Сандра Филд
Ужин вчетвером
Два потрясения за один день.
Первое — приятное, сулящее перспективы и новые возможности.
Второе — как удар под дых.
Кейд Макиннис неподвижно стоял посреди тротуара на одной из самых оживленных улиц Галифакса. Был солнечный июньский день, Кейд приехал сюда, в Новую Шотландию, в город своего детства, чтобы провести здесь отпуск. Ему следовало бы чувствовать себя счастливым и довольным. Но Кейд забыл и о своем отпуске, И о солнце. Губы его были плотно сомкнуты, спина сгорблена, а руки, сжатые в кулаки, засунуты в карманы джинсов. Выглядел он так, как будто готов взорваться.
Был полдень, люди высыпали из контор на улицу, и плотная толпа обтекала его со всех сторон. Женщины с интересом оглядывали высокую, широкоплечую фигуру, дышавшую энергией и мощью. Но Кейд обращал на них так же мало внимания, как и на солнечные лучи, золотевшие его темные, курчавые волосы. Взгляд его был прикован к большой фотографии выставленной в витрине фотостудии. Женщина с двумя детьми. Обе девочки.
Фотография вызывала у людей невольную улыбку. Все трое, женщина и девочки, были одинаково одеты в белые блузки с закатанными рукавами и красными шейными платками, у всех троих были одинаковые бейсбольные кепки на белокурых волосах. Троица тесно прижималась друг к дружке, позируя перед фотографом, и весело улыбалась. Женщина явно была матерью этим девочкам, обе унаследовали ее красоту, обещающую с возрастом расцвести.
Одной девочке, с прямыми блестящими волосами, на вид было лет девять, второй, с кудряшками вокруг крутого личика, лет пять-шесть.
Кейд вглядывался в лицо женщины с таким напряжением, которое, казалось, могло заставить ее сойти с фотографии и заговорить, как она разговаривала с ним десять лет назад,
Лорейн… Лорейн Кемпбелл, дочь Мориса Кемпбелла, местного богача — такого богача, каким Кейд и не мечтал стать. Кейд влюбился в Лорейн Кемпбелл, когда ей было шестнадцать, а ему двадцать лет. Возраст достаточный для того, чтобы понимать, что можно делать, а что нельзя. Но он не понимал. Здравого смысла у него было не больше, чем у блохи.
Теперь она Лорейн Картрайт. Жена Рея Картрайта, бизнесмена и предпринимателя, человека, который сразу же не понравился Кейду, когда он познакомился с ним одиннадцать или двенадцать лет назад.
Она изменилась за эти годы. Но зрелость не испортила изящества лица: высокий лоб, синие глаза с длинными ресницами над упругими щеками и широкий рот. Волосы стали другими, он помнил их прямыми, как у ее старшей дочери, падающими сверкающим водопадом на спину. На фотографии она была с волнистой прической. По всему видно, что Лорейн довольна своим браком с Реем. Рей, конечно же, тоже богат. Он предоставил ей жизнь, к которой она привыкла, общество, в котором она выросла.
Она всегда была недосягаемой для Кейда.
За исключением одного-единственного раза.
Огромным усилием воли Кейд попытался вернуться к действительности. Хватит делать из себя дурака. Пялиться на фотографию, как будто она живая.
Но эта фотография всколыхнула в нем дремавшие много лет чувства: гнев, ненависть, унижение, беспомощность, отчаяние… Ему словно опять было двадцать три года, а время, прошедшее после них, куда-то испарилось.
К тому времени, когда ему исполнилось двадцать три, все рухнуло. Она вышла замуж за Фея.
И тут он понял, что еще одно чувство владеет им. И притом самое сильное. Желание. Огромное, всепоглощающее желание. Даже в этой дурацкой кепочке и красной шейной косынке Лорейн Картрайт была для него самой желанной женщиной на свете.
С тех пор, как ей исполнилось шестнадцать и он впервые увидел ее в вечернем платье, залитую лунным светом, такую юную и прекрасную, ему сразу стало понятно, что кроется за банальным словом «влюбиться».
Черт! Кейд разозлился на себя за то, что поддался воспоминаниям, которые затягивали его как водоворот. Влюбленный парнишка, красивая девушка. Он ненавидел ее. Ненавидел уже много лет, и было за что. Если уж вспоминать, то только об этом.
Любовь давно прошла. Ее больше нет. Она убила его любовь, Жестоко и намеренно, так что он никогда не простит и не забудет.
Но это всего лишь фотография, успокаивал он себя. Кусочек бумаги, вставленный в рамку. Фотография далекой, чужой, недоступной теперь женщины. И нечего зря терять время.
У него есть дела поважнее, чем стоять посреди улицы соляным столбом. Например, подумать о предложении Сэма. Или пообедать.
Он завернул за угол и толкнул дверь фотостудии.
Женщина средних лет с улыбкой поднялась ему навстречу.
— Чем могу служить, сэр?
Кейду следовало улыбнуться в ответ, но он не владел своим лицом.
— Эта фотография у вас на витрине… — отрывисто проговорил он. — Женщина с двумя дочерьми…
— Да… хороший портрет, верно?
— Я знал ее… много лет назад. Но потом мы расстались. Она… живет здесь в городе?
Улыбка женщины стала немного натянутой.
— Извините, сэр, но я не могу давать такие сведения. Мы…
— Ее зовут Лорейн. Лорейн Картрайт. Я работал у ее отца, Морриса Кемпбелла.
— Тем не менее я должна придерживаться правил, — ответила женщина. — Могу я еще чем-нибудь вам помочь?
Уходи отсюда, сказал себе Кейд. Немедленно. Ты выставляешь себя дураком.
— А можно мне получить копию этой фотографии? — спросил он вслух.
Женщина посмотрела на него прищурившись.
— Это также невозможно без согласия нашего клиента, — резко ответила она. — А теперь извините меня, сэр.
Кейд повернулся и вышел, не взглянув больше на витрину фотостудии. Он шагал вниз по улице, не замечая ни туристов, ни служащих, ни студентов и детей, которые толпились на тротуарах, — не видел никого вокруг, забыл, где он.
Ты идиот, Макиннис, ругал он себя. Позволяешь Лорейн Картрайт хватать тебя за сердце, как будто тебе все еще двадцать лет, а не тридцать три. Когда ты наконец повзрослеешь? Прекрати думать о сказке.
Да, те три года были словно сказка. Лорейн, с длинными белокурыми волосами и холодными голубыми глазами, была принцессой, которая однажды, в пику родным, бросилась в объятия Кейда, простого парня из крестьян, высокого и темноволосого. По благородству души он отказался воспользоваться молодостью и красотой принцессы, а также ее несомненной непорочностью. Поблагодарила ли принцесса за это молодого простака? Может быть, подарила ему вышитый собственными руками шелковый шарф в память о его благородстве? Ничего подобного. Она набросилась на него как мегера, а потом устроила так, что ее отец выгнал Кейда с работы.
