Мне было уже всё равно, когда я поняла, что мы уехали в отдалённый район города. А я в чужой машине в обществе мужиков старше меня намного.
Спальный район города. Улица, где через один работали фонари.
Машина подъехала к каким-то гаражам. За ними возвышался заброшенный дом с выбитыми окнами.
– А мне доверяешь? – неожиданно спросил Даяр. Видимо я сильно побледнела, глядя в окно. Сидела с прямой спиной и сильно напряглась.
– Нет,– честно призналась я.
– А что так? – усмехнулось животное.
Я искоса посмотрела на него. Глаза чёрные прищурил и лыбился.
– Мы не знакомы.
– Как сказать, – загадочно ответил он и потянул меня за собой из машины.
Из огня в полымя. Из каталажки на бандитскую сходку.
От вида бритоголовых братков, мне стало совсем холодно. Они все разом уставились на меня и жевали, жевали, жевали. Жвачные животные.
Даяр побратался с самым старшим. Таким детиной, размером с мой платяной шкаф. Лысый с блестящими глазками.
– Что Трёхглав на малолеток потянуло? – загоготало оно.
– Это моя официальная жена, Олеся Ивановна. Художница и учительница рисования, – представил меня Даяр и для пущей важности поцеловал мои онемевшие пальцы. – Познакомься, птенец Перепёлочка, это мой старый знакомый, Толя Тягач.
Мамочки! А вдруг это заразно? Я сейчас постою с ними и начну по фене шпарить. Меня не возьмут учительницей рисования ни в одну приличную школу.
– Оба на! – восхитился Тягач. – Училка…
На ужасной роже Тягача отобразилось неполное, несреднее недообразование. И полный восторг от маленькой, зашуганной учительницы совершенно безобидного предмета. Глазки меня засосали, обмусолили и пытались поиметь. А потом оно что-то вспомнило, и выражение лица изменилось. Образования нет, зато силы много. И эта сила чувствовалась на расстоянии. Жутковатый тип. Но до моего животного далеко.
– Пошли, – прошипел он.
Никуда идти я не хотела, поэтому из последних сил сопротивлялась. Даяр обвил рукой мою талию, и я время от времени приподнималась над дорожками между гаражей, оставаясь в свободном полёте.
И чем дальше мы удалялись от фонарей, тем сильнее я чувствовала погружение в кошмар.
Тёмные проулки, железная дверь. Яркий свет.
Я щурила глаза, и медленно меня бросало в жар. Окружённые бандитами на стульях сидели Лёша Поликарпов и его дружок Юрик. И если Лёшка имел вид очень сосредоточенный, то Юра проглотил "трусики своей девушки", и ему стало плохо.
Они не были привязаны, радом не валялось утюгов или паяльников, но я поняла, что ситуация именно такая.
– Это твой друг, Лёша Поликарпов, которому ты доверяла? – в голосе Даяра не осталось ничего человеческого.
Моё горло сковали спазмы, я даже дышала с трудом.
– Прости, Перепёлка, – выдохнул несчастный Лёшка.
– Кокс, отведи Олесю Ивановну в машину, – попросил Даяр и легонько меня подтолкнул в руки нашего водителя.
Ни Кокс меня вёл, а я делала ноги из этого ужасного места.
Около машины я резко повернулась к водителю и, глядя в глаза с ужасом прошептала:
– Он убьёт его?
– Не-ет, – отмахнулся парень. – Харю начистит и ментам сдаст.
Ну, это прямо меня успокоило!
_________
*Стихотворение Михаила Лермонтова «Пленный рыцарь»
12
Я не желала вставать с кровати, пока шумы в ванной не утихли.
Мне ремонт в санузле сделали. Я не выдержала утром и вымылась в новенькой ванной, рядом с сияющим шведским унитазом и великолепной раковиной с золотистым краном.
Плитку на стены в тот момент ещё не положили, но мне вполне хватило насладиться эстетикой. Я долго смывала прошедший день. И почти смыла кроме одного яркого кадра. Когда Даяр вернулся в машину на его правой руке, были сбиты до крови костяшки. Мне это снилось в кошмаре, и я ворочалась и плохо спала. Возможно поэтому, когда я всё-таки решила встать, было уже четыре часа за полдень.
Я с трудом села и, не заправив кровать, пошла умываться.
