Случилось то, сказала пожилая женщина, что она, одна она все разрушила.
— Все! — Ее голос задрожал. — Вы не представляете, как мне жаль.
Доминик включил свет на кухне. Одной рукой он достал банку кофе, насыпал побольше в кофеварку и залил воду.
— Вы не представляете, как я сожалею о своей ошибке.
Вообще-то он представлял. Он тоже сожалел о своих ошибках. Ему не следовало прилетать в Нью-Йорк, не следовало позволять маркизе даже подумать о том, что он согласен забрать себе компанию и жениться на Арианне.
— Доминик, вы меня слушаете?
— Да, Эмилия. О какой ошибке вы говорите?
— Вчера за ужином я рассказала Арианне о своих планах.
Доминик вздохнул и присел на кухонный стол. Неужели ему придется клещами вытягивать каждое слово?
— О каких планах?
— О матримониальных, конечно. Я сказала Арианне, что вы собираетесь сделать ей предложение.
— Вы сказали, что… — Доминик вскочил на ноги, оторвал трубку от уха и сердито уставился на нее, как будто бы это была сама маркиза. — Мы не строили никаких планов.
— Как же нет? Вы и Арианна…
— Не говорите о нас как о паре. Я ведь не сказал, что принимаю ваше предложение.
— Но вы не отказались от него.
— Вы переходите всякие границы, мадам, — почти грубо сказал Доминик. — В мои намерения вовсе не входило жениться на вашей внучке.
— Вам стоило сказать об этом раньше, — ответила маркиза ледяным голосом. — Но теперь это не имеет никакого значения. Арианна рассмеялась, когда я сказала ей, что она выйдет за вас замуж.
Доминик сжал зубы.
— Да неужели?
— Да. Она рассмеялась, как будто я рассказала ей забавный анекдот.
— Понятно. Ваша внучка находит идею выйти за меня замуж такой забавной?
— Более того. Она сказала… Ну, это уже не важно.
— Совершенно не важно. — Доминик помолчал. — Но в любом случае, мне хотелось бы услышать.
— Думаю, не стоит.
— Но я хочу знать, что она обо мне сказала.
— Она сказала, что скорее выйдет замуж за марсианина.
— Потрясающее воображение, — холодно сказал Доминик.
— Извините, но вы сами настояли, чтобы я вам сказала.
— В самом деле. — Кофе перелился через край, обжигая его пальцы. — Интригующий выбор, хотя лично я сомневаюсь, была бы ваша милая внучка счастлива с существом, обладающим столь чуждой анатомией.
— Я не понимаю.
— Я ничуть этим не удивлен.
— Нет, — продолжила она, как будто бы ее ничуть не удивила его грубость. — Мне следовало предоставить это вам, Доминик. Возможно, вы смогли бы убедить ее.
— Я только что ясно дал вам понять, что не собираюсь жениться на Арианне. Вы понимаете?
— Я понимаю то, что вот-вот потеряю «La Farfalla».
— Мы это обсудим сегодня утром втроем, — холодно сказал Доминик.
— Вдвоем. Арианна не придет.
— Что значит, не придет? Ее это тоже касается, маркиза. Было бы логично, если бы она пришла на собрание.
— Я сказала ей то же самое, но она отказалась.
Доминик сжал телефонную трубку.
— Но я настаиваю. Я не оставляю ей выбора. Скажите ей об этом.
— Я не могу.
— Тогда я сам ей об этом скажу.
— Боюсь, вам тоже это не удастся, синьор. Мы поспорили, наговорили друг другу грубостей. Я обвинила ее в том, что она забыла о семейной чести.
— Вы совершенно правы.
— Дело в том, что после нашей ссоры Арианна уехала в свой домик в деревне.
Доминик провел рукой по волосам. Это было невероятно. Почему такой прекрасный план полетел в тартарары?
— Дайте мне ее номер. Я позвоню и объясню, что ей необходимо вернуться в город.
— Я его не знаю. До этого момента я даже не знала, что у нее есть загородный дом, — сказала маркиза. — Не удивлюсь, если окажется, что я многого не знаю о своей внучке. Например, вплоть до вчерашнего дня я была уверена, что вы с ней незнакомы.
— Поверьте, — отозвался Доминик, — так оно и есть.
— Арианна сказала мне, что вы встречались, но ей неприятно об этом вспоминать, потому что ваше знакомство было недолгим и неприятным.
— В самом деле? Что еще она сказала?
— Только то, что она не хочет вас видеть. — Голос маркизы был едва слышен в телефонной трубке. — Мне очень жаль, что приходится говорить вам такие вещи, но как еще мне убедить вас, что она вас не послушает, даже если вам удастся найти ее?
— Ваша внучка слишком долго жила в Америке, Эмилия. Вы правы. Нужно преподать ей урок хороших манер и напомнить об ее обязательствах. — Доминик потянулся за листком бумаги и карандашом. — Где находится ее дом?
— Я не знаю точного адреса. Знаю только, что за городом.
За городом. Дом Арианны мог находиться где угодно в пределах трех штатов, на расстоянии бог знает скольких сотен миль.
— Есть причина, по которой моя внучка должна сегодня присутствовать?
Доминик чуть не рассмеялся. Уязвленное самолюбие. Слова маркизы его сильно задели.
— На самом деле, — спокойно сказал он, — чем больше я об этом думаю, тем больше понимаю, что присутствие ни одной из вас, в общем-то, не обязательно.
— Какое облегчение! Ссора с Арианной измотала меня. Я буду счастлива уехать отсюда.
— Могу устроить это прямо сейчас, — быстро проговорил Доминик, понимая, что вот-вот совершит ошибку. — Мой водитель заедет за вами и отвезет в аэропорт, а пилот доставит вас домой.
— Я не хочу быть вам обузой, Доминик.
— Все в порядке. Я собираюсь остаться на несколько дней. У меня остались кое-какие личные дела.
— Ну, если вы уверены…
— Уверен.
— Спасибо, Доминик. И еще раз извините за то, что расстроила ваши планы.
— Нет-нет, это вы меня извините. Вы же не знали, что я не собираюсь делать предложение вашей внучке.
— По правде говоря, я не очень удивлена. Это было бы слишком прекрасно, чтобы быть правдой.
Доминик уже успокоился. Теперь самое время сказать, что он не собирается требовать возврата займа… Но он ничего не сказал.
— Мой водитель позвонит вам, Эмилия. Скажите ему, когда за вами заехать.
— Я очень благодарна вам.
— Не за что.
Доминик повесил трубку. Он налил себе еще черного кофе. Почему он не сказал маркизе, что ему не нужна «Шелковая бабочка»? Он не собирался забирать компанию, он хотел всего лишь попугать Арианну. Просто сравнять счет, отыграться за те бессонные ночи, что он провел, думая о ней. Его рука сжала горячую чашку.
Ее насмешила идея выйти за него замуж. Но когда они занимались любовью, она не смеялась. Она издавала те особые, страстные звуки, как женщина, которую любит мужчина, и воспоминание об этих звуках до сих пор сводило его с ума.
Все ясно. Он достоин внимания принцессы разве что в постели. Она скорее выйдет за существо с тремя глазами и восемью щупальцами, только не за него.
