Марджери Хилтон
Конец сказки
Он никогда раньше не думал о самоубийстве. Но сейчас, сидя у стола на кухне к глядя на фотографию хорошенькой восьмимесячной девочки, вдруг ясно осознал, что никогда больше не увидит своей дочери, не возьмет ее на руки, не поиграет с ней. Его не будет на ее днях рождения, он не увидит, как она взрослеет. Их связь прервалась. Каков же смысл его жизни теперь?
Мужчина жил в этом доме один. Никто здесь не разговаривал, не смеялся и не плакал с тех пор, как жена бросила его, исчезнув вместе с их дочкой, которой сегодня исполнялось четыре года. В доме было тихо, только гудел холодильник, да старые часы тикали в комнате. Он высыпал в ладонь таблетки из флакона с сильнодействующим лекарством, отпил из бутылки дешевого виски, с трудом проглотив его. Затем взгляд опять упал на фотографию девочки. Он долго всматривался в нее. Выпил еще немного виски и завинтил пробку. Медленно собрал все таблетки обратно во флакон, взял фотографию и встал из-за стола. Прошел в спальню, вставил фото в стеклянную рамку, поставил на столик. Потом разделся и лег на кровать. Засыпая, он думал только о дочери.
На следующий день погода выдалась солнечная и не по-осеннему теплая. Джозеф завтракал на веранде, обдумывая работу на день. Что ни говори, а поздняя осень и зима дают фермеру передышку. Урожай уже собран, и теперь надо только проверить и починить технику. Можно и домом заняться. Джозеф жил в нем с рождения. Старый дом был добротным и крепким, но кое-что уже требовало покраски и ремонта. Хорошо бы расчистить дорогу, а то только на грузовике и проедешь. Джозеф вздохнул. Многое надо сделать, но туго с деньгами. Где же взять силы справиться со всем, что на него навалилось? Его мысли неизбежно возвращались к вчерашнему вечеру. Неужели он потерпел полный крах? Он же привык к превратностям судьбы. И колледж в свое время не закончил, и не сумел стать хорошим мужем для Кэролайн, и с фермой ничего путного не добился. Так что же, теперь совсем опустить руки? Джозеф вспомнил Кайли. Ради любви к ней, ради одного из тысячи. шансов увидеться с, ней когда-нибудь он должен жить и делать все, чтобы его мечта осуществилась.
В это время внимание Джозефа привлекло облако пыли далеко на дороге. Какая-то машина ехала по направлению к ферме. Это не мог быть почтальон, а только он и приезжал раз в неделю в это отдаленное место.
Вскоре машина приблизилась к дому: старенький «фольксваген», нагруженный скарбом по самую крышу. Из автомобиля вылезла молодая женщина и направилась к Джозефу. Это была высокая стройная блондинка в джинсах и футболке. Ее наряд не казался бы необычным, если бы джинсы не так плотно облегали бедра, а футболка не была бы. надета на голое тело. Так здесь не одевались.
Разглядывая гостью, Джозеф, давно не обращавший внимания на женщин, тем не менее отметил, что она не лишена привлекательности. Словно почувствовав его взгляд, та сняла темные очки, поправила волосы и вежливо спросила:
– Джозеф Миллер?
Джозеф, отвыкший общаться с женщинами (он снова вспомнил визгливые интонации Кэролайн), молча кивнул.
– Я – Аннабет Гиббс. Это твоя мельница вон там?
Джозеф посмотрел в сторону старой мельницы. Ее построил его прапрадед. Там же была и лесопилка. С этой постройки и началась ферма Миллеров.
– Да, моя. А что? – спросил Джозеф как можно более безразличным тоном.
– У меня к тебе деловое предложение, – продолжала Аннабет.
– Я не продаю ее.
– А я и не собираюсь покупать. Я хочу взять ее в аренду.
– В аренду? – переспросил насмешливо Джозеф. – Зачем?
– Чтобы там жить.
Впервые за долгое время Джозеф улыбнулся. Только горожанке могло прийти такое в голову – жить в строении, которое пустовало вот уже пятьдесят лет, да и вообще никогда не предназначалось для жилья.
Аннабет Гиббс догадалась, что он считает ее чокнутой, но не собиралась сдаваться.
– Но там же есть электричество, – сказала она, кивнув на провода. – И вода.
Все это было так. Дед Джозефа провел туда воду и электричество. Но там не было ни ванны, ни кондиционера, ни кухонного оборудования. Отапливалось помещение старинной печкой. И Джозеф все это ей объяснил. Аннабет только пожала плечами.
– Ничего. Я справлюсь.
Джозеф не переставал удивляться. Когда-то эта мельница была частью его жизни. Там они детьми устраивали пикники, играли, купались в запруде. Там он бывал с Кэролайн, потом с Кайли… Три года он не заглядывал на мельницу, а эта женщина вдруг собирается жить там.
– Да кто ты такая? – спросил наконец Джозеф.
– Как я уже сказала, меня зовут Аннабет Гиббс. Я из Южной Каролины. Я получила субсидию от правительства штата для работы по истории долины Датчмен.
Так она историк! Бывая в городе, он краем уха слыхал о проекте по истории штата, но ему до этого не было никакого дела. Откуда ему было знать, что историк – это молодая светловолосая женщина, которая собирается стать его соседкой.
– Мельница не очень подходит для жилья, – упрямо повторил Джозеф.
– А может, я сама решу это? Я хорошо заплачу. Могу вносить плату ежемесячно, могу и вперед, как скажешь. Заключим сделку на год.
Джозеф задумался. Лишние деньги еще никогда никому не мешали. Хватило бы как раз на оплату займа в банке и еще осталось бы. Но ему не нужен был чужой человек здесь. Любой мешал бы ему. Хотя… Он опять вернулся к мысли о деньгах.
Аннабет расценила его молчание как согласие.
– Так можно посмотреть, что там внутри? – спросила она. – Ключ есть?
– Надо поискать.
Джозеф вошел в дом. Ключ висел на своем обычном месте – на гвоздике в кухне. Пусть подождет немного. Конечно, он понимал, что ведет себя не очень учтиво. Но он был истинным жителем долины. Люди здесь довольно суровые и не очень открытые. Эта Аннабет еще поймет, каково с ними общаться. Хочет записывать их рассказы? Пусть попробует!
Джозеф сперва хотел просто отдать ключи, но передумал. Надо пойти вместе с ней. Он вышел и позвал Аннабет.
Замок в двери поддался с натужным скрипом. Аннабет вошла первой. Все было покрыто толстым слоем ныли, по углам висела паутина, пахло старьем. Но Аннабет ничего другого и не ожидала увидеть. Ей приходилось жить и в более трудных условиях. Как-то она провела две зимы в горах Западной Вирджинии. Она знала, что такое холод, мороз, сугробы. Она готовила еду на костре, ходила за водой к далекой реке, работала при свете керосиновой лампы. С виду хрупкая и беспомощная, Аннабет со многим могла справиться.
Изнутри мельница оказалась одной большой комнатой с обширной антресолью. В углу стоял большой деревянный стол. Аннабет подумала, что здесь она устроит кухню: достанет подержанный холодильник, а готовить можно и на печке. Она открыла покосившуюся дверь справа от стола: здесь была ванная. Умывальник затянут паутиной, туалет ржавый, а самой ванны нет. Она повернула ручку крана, но вода не потекла.
