Нина даже представить себе не могла, что Надя забегала в это здание, где мимо охраны даже мышь не проскочит.
– В сентябре, когда Марк был в Италии, – напомнила секретарша. – Андре вел переговоры, но вы настаивали на встрече с ним.
Нина знала, что Марк слышит каждое слово, и лихорадочно подбирала слова. Видимо, Надя виделась с Андре во время беременности. Нина продолжала молча гладить головку Джорджии.
– О, да… я тогда была немного не в себе… Секретарша перевела взгляд на спящего ребенка.
– Она очень похожа на Андре, да?
Нина кивнула, решив воздержаться от дальнейших разговоров.
– Принимайте все звонки, Катрина, – скомандовал Марк и потом чуть изменившимся голосом продолжил: – Пойдем, cara, у нас дела.
Cara? Так итальянцы обращаются к любимым. Их отношения вышли на иной уровень.
В холле перед кабинетом Марка тоже висели бесценные полотна, напоминающие о больших денежных средствах этой семьи.
– Сюда. – Он открыл перед Ниной дверь. – Я попрошу Роберта Хайгейта присоединиться к нам.
Девушка устроилась на стуле, осторожно расположила Джорджию на коленях и огляделась. Стандартный офис; высокие полки с книгами по стенам, фолианты, свидетельствующие о богатстве и вкусе. Марк, без сомнения, являлся человеком начитанным. На полках расположились учебники по экономике и финансам, бестселлеры и шедевры классики.
Она по-доброму усмехнулась, обнаружив, что они читают одни и те же книги. Помимо их воли между ними было что-то общее.
Девушка обернулась на звук тихо скрипнувшей двери. На пороге появился мужчина лет пятидесяти пяти с папкой в руках. Марк с непроницаемым лицом шел за ним.
– Cara, это Роберт Хайгейт. Роберт, это моя невеста, Нина Селборн.
Нина начала подниматься, но Роберт жестом остановил ее. Он пожал девушке руку и с нежностью взглянул на малышку.
– Маленькое сокровище. У меня тоже две дочки. Они моя жизнь и мое мучение.
Нина робко улыбнулась.
– Нелегко быть родителем.
– Но уверяю вас, игра стоит свеч. Моя старшая собирается замуж через два-три месяца, а кажется, будто вчера она ссорилась с мамой из-за школьной формы.
Нина издала сдавленный смешок, вспомнив, как спорили в детстве из-за одежды мама и Надя, но обстановка не разрядилась. Марк нетерпеливо заерзал на стуле.
– Приступим, – Роберт открыл папку. – Я составил документы так, как вы и просили. Мне следует объяснить их содержание Нине?
– Не нужно, – попросил Марк. Он явно скучал.
Нина засмущалась. Она плохо разбиралась в юридических бумагах и очень боялась подвоха.
– Как желаете. – Роберт положил перед ней бумаги. – Это всего лишь формальности, Нина, обычная защита имущества в случае развода.
Девушка поискала глазами имя Джорджии. Вдруг, если брак не сложится, Марк сможет забрать ее? Но такого пункта Нина в документе не нашла.
– Вот сумма вашей компенсации, – Роберт указал на цифру. Нина сглотнула.
– Слишком… большая. – Она подняла глаза и поймала настороженный взгляд Марка. Он очень умен, и ей необходимо держать себя в руках, если он заподозрит…
– Подпишите здесь. – Роберт указал строчку. – И здесь. – Он перевернул страницу. – Прекрасно, спасибо. – Адвокат закрыл папку и повернулся к Марку. – Примите мои самые сердечные поздравления. Могу я поинтересоваться здоровьем вашего отца, Марк? Как он?
– Он справляется… пока что.
– Ужасный удар, и так быстро после матери.
– Да.
Лицо молодого человека оставалось непроницаемым, но голос звучал глубоко, в нем слышалось неподдельное беспокойство. Это представило его в новом свете, перед Ниной был не сумасшедший бизнесмен, желающий покорить мир, а человек тонко чувствующий, готовый защитить тех, кого он любит и за кого несет ответственность.
Он станет великолепным отцом для Джорджии.
Нина явственно увидела, как он смеется с Джорджией на вечере по поводу ее первого Рождества, радуется ее первому зубу, первым шагам, вот он провожает ее в первый раз в школу… на первое свидание…
– О чем ты думаешь, Нина? – Голос Марка вывел ее из-за задумчивости.
– Извините, – девушка непонимающе хлопала глазами.
– Роберт предлагает открыть отдельный счет на имя Джорджии. Имущество Андре будет принадлежать ей по достижении возраста…
Девушка в волнении вскочила на ноги и крепче прижала ребенка к груди.
– Я уже сказала, меня не интересует наследство Андре.
Марк бросил на нее предупреждающий взгляд, но слишком поздно – Роберт Хайгейт был волен делать собственные выводы.
– Мне нужно поработать с бумагами, – засобирался он и направился к двери. – Желаю вам всего наилучшего.
– Спасибо, – сказал Марк и, обернувшись к Нине, вопрошающе приподнял бровь.
Девушка застенчиво улыбнулась.
– Благодарю вас, мистер Хайгейт за то, что все мне объяснили.
– Нет проблем. – Роберт протянул ей руку. – Простите за дерзость, но сегодня вы совершенно другая.
– Я? – Нина с ужасом осознала, что Надя встречалась и с этим человеком тоже.
– И не обращайте внимания на все газетные сплетни, им бы только рейтинги повысить.
Сердце Нины ушло в пятки: оказывается, ее сестра действительно знакома всему Сиднею. Она потупила глаза.
– Я изменилась…
– Еще раз позвольте поздравить вас, – отозвался Роберт. – Воспитание ребенка чрезвычайно занимательный процесс. У вас есть семья?
Нина покачала головой.
– Нет, отец умер, когда я была маленькой, а мама три года назад.
Марк нахмурился. В сущности, он очень мало знал о прошлом Нины. Он знал ее как беспринципную особу, жадную и жестокую, но не слышал ничего о ее детстве и юности, о родителях и знакомых. Эта женщина довела брата до отчаяния, но ее безграничная любовь к Джорджии удивила его.
Дверь за адвокатом закрылась. Захныкала Джорджия.
– Думаю, ей нужно сменить памперс, – произнесла девушка.
– Хотите, чтобы я это сделал? – спросил он. Нина в ужасе смотрела на Марка. Как ему можно доверить менять памперсы? Ведь синяки на груди девочки еще не прошли!
– Нет, – ответила она, зная, что обижает его. Он хотел стать для Джорджии настоящим отцом, который кормит ребенка и меняет ему пеленки без тени неудовольствия. Но пока синяки не пройдут, она вынуждена держать его на расстоянии от Марка.
– Ванная через две двери. – Марк двинулся к двери. – У вас есть все необходимое?
Нина бросила на него высокомерный взгляд и подхватила детскую сумку.
– Я делала это и раньше.
Марк промолчал, лишь открыл перед ней дверь. Она удалилась с ребенком на руках, малютка, уютно примостившись на бедре, хватала ручками длинную белокурую прядь волос.
