подошла к сокольничей и шагнула внутрь.
– Леди Мериэль! – радостно воскликнул сокольничий, когда она поздоровалась с ним. – Хорошо, что вы вернулись, миледи. Чансон очень скучала, как и граф. Некоторые тут чесали языками, что вы бросили лорда Адриана, и теперь его светлость собираются стать монахом, но я никогда этому не поверю. Я всегда говорил, что миледи отправилась навестить брата.
Монахом! Ошеломленная донельзя, де Вер во все глаза смотрела на сокольничего, прекрасно зная, что Адриан способен на такой поступок. Неужели именно по этой причине он хочет расторгнуть брак? Стараясь скрыть свои чувства, она натянула кожаную перчатку.
– Хочу прогуляться с Чансон, а то я совсем ее забросила.
Как хорошо ощущать вес птицы на руке. Несколько минут они провели, приветствуя друг друга – одна изъяснялась на нормандском языке, другая – на птичьем, причем, обе прекрасно поняли друг друга. Когда Алан и Мериэль вышли на улицу, брат поинтересовался:
– Может, все-таки объяснишь, что задумала?
Та усмехнулась.
– Вдруг Чансон удастся отыскать лорда Адриана.
– Ради Бога, Мериэль, – Алан улыбнулся. – Он же не заяц.
– Почему бы не попытаться? Я сойду с ума, если буду сидеть и ждать, – она вскочила на свежую лошадь – Розалии Первой нужно дать отдохнуть. – Тебе вовсе не следует ехать со мной, если ты устал.
Алан фыркнул и уселся в седло.
– Жизнь еще не отучила тебя от прогулок в одиночестве? Посмотри, что случилось в последние два раза.
Мериэль оставила замечание без ответа. Они покинули замок и оказались посреди широкого луга. Сняв колпак с головы сокола, графиня погладила шею птицы:
– Чансон, найди его для меня.
Она представила себе Адриана, каким часто видела в своих мечтах: прекрасное лицо, теплота, излучаемая серыми чудесными глазами, когда он смотрел на нее, удивительные серебристые волосы. На мгновение мужчина как живой встал перед глазами, и она забыла, что создала его силой своего воображения. Затем, очнувшись и покачав головой, Мериэль подбросила сокола вверх. Взмыв, как стрела, Чансон расправила мощные крылья.
Продолжая думать об Адриане, де Вер, запрокинув голову, следила за полетом сокола: «Найди его!»
Вскоре птица исчезла из виду, превратившись в едва заметную точку. Мериэль постаралась убедить себя, что это глупая и пустая затея – даже если Чансон поняла ее, то сможет только увидеть объект, да и то, если тот находится на открытом месте. Однако действие помогало отвлечься от мрачных мыслей и не могло причинить вреда.
Но, тем не менее, она молилась, чтобы Дева Мария ниспослала ей маленькое чудо. Сокол повернул на юг, и девушка проследила за ним взглядом.
Проехав две или три мили, молодые люди остановились, ибо Чансон ринулась вниз по направлению к вершине холма, затем вновь взмыла ввысь. Подъехав к подножию холма, Мериэль огляделась, узнавая окрестности. Ну конечно, очевидно, судьба вновь привела их к этому месту. По крайней мере, она поблагодарила Бога за чудо. Спустившись на землю, девушка взяла приманку и начала подзывать сокола.
Когда Чансон вернулась, поела и признательно забормотала хозяйке нежности, графиня вновь надела на голову птицы колпак и вручила ее брату.
– На вершине холма есть древний каменный круг, и Адриан там. Ты можешь возвращаться в Уорфилд. Увидимся позже.
– Мериэль, – возразил Алан. – Ты никогда не образумишься.
– Не волнуйся. Я покончила с побегами. Даже если Уорфилд захочет свернуть мне шею, ему придется довести меня до места, где он сможет сделать это спокойно.
– Ты ведь любишь его?
Подумав о сложной, противоречивой натуре мужа, о демонах, раздиравших его душу на части, она вздохнула.
– Может, я люблю только одну сторону его души. Не знаю, достаточно ли этого.
– Я поеду следом за тобой. Если ты увидишь лорда Адриана, дай мне знать, и я уеду, но не раньше.
Мериэль согласно кивнула и начала подниматься по тропинке. В последний раз ей довелось быть здесь после ужасной грозы, когда она вела за собой лошадь Уорфилда, чуть не сойдя с ума от страха и отвращения при мысли, что проснулась в объятиях врага. Сейчас жаркое летнее солнце нещадно палило, а под его лучами женщина добровольно шла к мужчине, который был для нее и любовником, и врагом.
Мериэль грустно размышляла над тем, что за последние несколько месяцев ее кружило и бросало, словно мячик в опытных руках жонглера. Довелось познать любовь и ненависть, взлеты и падения, страдать от прихотей и капризов других людей. Теперь настало время самой решать свою судьбу. Когда она увидит Адриана, все сомнения и тревоги рассеются и станет ясно, что правильно, а что нет.
Копыта лошади утопали в траве и листьях, поэтому Уорфилд не услышал ее приближения. Он сидел на камне в дальнем конце круга, устремив свой взгляд в пустоту.
Повернувшись, девушка махнула Алану. Тот кивнул и повернул коня. Теперь судьба Мериэль находится только в ее руках.
Некоторое время она рассматривала мужа, не выдавая своего присутствия. Трудно представить, что этот спокойный человек был тем, кто безжалостно убил врага. Сейчас перед ней находился аскетического вида благородный мужчина, вполне способный стать ученым или монахом. Темная скромная одежда прекрасно контрастировала с серебристыми волосами и подчеркивала изящную гибкую фигуру. Если он и монах, то, несомненно, воинствующего ордена.
С трудом сглотнув, Мериэль пришпорила лошадь и подъехала к поляне. Пора решать свою судьбу.
Для Адриана каменный круг стал символом того, что произошло между ним и женщиной, которая была его женой – принуждение и дружба, страсть и отчуждение. Сегодня он пришел сюда, чтобы примириться с прошлым. Все напоминало Мериэль – грубые камни, так восхищавшие жену, дерево, под которым они последний раз занимались любовью, даже сокол, спустившийся с неба подобно стреле.
Затем до его слуха донесся стук копыт. Подняв голову, Адриан с болью в сердце понял, что о примирении с прошлым не может быть и речи, по крайней мере, сегодня. Прямо к нему ехала Мериэль, такая красивая, такая хрупкая и серьезная, что ее вид казался самым пугающим зрелищем, какое ему довелось видеть.
Бог знает, какое выражение появилось на его лице в первые минуты. Зачем пришла Мериэль? Для него это невыносимо. Однажды он уже дал ей свободу, в этот раз придется найти мужество снова отважиться на подобное здравомыслие.
Подавив мрачные мысли, Адриан встал.
– Здравствуй, Мериэль.
– Здравствуй, – такие пустые, ничего не значащие слова. Их взгляды встретились, но в глубине огромных голубых глаз мужчина не смог ничего рассмотреть – ни веселья, ни страха.
