Но если воспитывать ребенка как «единственного и неповторимого», то в нем может развиться чувство некой самодостаточности, которая отгородит его каменной стеной от прочих людей, подумала она.
Но мне вовсе ни к чему вникать в детали воспитания Джека Вендела, жестко напомнила себе Натали, коли я твердо решила держать его на расстоянии.
– Нам, пожалуй, пора домой, – заметила она, взглянув на большие настенные часы и несколько удивившись, что они так засиделись. – Этой шалунье пора поменять подгузник.
Джек встал и протянул руку к Монике, чтобы забрать ключи.
– Спасибо, – сказал он, когда та их вернула.
Девочка посмотрела на него с некоторым удивлением – впервые за все время Джек Вендел обратился непосредственно к ней. Такого поворота событий оказалось вполне достаточно, чтобы она тут же решила, что он – и только он – должен поднять ее со стула.
– Ну, что же вы? – подбодрила его Натали, забавляясь нерешительностью Джека.
С несколько напряженной улыбкой он взял девочку под мышки и поднял высоко над головой. Она немедленно завизжала от восторга и принялась извиваться всем телом, когда Джек попробовал поставить ее на пол. Ему пришлось повторить это упражнение еще раз, смеясь вместе с ней.
– Ах ты, маленький чертенок! – поддразнил он ее. – Ты готова заниматься этим весь день, не так ли?
– Сами напросились, – заметила Натали. – Пошли, Моника, в коляску.
Девочка неистово затрясла головой.
– Толкать... сама! – потребовала она.
– Ничего не имею против.
Натали засунула объемистую сумку в коляску. Моника тут же ухватилась за ручку, которая оказалась чуть выше ее головы, и устремилась вперед покачивающейся походкой сошедшего на берег моряка. Благодаря огромному везению ей удалось достичь двери без аварий, и Натали успела вцепиться в коляску, прежде чем та со всего размаху врезалась в стекло. Джек бросился вперед и открыл перед ним дверь.
– Спасибо, – прошептала она, выходя на улицу.
– Прошу прощения, сэр. – За ними спешил молодой официант, протягивая Джеку бутылочку с соком. – Ваша жена забыла.
Джек заколебался, потом все-таки взял бутылочку, но так осторожно, словно это была граната с вынутой чекой.
– Благодарю вас, – ровным голосом ответил он.
Натали искоса взглянула на него из-под ресниц. Реакция Джека была своевременным ей напоминанием, – если бы она в таковом нуждалась, – что час, проведенный ими в кафе, был сценой из другого спектакля, вставленной между действиями. Джек Вендел явно не относился к тому типу мужчин, которых можно назвать семейными. Но даже если бы это было возможно, напомнила себе Натали, он никогда не будет принадлежать мне. Помимо всего прочего, я замужем. У Моника тем временем быстро семенила по тротуару, полностью пренебрегая правилами дорожного движения и катя перед собой коляску, словно маленький танк. Натали поспешила вперед, чтобы поймать дочь. Потом она сядет, спокойно обдумает и взвесит все имеющиеся у нее сведения, однако в данный момент гораздо важнее было предотвратить массовые переломы ног у ни в чем не повинных пешеходов, которые и так уже испуганно жались к краям тротуара.
Методичное исследование содержимого ящиков в кухонном буфете заняло у Джека больше часа, но ключ к тайне исчезновения Антуана так и не был найден.
– Ничего! – объявил он наконец. – Никакой зацепки!
Натали, гладившая белье, сложила последнюю маечку и добавила ее к общей стопке. Остались только рубашки Антуана, а у нее почему-то совсем не было настроения заниматься ими.
– И что теперь? – поинтересовалась она, поставив горячий утюг на подставку и складывая гладильную доску.
– Теперь?.. У любого нормального человека, – принялся размышлять вслух Джек, – по углам распихан всякий ненужный хлам – старые рецепты, письма... Но во всем этом ворохе я не нашел никаких следов существования Лемэра, ничего, что могло бы хоть как-то характеризовать его.
Натали подошла к столу и уселась на свободный стул, обозревая аккуратные стопочки документов.
– По крайней мере, вы все бумаги привели в порядок, – заметила она. – Я собиралась заняться этим уже несколько лет.
– Рад, что смог вам хоть чем-то помочь, – ответил он с легким сарказмом.
Натали оперлась локтем на стол и опустила подбородок на руку.
– Это и впрямь кажется несколько странным, – согласилась она, еле слышно вздохнув. – Но, с другой стороны, Антуан мало похож на закоренелого преступника. – Она выдавила кривую улыбку. – Хотя, думаю, если бы он выглядел как Аль Капоне, я бы не пошла за него замуж.
– А почему все-таки вы пошли за него замуж? – мягко спросил Джек.
– Я... я уже говорила вам. Я люблю его. – Но это прозвучало неубедительно даже для ее собственных ушей. Собрав всю силу воли, Натали поднялась на ноги. – Хотите еще чашечку кофе?
– Благодарю вас. – В его голосе явственно слышались иронические нотки; он, по-видимому, прекрасно осознавал все ее напрасные усилия сохранить между ними определенные барьеры.
Натали пересекла кухню, чтобы поставить чайник, все время чувствуя на себе его взгляд. Ну почему ей без конца приходился напоминать себе, что он не имеет к ней никакого отношения? Он так же не вписывался в ее мир, как и она в его. Они обитатели разных планет.
– Когда вы познакомились с Симоном? – как бы невзначай, словно поддерживая светскую болтовню, спросил Джек.
Натали быстро взглянула на него, пытаясь понять, стоит ли за этим вопросом нечто большее, чем вежливый интерес.
– Я тогда заканчивала школу. А он был одним из компании хиппи, которые вечно ошибались в местном кафе, куда мы тоже имели привычку заходить после уроков. Моя мачеха просто выходила из себя. Она относится к тому типу женщин, у которых на всех столах лежат кружевные салфеточки, а на рулонах туалетной бумаги сидят вязаные пудели.
– Вязаные пудели? – ошеломленно переспросил он.
– Вот именно. – Натали расхохоталась. – Она делала их сама – розовых и голубых. И они рядами стояли на окне в ванной. Могу поспорить, что вы в жизни не видели ничего ужаснее.
– Пожалуй! – согласился Джек.
– Мадлен начала всячески угрожать мне, когда выяснилось, что я встречаюсь с Симоном. Она даже пошла к адвокату, чтобы выяснить, нельзя ли учредить надо мной опеку в судебном порядке. Но, как и следовало ожидать, тот ничем не мог ей помочь. Я была уже достаточно взрослой, чтобы уйти из дома, если бы того захотела.
– А как ко всему этому относился ваш отец? – поинтересовался Джек, откидываясь на спинку стула и ставя ногу на подножку высокого креслица Моники.
– О, он всегда делал то, что хотела Мадлен, – ответила Натали с легкой досадой. – Все, что ему было нужно, – это спокойная жизнь, да поможет ему Бог.