Плитку положили. Она была нежнейшего морского цвета. В тон подобрана занавеска из современного материала с греческим орнаментом по низу. Сочетание белого, циана и золота. И так странно, как ягодки смотрелись розовые тюбики, расставленные на ванне.
Это были скраб, мусс, ласьон, крем и маска. Всё для меня любимой. А рядом с этим набором стояла огромная чёрная бутыль для моего животного. Это и шампунь, и гель и средство для мытья унитаза и думаю в стиралку тоже можно залить. И всё в одном флаконе.
Зеркало в золотой рамке отобразило меня растрёпанную, немного затёкшую, но очень довольную. Я стояла в белых трусиках и маячке, улыбалась себе, как учила мама.
Мыслей по поводу своего странного существования у меня не было. Поэтому я, закончив умывание, решила позавтракать.
Прошла до открытых дверей гостиной и услышала тихие голоса. Заглянула в обитель зверя. А у него гости.
Русские, но походу из зоопарка сбежали. Хрюкающий боров, облезлый тигр, медведь с косыми глазами и козёл с бородкой, который проблеял:
– Доброе утро.
Даяр сидел на диване, скрестив ноги. На нём был домашний костюм из чёрного шёлка с золотисто-алой вышивкой, что делало его очень похожим на индуса или цыгана. Я внимательно присмотрелась к нему. Он там что-то выдумывал своим зловещим взглядом, вроде высказывал недовольство о том, что я в трусишках завалилась на их мальчишник. Пусть не надеется, я в шароварах и халате по своей квартире ходить не намерена.
Я его знала. Я знала этого Даяра. Где-то видела. Но вспомнить не смогла.
– Что-то случилось, птенчик? – строго вскинул бровь Даяр.
Отрицательно помотав головой, я закрыла двойные двери в гостиную. Пошла завтракать.
Современная мода диктует сносить перегородки, объединять комнаты, соображая себе пространство. А я вот заценила отдельную кухню, да ещё и с дверью.
На кухне, как в восточной сказке. Всё есть! Осталось мне познакомиться со своим холодильником. Он подрагивал и рычал, когда я к нему подходила. А внутри полки ломились от еды.
Я вообще-то вспомнила, что у меня есть творог со сметаной. Их я купила вначале этой затянувшейся истории с фиктивным мужем. Но их не оказалось. Даяр выкинул. А зря, там срок годности в следующем веке выходит.
Зато целая полочка была выделена для молочных продуктов.
Такая истома на меня навалилась. Я вкусно позавтракала. В турке сварила свежемолотый кофе с корицей. Плеснула туда молочка и щедро засыпала всё сахаром. Стояла у окна и наслаждалась жизнью.
Мне было так хорошо, что создавалось впечатление, что у меня все дома. Хотя это не так… Или так?
Моя мечта. Пить кофе и любоваться цветущим парком в окно. Там, среди дорожек прорвало трубы водоснабжения. Бил фонтан, создавая радугу. И образовывался в нашем парке прудик.
Даяр проводил своих гостей и пришёл на кухню.
Вот сейчас я готова была с ним поговорить без напряга. Даже улыбнуться попыталась.
А он…
Животное!!!
С размаха вдарил мне по попе своей жёсткой ладонью.
Больно. Обидно.
– Птенчик, ты перед кем в неглиже щеголяешь? У тебя совсем инстинкта самосохранения нет?
– Похоже нет, – отшатнулась от него и поставила чашку на стол, чтобы не разбить об его бараний лоб. – Раз на фиктивный брак согласилась. Это моя квартира! Я так по утрам хожу, и мне нормально! А всяких потусторонних, просьба не беспокоиться.
– Ну, не злись, – с довольной улыбкой протянул Даяр.
Взглядом проехался по моей фигуре, зафиксировав взгляд на моей груди. Будто щекотал, от этого соски стали твердеть и выделяться под тонкой тканью. А по коже мурашки пробежали.
Мужчина облизнулся. Глаза потемнели и стали походить на обсидиан в своём первичном состоянии. Текущая лава, обжигающая, испепеляющая.
– Ходи голая, я никого к нам не пущу. Раздевайся, – совсем тихо прошептал он.
Мужчина, не скрывающий свои похотливые желания. Это вам не подростковая ломка, когда толком мысли сформулировать от возбуждения не можешь. И соответственно - настырность.
