Даже сейчас воспоминание об этом вызвало у него чисто мужскую реакцию.
И будто догадавшись о его состоянии, она вкрадчивым голосом произнесла:
— Выпей чаю. Это поможет снять напряжение.
Алекс нахмурился. Не следует идти на поводу у этой женщины!
— Какое напряжение? О чем ты?
— У этого Микки, как у многих рок-звезд, говорят, несносный характер. Наверняка тебе приходится несладко.
Алекс вызывающе вскинул голову.
— Ты думаешь, я не в силах справиться со стареющим рокером, пусть даже и знаменитым?
— Не принимай меня за полную дуру. Все слишком очевидно! Вряд ли ты стал бы колесить по всему городу, чтобы найти меня, если бы Микки не наступал тебе на пятки. Он известен своим вспыльчивым характером... — Она еще раз улыбнулась. — А ты знаешь, я влюблена в один из его альбомов.
— Вообще-то, мне все равно, но он будет польщен, если ты сама скажешь ему об этом.
Она встряхнула термос.
— Не хочешь? Напрасно! Ромашковый чай — потрясающее средство для успокоения расшатавшихся нервов, снятия лишнего напряжения, к тому же, отметь, натуральное.
— Да мне и так хорошо, спасибо.
Мерроу пожала плечами, и, пока она откручивала крышку термоса и наливала в нее золотистую дымящуюся жидкость, он успел украдкой рассмотреть стоявшую перед ним женщину.
Под джинсами и ярким свитером зелено-фиолетовой расцветки просматривались соблазнительные изгибы стройного крепкого тела. От нее удивительно пахло лавандой... А еще у нее нежная кожа, маленькие упругие груди, помещающиеся в его ладонях, длинные ноги, которые сжимали его бедра, когда...
Алекс судорожно сглотнул.
— А что случилось с предыдущим дизайнером? — спросила Мерроу.
— С которым из них?
Брови женщины поползли вверх. Заморгав длинными ресницами, она спросила:
— А сколько их было?
— Четверо. Микки на редкость привередливый тип.
— Так значит, я — последний резерв?
— Получается так.
Задумавшись, она сделала небольшой глоток чая.
— С одной стороны, это, конечно, должно льстить моему самолюбию, а с другой — слишком большая ответственность. Отель «Певенхем»!.. Тут ошибаться нельзя!
— Почему бы тебе не посмотреть на отель своими собственными глазами, прежде чем примешь решение? — вежливо проговорил он и, не услышав ответа, добавил: — Пожалуйста.
— Ну, против «пожалуйста» трудно устоять, особенно если ты подождешь до завтра. Все сегодня закончу, и завтра я твоя... — Она замолчала, слегка покраснела и исправилась: — Поеду с тобой, куда скажешь. — И уже насмешливым тоном добавила: — Впрочем, я как раз и собиралась так поступить с самого начала, когда ты мне позвонил.
— Могла бы сказать это по телефону, — проворчал Алекс.
— По-моему, я говорила. — Мерроу пожала плечами. — Но, если честно, когда ты позвонил, у меня были проблемы с золотой рыбкой... — Увидев недоумение на лице Алекса, она громко рассмеялась: — У меня дома живет рыбка по имени Фред. Я как раз занималась чисткой аквариума. Поэтому и попросила позвонить завтра.
Алекс стоял неподвижно и молча рассматривал ее.
Мерроу почувствовала, что понемногу начинает терять терпение.
С этим мужчиной у нее был самый лучший секс в ее жизни! Всю ночь до утра. И столько раз. Конечно, удивительно, что у него не возникло ни малейших проблем с потенцией, но гораздо удивительней было то, что она сама никак не могла остановиться и, едва отдышавшись, снова бросалась в объятия мужчины. Если бы она знала еще тогда, кто он... Александр Фицджеральд! Сын знаменитого архитектора! И сам известный архитектор...
Она отпила глоток чая в ожидании его ответа. У него был прекрасный голос: глубокий и чувственный. Странно, что она не узнала его по телефону. Хотя... С того памятного дня, вернее, ночи уже прошло несколько месяцев, немудрено и забыть!
— Скажи, а работать с тобой так же трудно? — наконец заговорил он.
Интересно, что означают слова «так же трудно», подумала Мерроу, но решила на всякий случай ничего не заметить.
— Я не думаю, что со мной трудно. — Она невинно поморгала глазами и продолжила пить чай.
— Можешь прийти завтра утром, скажем, в девять?
— Ну-у... надо посмотреть. — Мерроу открыла ежедневник и нашла нужную страницу. — Завтра в девять я могу.
— Хорошо. — Алекс заметно расслабился. — Думаю, ты знаешь, где это находится?
— На набережной Эстон, да?
— Именно там.
— Значит, представляю.
— Отлично.
Судя по тому, что Алекс переминался с ноги на ногу и не уходил, он явно собирался сказать что-то еще, но не решался.
— Какие-нибудь еще вопросы? — пришла она ему на помощь.
Алекс замялся, потом набрал побольше воздуха в легкие и быстро произнес:
— То, что мы спали вместе, нам будет мешать работать?
Она не смогла удержаться от нервного смешка.
— Если память мне не изменяет, мы с тобой вообще не спали в ту ночь.
Он заговорил почти обиженным тоном:
— Этот проект стоит...
— Миллионы. Помню, ты говорил об этом по телефону. — Она кивнула, не сводя с него глаз. — И что дальше?
— Он очень важен для меня.
— Почему? Чем он отличается от других проектов, над которыми ты работал раньше?
Алекс нахмурился и отвел взгляд.
— Неважно...
— Наоборот, важно. Скажи, может быть, я пойму.
— Я не могу завалить проект...
Говорить с ней откровенно он не собирался, догадалась Мерроу.
— Ну, так, может быть, мне лучше не появляться завтра в девять?
Алекс молчал, и девушка прошла мимо, закручивая крышку термоса.
— Ладно, пока! До завтра! Извини, но мне нужно работать.
— Хорошо, я понял, — покорно проговорил мужчина и, нагнувшись к ней, тихим голосом произнес: — Дело обстоит так: Микки и его друзья сводят меня с ума вот уже шесть месяцев. Мне с ними трудно. И мне не хочется дополнительных проблем. Ведь я знаю о тебе больше, чем о других женщинах, с которыми я работаю. А это не должно мешать.
У Мерроу бешено заколотилось сердце.
Она ощутила его дыхание на шее и почувствовала, что сама стала дышать чаще.
— То есть, иными словами, — проговорила она внезапно севшим голосом, — тебе нужен дизайнер, который никоим образом не мешал бы тебе и не влезал бы в твои архитектурные планы. Трудолюбивый, тихий и уступчивый...
— Точно.
Когда Мерроу повернулась к нему, он тут же отвел взгляд, будто она застала его врасплох. Смешно! Они второй раз в жизни оказываются вместе, и снова ведут себя как два сексуально озабоченных подростка. Перспектива поработать над таким крупным и известным проектом, конечно, чрезвычайно соблазнительна, но не слишком ли дорога цена? По крайней мере, сейчас ей больше всего на свете хотелось остаться одной, успокоиться и поразмышлять над своими странными ощущениями, возникающими каждый раз, когда ее гость оказывался рядом с ней.
