Телефон в очередной раз зазвонил, но Массимо не стал снимать трубку. Наверняка его снова домогается Джиллиан Питтман, явно не понимающая значение слова «нет»! Ну как можно быть такой навязчивой и бесцеремонной? Джиллиан оказалась единственной представительницей прекрасного пола в их команде археологов и могла выбрать любого мужчину, но ее взгляд, по закону подлости, упал именно на Массимо. И теперь он не знал, как бы повежливее от нее отделаться.
Если Массимо чувствовал потребность в женском обществе, он отправлялся на пару дней в Мексику, где его старый друг Сезар занимался организацией скачек. И тот всегда находил ему смазливую девчонку на ночь.
А что за любовь после тяжелого рабочего дня на солнцепеке? Тут бы лишь принять контрастный душ да посидеть с прохладительным напитком у вентилятора.
Сейчас он жил в маленькой каморке, похожей скорее на просторный шкаф. Остальные археологи расположились неподалеку от места раскопок древнего города Канкуэн, в котором много сотен лет назад проживали майя.
Массимо ценил и уважал коллег, но проводить с ними время после работы означало потерять свободу, которой он слишком дорожил.
Не успел он поднести к губам стакан с ледяной водой, как телефон вновь ожил.
Мужчина выругался и, выдержав паузу, нажал кнопку автоответчика. Оказалось, что названивает ему вовсе не доктор Питтман, а Сансон, его кузен, который за два года его пребывания в Гватемале ни разу ему прежде не звонил.
Массимо охватили дурные предчувствия.
«Плохие новости. Немедленно позвони мне», — услышал он голос кузена.
Уже через секунду он набирал номер его телефона.
— Что случилось? — спросил он, даже не поздоровавшись.
— Папе сообщили новость, от которой ему стало плохо с сердцем. С ним сейчас доктор, а мне поручили позвонить тебе.
Сансон никогда не скрывал своей неприязни к Массимо.
— И что за новость?
Поколебавшись, кузен ответил:
— Это насчет Пиетры.
При упоминании имени сестры у Массимо кровь застыла в жилах.
— Что с ней?
- Сегодня позвонил ее свекор и сообщил об аварии, в которой погибли Пиетра и его сын. Пиетра?! Погибла?! У Массимо потемнело в глазах.
— А ребенок? — с трудом выдавил он из себя.
— Про ребенка ничего знаю. Папа не...
Массимо повесил трубку, не желая, чтобы Сансон услышал, как он плачет.
— Джулия, завтра мне нужно быть в Портленде на открытии конференции. Сообщи мне, пожалуйста, время и место похорон. Я сделаю все возможное, чтобы прилететь, — услышала молодая женщина в трубке.
Она прикусила губу, опасаясь сказать что-нибудь лишнее. Пережитое в последние дни мешало ей правильно воспринимать информацию.
Слишком много навалилось на Джулию за один день: смерть любимого брата и его очаровательной жены, а еще маленький племянник, который остался без родителей. Невозможно поверить, что нелепая авария унесла две такие дорогие ей жизни.
— Я хотела бы сказать тебе что-то определенное, но мы ждем звонка от дяди Пиетры. До этого времени ничего не прояснится, — тихо ответила Джулия. — Когда я думаю о Нике...
— Парнишка ничего не вспомнит. Ему повезло, что у него есть твоя мама.
Джулия изо всех сил сжала телефонную трубку, стараясь ничем не выдать своей злости.
— Брент я, кажется, тебе уже говорила, что у Ника есть я. Моя мама уже немолода, чтобы брать на себя заботу о таком малыше.
Ее жених хмыкнул в трубку.
— Дорогая, как ты собираешь совмещать работу в Сан-Франциско и воспитание ребенка?
Для Джулии ответ был очевиден. Но одно то, что Брент задал такой вопрос, подтвердило ее сомнение в его желании жить с ней до конца дней при любых обстоятельствах.
— Я хочу переехать сюда, в Соному.
Эта мысль пришла ей в голову практически сразу после трагических новостей. Теперь Джулии осталось только позвонить шефу и все ему объяснить.
— То есть ты собираешься бросить перспективную работу, на которую я помог тебе устроиться, чтобы заняться воспитанием чужого ребенка?
О, Брент, ну как не стыдно так себя вести!
Джулия покачала головой. Почему должна была произойти трагедия, чтобы она осознала, до какой степени эгоистичен этот мужчина? Он не собирался жениться на ней и уж тем более воспитывать сына Шона.
— Ну что опять не так? — нетерпеливо воскликнул Брент.
Джулии казалось, что она не в силах дать точный ответ. Слишком многое накопилось, но сегодня в общий котел добавилась последняя решающая капля.
— Почему ты молчишь? Джулия!
Он действительно ничего не понимал.
— Мой племянник только что потерял обоих родителей. Это единственное, о чем я сейчас могу думать.
— Но почему именно ты должна всем пожертвовать ради него?
— Потому что я этого хочу!
Ее крик души, похоже, поразил Брента, так как в трубке воцарилась долгая тишина.
Как она могла подумать, что этот человек станет спутником ее жизни? У него для этого нет ни мозгов, ни человеческой доброты.
— И что ты хочешь этим сказать? — спросил наконец Брент.
Джулия глубоко вздохнула, стараясь собрать нервы в кулак.
— Да все просто. Я пытаюсь попрощаться с тобой, Брент. Между нами было немало хорошего, но теперь все раз и навсегда кончено. Я думаю, мы оба уже давно догадывались, что наши отношения скоро себя исчерпают.
Повесив трубку, она вернулась в детскую, чтобы проверить, не проснулся ли Ники. Слава богу, нет, малыш по-прежнему крепко спал. Ничего удивительного! Он так долго не позволял покормить себя из бутылочки, что, видимо, эта борьба отняла у него все силы.
Джулия прекрасно понимала, что ребенок совсем ее не знает. Пару визитов за пять месяцев недостаточно для того, чтобы малыш стал тебя хотя бы узнавать.
Впрочем, сегодня Ники воевал меньше, чем раньше. Наверное, он уже смирился с тем, что теперь его будет кормить чужая тетя.
Она смотрела на малыша и узнавала в нем черты его отца и матери.
Почему все так случилось? — прошептала Джулия, не в силах отвести взгляд от Ники.
Разумеется, пятимесячный малыш не понимает, что они ушли навсегда! У Джулии слезы навернулись на глаза.
Впрочем, Ники наверняка скучает по сладковатому запаху молока своей матери, по ее ласковому голосу.
А кто сможет заменить ему отца?
За секунду пьяный водитель уничтожил счастье целой семьи.
Поцеловав Ники в лоб, Джулия выскользнула из детской и спустилась в гостиную, из которой доносились громкие голоса.
— У Лэма на носу важное судебное дело, и ему придется лететь в Гонолулу. Отец Мерсман согласился вести траурную церемонию. Но это все, что я могу сделать в данной ситуации, — услышала она голос матери.
