Господи, зачем ей столько всего? – удивился Джей. У Шарлотты сумочки маленькие и в них все разложено по кармашкам… Черт с Шарлоттой! Я ведь решил не думать о ней, во всяком случае до поры до времени.
– А, вот где они! – провозгласила Айлана, извлекая откуда-то из недр разноцветной кучи два батончика «Марса». – Берите! – Она протянула один Джею и с ловкостью, которая приходит лишь с ежедневной практикой, в считанные секунды вернула все свое добро в сумку. – У меня всегда с собой что-нибудь вкусненькое, – объяснила она. – Покупаю для детей, но иногда забываю отдать. Тогда с превеликим удовольствием съедаю сама.
Джею вспомнилось, как сегодня утром даже в полицейский участок она явилась с шоколадом, и у него на сердце – черт знает почему – вдруг потеплело. Айлана развернула батончик и кусочек откусила.
– Вы здесь работаете? – полюбопытствовал Джей, разрывая шуршащий конфетный фантик. Он ел сегодня единственный раз – утром, в самолете. Поэтому поглощать шоколад принялся тоже с радостью.
Айлана отпила из чашки и кивнула.
– Да, работаю. – И с беспечностью, на первый взгляд совершенно неуместной, она засмеялась. – Точнее, почти живу. К ним прикипаешь душой и уже не мыслишь без них своей жизни. Особенно к некоторым… – Она резко замолчала, стала вдруг задумчивой и серьезной, потом неожиданно вскинула голову и посмотрела на Джея так пристально, что ему показалось, что его просвечивают лазерным лучом. – Скажите, вам понравился Уильям?
Джей приподнял брови. Разумеется, мальчик ему понравился – такой очаровал бы кого угодно. Но Айлана задала вопрос настолько внезапно, что Джей немного растерялся.
– Естественно, – пробормотал он.
– Хотите, я поделюсь с вами одной тайной? – прищурив глаза и понизив голос, произнесла Айлана.
Ее откровенность загоняла в тупик. Джей, хоть и сталкивался по работе с людьми весьма и весьма странными, порой и определенно сумасшедшими, к такому общению был не привычен.
– Мм… тайной? Ну конечно. Поделитесь, пожалуйста… Если хотите…
Айлана сделала еще глоток чая, немного наклонила вперед голову и сказала:
– У меня мечта усыновить Уилли. Я так и сделаю, если в течение года его не заберет кто-нибудь другой.
– Э-э… – Джей не нашелся что ответить. Перед ним стояла молодая цветущая привлекательная женщина. У которой в скором времени непременно должна была появиться собственная семья, родиться свои малыши.
Айлана, казалось, создана для материнства. Полная сил, на вид совершенно здоровая, с отнюдь не узким тазом и большой грудью, она, помимо всего прочего, чудесно ладила с детьми и сама была отчасти вечным ребенком. То есть могла бы нарожать полдюжины детишек и прекрасно их воспитать. Зачем ей понадобилось усыновлять чужого, уже далеко не грудного мальчика? Тем более афро…
– Удивлены? – прямо спросила Айлана.
– Признаться, да.
– И почему же?
Джей прошел к столику и запил шоколадку уже остывшим чаем.
– Во-первых, Уилли черный… – пробормотал он задумчиво.
– Не черный, а мулат! – тут же воскликнула Айлана, будто именно этих слов и ожидала. – И потом, разве это важно? Будь у него хоть совсем черная кожа, я любила бы его не меньше! – Она начала говорить немного нетерпеливо, словно отражая нападки неприятеля, но очень скоро полностью успокоилась, даже повеселела. – Мы с Уилли большие друзья, понимаем друг друга с полуслова. Они все мне очень дороги, но Уилли – почему-то намного больше остальных. Странно, правда? От чего, интересно, это зависит?
В самом деле, от чего? – подумал Джей, не сводя с очаровательной Айланы глаз. Почему вчера в это же самое время я страдал из-за одной женщины, а сегодня восхищаюсь другой? Единственной из дюжины, с которыми мне довелось сегодня пообщаться? Не той, с кудряшками, и не молоденькой синеглазой блондинкой. Завтра они сотрутся у меня из памяти. Айлана же…
Айлана спохватилась.
– Ой, простите. Вы, наверное, зверски устали. А завтра должны будете ни свет ни заря проснуться и опять за дела… Я же, вместо того чтобы побыстрее перейти к главному, морочу вам голову своими мечтами. Которые, если задумаешься, могут никогда не сбыться… – Она извинительно улыбнулась и пожала плечами.
– Не сбыться? Почему вы так считаете? – заинтересовался Джей. – О моей усталости не переживайте. – Он махнул рукой. – Я, даже если сейчас же отправлюсь в гостиницу и лягу в кровать, не засну еще очень долго. А с вами мне интересно. Признаться, я рад, что приехал сюда и что познакомился с Уилли.
– Серьезно? – Айлана неподдельно обрадовалась.
– Серьезнее не бывает! Ну так вы не ответили. Почему вам кажется, что вашей мечте не суждено сбыться?
– Во-первых, – начала было Айлана, но резко остановилась, как будто вдруг о чем-то вспомнив. – Послушайте, а вы ужинали? – спросила она, изгибая черную бровь.
Джей покачал головой.
– Я тоже, – сказала Айлана, прикладывая ладони к плоскому, выглядывавшему из-под коротенького свитера животу. У нее была очень тонкая, особенно на фоне прекрасно развитых бедер и груди, талия. Джей лишь мельком взглянул на ее живот, боясь, что может засмотреться на него, как двадцатилетний мальчишка. – Разговаривать нам еще предстоит долго, а я, скажу откровенно, страшно проголодалась. Может, куда-нибудь пойдем и продолжим беседу за ужином?
– С большим удовольствием, – ответил Джей, понимая вдруг, что и он голодный как волк.
– Предлагаю перейти на «ты», – сказала Айлана, когда они устроились за столиком на двоих в ближайшем ресторанчике и сделали заказ. – Если честно, я не перевариваю все эти «выканья». – Она прижала к груди руку и неприязненно поежилась.
Джей засмеялся: Айлана Пэрис не переставала его умилять.
– Я не против, Айлана. Кстати, у тебя красивое имя.
– Тебе правда нравится?
– Если бы не нравилось, я бы не сказал.
Айлана вздохнула, поставила локти на стол и подперла голову руками.
– А мне оно когда-то жутко не нравилось… Это отец так меня назвал. О чем продолжим беседовать сначала? – произнесла она чересчур торопливо, будто спешила сменить тему. – О банках или о мечте?
– О мечте, – уверенно ответил Джей.
– Хорошо.
Принесли напитки, и, сделав большой глоток апельсинового сока, Айлана начала с тех самых слов, на которых остановилась в игровой.
– Во-первых, то, что кожа у нас с Уилли разного цвета, не настолько уж и неважно. Не для меня, естественно, я уже сказала, что в любом случае обожала бы его ничуть не меньше. Для самого Уильяма. Это сейчас ему все равно, но буквально через несколько лет он подрастет, станет задаваться вопросами, пойдет в школу, в конце концов. Знаешь ведь, какими дети бывают жестокими… Вдруг начнут издеваться над ним, насмехаться?
