Принимая во внимание прошлое, Айрис не удивлялась, что брак Сабины распался. Отец убил в старшей дочери веру в себя, а ее муж оказался ненамного лучше отца. И снова Айрис пришла сестре на выручку, помогая ей по мере сил. Во время последнего телефонного разговора она предложила выслать денег, чтобы отправить мальчиков в летний лагерь. Тогда Сабине проще было бы искать работу. Сестра вначале отказалась, но потом позволила себя уговорить, после чего перевела разговор на свадьбу Линды.
— Ты не познакомилась там с каким-нибудь парнем? — с надеждой в голосе спросила она. Айрис всегда поражалась тому обстоятельству, что несмотря на неудачный брак в душе Сабины осталось место для романтики.
Сейчас Айрис вспомнила Эвана.
— Нет, — твердо ответила она и в свою очередь постаралась изменить тему разговора, но было уже поздно — образ Эвана снова прочно обосновался в сознании девушки. Изгнать его оттуда оказалось невозможно. Айрис испробовала все — занималась уборкой квартиры, ходила по магазинам, гуляла, но роковой поцелуй не выветривался из памяти.
Отчаянно пытаясь избавиться от навязчивых мыслей, она позвонила одной из подруг и договорилась пойти с ней в ночной клуб. Там Айрис удалось на время выбросить из головы мысли об Эване, зато до постели она добралась только в три часа утра и проспала.
Проснувшись и обнаружив, который час, Айрис мгновенно соскочила с кровати. При заключении контракта с банком особый акцент делался на пунктуальности. Менеджер по кадрам доверительно сообщил ей, что глава банка сурово обходится с нерадивыми работниками, но этого можно было и не говорить: у нее имелась своя профессиональная гордость. Ничего, подумала девушка, я еще успею попасть в банк до ланча, а после займусь работой основательно.
Но дальше, вместо того чтобы выровняться, день пошел вкривь и вкось. Путешествие в центр города заняло больше времени, чем предполагалось. По мере приближения к сердцу Эдинбурга транспорта становилось все больше. На одной из улиц фургон Айрис оказался со всех сторон зажатым другими автомобилями, и девушка полчаса не могла выбраться из этой пробки. Она сидела, нервно барабаня пальцами по баранке и поминутно поглядывая на часы.
Айрис планировала по пути заехать в магазин и купить пакет цемента, а также некоторые мелочи, необходимые для работы. Оформление конференц-зала закончилось, настала пора приниматься за столовую. У нее уже были готовы эскизы, но в конце прошлой недели она отпустила рабочих, потому что вначале предстояло сделать главное — выложить красочное мозаичное панно на одной из стен столовой, которое Айрис собиралась выполнить лично.
Из-за загруженности дорог ей пришлось подъехать к магазину с другой стороны, и на это тоже потребовалось дополнительное время. К тому моменту, когда девушка добралась наконец до банка «Обри Кроунер», ее выдержке пришел конец. Айрис была готова выплеснуть свое раздражение на любого, кто осмелился бы заговорить с ней.
Фасад банка выглядел впечатляюще. Тяжелые дубовые двери вели в просторный холл, где царила тишина, словно олицетворяющая собой почтение к хранящимся в банке огромным вкладам.
Придя сюда впервые и ожидая, пока ее примет один из директоров, Айрис рассматривала картины на стенах, глубокие кресла, обтянутые красной кожей, и размышляла о том, каким образом такому старомодному банку удалось выжить в современном финансовом мире. Но позже, когда появилась возможность заглянуть на верхние этажи, она увидела в кабинетах новейшее оборудование и поняла, что первое впечатление, оставшееся от посещения банка «Обри Кроунер», оказалось ошибочным.
Толкнув дверь служебного входа, Айрис вошла в вестибюль и вдруг обнаружила на дверцах лифта табличку «Не работает».
— Отлично! — в сердцах воскликнула девушка, ставя на пол тяжелые сумки. — Только этого не хватало!
Айрис взглянула вверх, на лестницу, потом вниз, на сумки. Интересно, подумала она, почему я должна пешком преодолевать девять этажей, если в главном холле есть прекрасные лифты? Проблема заключалась в том, что этими лифтами строго-настрого запрещалось пользоваться в хозяйственных целях, чтобы не создавать неудобства для посетителей банка. Но Айрис не собиралась принимать во внимание какие-то глупые правила.
Снова взявшись за ручки сумок, она направилась к главному входу, затем прошла по мраморному полу через весь холл и нажала на кнопку лифта, не обращая внимания на выражение ужаса в глазах швейцара.
К счастью, в это время дня посетителей почти не бывало, и Айрис, несмотря на свою браваду, почувствовала облегчение, увидев, что спустившийся лифт оказался пустым. Протолкнувшись с сумками через проход, она прислонилась к стенке лифта и протянула было руку к кнопкам, как вдруг через щель, образованную начавшими закрываться дверцами, протиснулся какой-то человек.
Это был Эван Макалистер.
— Здравствуй, Айрис! — произнес он.
Возможно, на девушку подействовал эффект поднимающегося лифта, но она внезапно почувствовала, что пол словно ушел у нее из-под ног. Айрис побледнела и на несколько секунд потеряла дар речи, но затем бурная волна эмоций вернула на ее лицо румянец. В глазах девушки попеременно отразились потрясение, невозможность поверить в происходящее, былое раздражение, а также поспешно подавляемый взрыв радости. В первое мгновение она лишь смотрела на Макалистера, то открывая, то закрывая рот, как вытащенная на берег рыба.
Это и в самом деле был Эван! Целых две недели Айрис старалась забыть черты его лица, общие очертания фигуры, а сейчас обнаружилось, что он выглядит не совсем так, как запомнилось ей в последнюю встречу, — глаза более светлые, взгляд более проникновенный, а волосы оказались гораздо темнее. Правильно в памяти Айрис запечатлелись лишь губы.
— Мне казалось, ты в Америке, — сказала девушка первое, что пришло ей в голову.
— Я вернулся оттуда в субботу.
Айрис вдруг почувствовала, что Эван не испытывает большого восторга от их встречи. В его словах звучал оттенок недовольства. Она сразу подумала о том, что ее лицо, должно быть, до сих пор пылает после утренней суеты, а волосы растрепаны и в беспорядке лежат на плечах, то есть она выглядит точно так, как в тот памятный вечер на террасе. Эта мысль вызвала у девушки новую волну смущения. Ведь ей хотелось встретиться с Эваном совершенно по-другому. Айрис собиралась предстать перед ним самостоятельной, сдержанной деловой женщиной. А сейчас разве можно удивляться тому, что в его глазах явственно читалось неодобрение?
Сам Макалистер, конечно же, выглядел великолепно. На нем был элегантный темный костюм, голубая рубашка и синий галстук с золотым зажимом. Он будто нарочно оделся так, чтобы преподать урок Айрис.
