Кейт ХОФФМАН
ОТ РАЗЛУКИ ДО ВСТРЕЧИ
Крупная пчела лениво кружилась над кадкой с жасмином. Кроме ее жужжания, прорезавшего знойный воздух, ничто не нарушало полуденной тишины. Рядом, на веранде частного дома на Чарлз-стрит, в плетеных креслах сидели сестры Трокмортон и обмахивались веерами из рисовой бумаги. На чайном столике стоял серебряный поднос с кувшином ледяного чая и двумя запотевшими стаканами.
— Нам конец, — проговорила Юлали Трокмортон, часто обмахиваясь веером, который трепетал в воздухе, как хвост разноцветной колибри.
Юдора Трокмортон посмотрела на свою сестру-близняшку.
— Это все от жары, Лали. Когда исходишь потом, как-то не очень тянет на разговоры. Я думаю, остальным дамам из нашего «Дамского клуба послеобеденного бриджа» сейчас не лучше.
— Да, на заседании было тихо, как на похоронах. Но, положа руку на сердце, мы должны признать, Дора, что дело не столько в жаре и отсутствии вентиляции. Если что и способно положить конец нашему дорогому «Дамскому клубу» — так это нехватка пикантной информации. В этом Богом забытом городишке просто уже не о чем посплетничать!
«Дамский клуб послеобеденного бриджа» существовал чуть меньше ста лет. Основанный еще бабушкой Юлали и Юдоры, он всегда состоял из шестнадцати светских дам, относящих себя к сливкам общества городка Белфорт в Южной Каролине. Этот клуб был одним из местных заведений, переживших две мировых войны, сухой закон, Великую депрессию и даже возмутительную попытку нескольких членов клуба устроить бунт, заменив бридж на преферанс. Но во все времена дам объединяла возможность вести оживленные разговоры, которые Юлали называла «сплетнями», а Юдора предпочитала именовать «обсуждением пикантных сведений».
— Может, стоит расширить наш клуб? — предложила Юдора. — Я знаю нескольких дам, которые смогут рассказать нам что-нибудь интересное. Недавно в Уинн-Дикси мне встретилась одна очаровательная вдовушка, она совсем недавно переехала из Нью-Йорка.
Юлали отрицательно покачала головой:
— Наши леди не одобрят появление янки. Кроме того, в клубе всегда было ровно шестнадцать членов, и пока одна из дам не отойдет в мир иной, мы не можем никого больше приглашать.
Таковы неписаные правила клуба. Тебе пора бы их знать — ты ведь уже два раза становилась президентом нашего дамского общества!
— В таком случае Шарлотта Вильерс — первый кандидат на выбывание, — медленно проговорила Юдора.
Если еще раз услышу ее рассказ о докторах и болезнях честное слово, достану из сейфа дуэльный пистолет прадедушки и застрелю эту зануду собственными руками!
Юлали усмехнулась. Ей всегда нравились воинственные высказывания сестры. Однако дело требовало серьезного подхода. Если у «Клуба послеобеденного бриджа» возникнут проблемы, дамы могут обвинить во всем президента — мисс Трокмортон.
— Нам не нужно что-то грандиозное, — произнесла Юлали. — Вполне достаточно небольшой пикантной новости. Я думаю, подошел бы какой-нибудь славный политический скандальчик скажем, кто-то пойман на взятке, подкупе или шантаже. А еще лучше, — она понизила голос до шепота, — чтобы происшествие носило частный характер, ну ты понимаешь, что я имею в виду. Знаешь, мне всегда казалось, что Десмонд Уитли — гомосексуалист. Может, нам удастся убедить его, что теперь самое время выйти из-под навеса?
— Из тени, сестра. Ты хотела сказать «выйти из тени».
— Какая разница, тень, навес. Главное, чтобы появилась подходящая тема для обсуждения.
— Мне всегда нравился Десмонд, — проговорила Юдора. — И, сказать по правде, меня никогда особенно не волновало, гомосексуалист он или нет. Только он может создавать такие прекрасные композиции из цветов для украшения церкви в честь осеннего базара. А помнишь ту необыкновенную скатерть, которую он вышил для аукциона «Общества друзей библиотеки»? И потом, Десмонд прекрасно танцует.
— Все верно, — недовольно проворчала Юлали.
Оставим Уитли в покое. К тому же ему уже шестьдесят два, а нам нужен кто-нибудь помоложе. Еще лучше — человек с незапятнанной репутацией, который никогда не был замешан в скандальной истории. — Она на минуту замолчала. Некто, способный на необузданный, страстный, даже неприличный поступок… — она задумалась, размахивая веером с бешеной скоростью. — Уверена, сестра, ты понимаешь, о чем я.
— О сексе, — без обиняков ответила Юдора. Ты говоришь о сексуальных отношениях, Лали.
Боже правый, пусть мне восемьдесят три года, но я — современная женщина и не боюсь говорить о подобных вещах вслух. Нас, конечно, называют старыми девами, но ведь у нас с тобой был опыт общения с мужчинами. Нет смысла притворяться, будто мы ни разу не видели одноглазого монстра.
Юлали чуть было не поперхнулась чаем и густо покраснела. Она схватила салфетку со стола, приложила к губам и, откашлявшись, заметила:
— Не обязательно прибегать к подобным выражениям, Юдора.
Сестра недоуменно пожала плечами.
— Ты краснеешь, когда я использую медицинские термины, и не одобряешь, если заменяю их эвфемизмами.
— Я просто хотела сказать, что, несмотря на весь наш опыт с мужчинами, мы совершенно не разбираемся в современных нравах. Многое изменилось с тех пор, когда мы были молодыми. В те времена юноша не мог положить девушке руку на грудь, если они не собирались пожениться. А теперь на подобные мелочи даже не обращают внимания.
— Не говори глупостей, Лали. Мы же не можем создать скандал на ровном месте. Такие вещи либо происходят, либо нет.
На лице Юлали появилась загадочная улыбка.
— Но мы можем помочь ему начаться.
— И как ты себе это представляешь?
— С помощью слухов, двусмысленных замечаний и беспочвенных обвинений. Я что-нибудь придумаю.
— А кого ты собираешься вовлечь в свой маленький скандальчик?
Юлали продолжала обмахиваться веером.
— Пока еще не знаю. Нужен кто-то с безупречной репутацией.
Она задумчиво посмотрела на дом через дорогу. Там тоже была веранда, которую украшали корзины с цветущей фуксией.
— Надо хорошенько подумать. Но одно я тебе обещаю, сестра. Стоит мне начать это дело, и в Белфорте снова появятся темы для разговоров. А наш дорогой бридж-клуб будет процветать сто ближайших лет.
От летнего зноя неспешная жизнь в Белфорте замедлилась еще больше. Собаки перестали тянуть за поводок. Птицы попрятались в прохладной тени развесистого дуба. Казалось, даже солнце ленится уходить за горизонт. Трей Марбери вытер пот, струившийся по шее. Его джип стоял на одном из трех существующих в Белфорте перекрестков. Солнце уже зашло, и на смену удушающей жаре пришла вечерняя прохлада.
