Триш Уайли
Царство искушения
— Мерроу О'Коннелл! Что за идиотское имя? — сердито подумал Алекс. Он мог бы провести время получше, чем метаться по Дублину в поисках неуловимой женщины с нелепым именем, похожим скорее на фамилию! Его терпение было на пределе! Да, не повезло ему на этот раз с клиентом!
— Я здесь, наверху.
Алекс узнал голос, который слышал недавно по телефону. Сделав шаг назад, он поднял голову. Мерроу О'Коннелл, лежа на строительных лесах под самым потолком, приклеивала тонкий золотой лист на причудливый марокканский узор. Придется пустить в ход все свое обаяние, чтобы добиться согласия от этой девицы, абсолютно необходимой ему для его архитектурного проекта, и, что бы она ни говорила, как бы ни отнекивалась, он заставит ее сказать «да», даже если ему придется заключить сделку с самим дьяволом!
— Здравствуйте! Я разговаривал с вами по телефону.
— И что, вам так понравился мой голос, что решили приехать на меня посмотреть? — насмешливо произнесла Мерроу. — Понимаю, понимаю... У меня очень сексуальный голос!
Что правда, то правда! — нахмурился Алекс. Он действительно подумал об этом во время разговора, но затем его собеседница быстро попрощалась и повесила трубку. Невиданное дело! Он не привык к такому обращению, наоборот, все старались подластиться к нему, особенно если надеялись сделать успешную карьеру.
— Вы сказали, что слишком заняты и не можете прийти в офис, поэтому я решил встретиться с вами...
— И как вы видите, я все еще занята. Уверена, что все, кроме спасения человеческой жизни, может подождать до завтра, мистер Фицджеральд!
Мудрая, зараза! Великолепно, именно такой дизайнер ему и нужен!
— С удовольствием согласился бы с вами, но, увы, не могу. Мой клиент настаивает, чтобы я срочно нашел дизайнера по интерьеру, иначе проект окажется под угрозой провала...
— Один день погоды не сделает.
Алекс несколько секунд молча наблюдал, как женщина, лежа на спине, приклеивала золотой лист. Труд, что и говори, тяжелый, наверняка сильно затекают руки. А она еще шутит!
— Но ведь я уже здесь. Вы не могли бы все-таки спуститься минут на пять? Я вас надолго не задержу.
— Если вы хорошо попросите, то, так и быть, спущусь.
Он заскрипел зубами от злости, но заставил себя произнести:
— Пожалуйста.
— И все? Нет, так дело не пойдет, этого мало!
Алекс тихо ругнулся и услышал в ответ мелодичный смех.
Если бы его клиент не был одержим желанием заполучить именно эту женщину в качестве дизайнера, он бы сказал ей пару ласковых слов!
— Уважаемая Мерроу О'Коннелл... Будьте так любезны... Я... буду очень признателен, если...
— Хорошо, уговорили! Ждите...
Пока женщина спускалась вниз, Алекс огляделся. Красиво, ничего не скажешь! Но, на его вкус, слишком пышно даже для ресторана. Одна мозаика на полу чего стоит! Впрочем, его это не касается — как говорится, кто платит, тот и музыку заказывает.
Вначале в поле его зрения появилась пара грязных туфель, затем джинсы, на пару размеров больше, чем нужно, и наконец лицо.
Алекс открыл рот от удивления. Да и зеленые глаза женщины широко распахнулись.
— Ты? Ты и есть Мерроу О'Коннелл?
— А ты — Александр Фицджеральд? — Ее губы расплылись в широкой улыбке.
Алекс засунул сжатые в кулаки руки в карманы брюк и наградил ее хмурым взглядом, не собираясь улыбаться в ответ, хотя и чувствовал, что его грудь переполняет радость.
— Вот уж не думал, что встречу тебя здесь! Мерроу О'Коннелл... И что теперь мне делать? Просто кошмар какой-то!
Мерроу скрестила руки на груди и вскинула голову, непослушная прядь темно-рыжих вьющихся волос упала ей на шею.
— Почему кошмар?
— Потому что я не смогу работать с тобой бок о бок девять месяцев после...
— Той ночи страстного секса?
Она сопроводила свой вопрос озорным взглядом, и Алекс плотно сжал губы. Черт возьми, ситуация и впрямь вышла дурацкая, и совершенно непонятно, как из нее выкручиваться. Разве ему удастся сосредоточиться на работе, если эта страстная и насмешливая женщина будет постоянно находиться рядом с ним? А уйти тоже нельзя, он ведь дал слово клиенту, что привезет ему дизайнера.
— Хочу напомнить, что я еще не дала согласия работать с тобой, — надменно произнесла она, вскинув голову. — Ты всегда такой самонадеянный? Считаешь, одного громкого имени Фицджеральд достаточно, чтобы убедить меня поставить подпись под договором? Может быть, мне следует пасть к твоим ногам и умолять, чтобы ты взял меня к себе на работу?
Она явно играла с ним. Ох, напрасно! Алекс на мгновение закрыл глаза, затем сделал глубокий вдох и посмотрел на нее, прищурившись.
— Ты издеваешься надо мной?
— Я? — Ее рот снова расплылся в довольной улыбке. — Да разве я осмелилась бы! Впрочем, давай поговорим серьезно.
Он промолчал, вопросительно взглянув на нее.
— Я сказала тебе по телефону, что мне нужно вначале посмотреть, над каким проектом мне предлагают работать, прежде чем дать согласие.
— Ручаюсь, ты не откажешься от проекта, когда его увидишь.
— Откуда тебе знать?
— Знаю. Потому что любой дизайнер, по-настоящему любящий свою работу, заинтересуется проектом такого масштаба.
— Великолепно сказано, Алекс! — В ее глазах снова засверкали озорные искорки. — Но хочу тебя разочаровать: что бы кто ни говорил, а на самом деле размер не имеет значения.
Алекс глубоко вздохнул, стараясь взять себя в руки. Он не поймается на такие дешевые уловки. Да и мужчине в тридцать лет еще рано беспокоиться о повышенном давлении.
— Смешно. А как насчет того, чтобы все-таки взглянуть на проект, прежде чем принимать решение? Моему клиенту нравится, как ты работаешь. — Он хмуро уставился в потолок. Пусть только Микки не думает, что причудливые марокканские мотивы подойдут к прекрасным линиям отеля, над проектом реконструкции которого он работал в течение нескольких последних месяцев. — Мой «Певенхем» откроет для тебя новые перспективы...
Мерроу резко повернулась к нему, держа в руке термос. Она сдула упавшую на лоб прядь и посмотрела ему прямо в глаза.
— Отель «Певенхем», говоришь? Тот самый, которым владел Никос Анастопулос, а теперь приобрел Микки, рок-звезда?
— Тот самый. — И его новый хозяин баснословно богат. Тебе хорошо заплатят за работу.
— Хочешь ромашкового чая? — Она протянула ему термос.
Алекс покачал головой.
— Нет, не хочу.
И Мерроу снова улыбнулась, черт ее подери! Своей озорной улыбкой. Как в тот теплый сентябрьский вечер. На ней тогда были белые шорты и черная рубашка на двух или трех пуговицах, под которой явно ничего не было надето...
