Она медленно подняла глаза, ожидая встретить насмешливый взгляд из-под густых ресниц, и вздохнула с облегчением: он смотрел на аптечку у нее в руках.
– Вот они, – выпалила она и сунула коробку ему в руки.
Да что с ней такое? Она вела себя так, как будто никогда раньше не видела полуобнаженного мужчины.
– Я, пожалуй, пойду искупаюсь, – пробормотала она. – Здесь очень жарко.
– Да, довольно душно, – согласился Джон. – Вы далеко собираетесь?
– Примерно с милю к северу. Отсюда слышен шум водопада. Если захотите меня найти, идите на звук.
– Я не захочу, то есть я хотел сказать, что останусь здесь. Но буду знать, где искать вас.
– Я не буду отходить от лагеря слишком далеко. А вы совсем не знаете местность. Здесь легко потеряться.
– С компасом я всегда смогу найти дорогу, я хочу поискать Сьюзи.
Хейли вздохнула.
– Сьюзи сидит себе на каком-нибудь дереве в десяти футах от лагеря. И никуда не собирается, пока вы здесь.
– На дереве? А что она делает на дереве?
– Злится.
– Сьюзи совсем не злая, – возразил Джон. – Хотя, возможно, она обиделась. Я лучше пойду к ней.
– Не забудьте про рубашку, – напомнила ему Хейли. – Вам лучше заняться этим сейчас. На солнце вы обгорите за несколько минут.
Джон не стал открывать аптечку. Он взялся одной рукой за плечо, а другой дернул рукав посильнее, и тот оторвался. Затем он бросил на Хейли победоносный взгляд и самодовольно улыбнулся.
– Я должна чувствовать себя глубоко потрясенной?
Профессор пожал плечами:
– Я не пытаюсь произвести на вас впечатление. Меня ждет Сьюзи.
«Меня ждет Сьюзи», – мысленно передразнила его Хейли. Слишком он нянчится со своей Сьюзи. Хейли стоило больших усилий не сказать ему об этом. Когда Джон поспешно надел рубашку, она схватила тюбик крема.
– А здесь вы забыли помазать. – Она наклонилась вперед, выдавила крем из тюбика Джону на руку и начала втирать его.
Почувствовав ее пальцы на своей коже, Джон замер. Он совершил большую ошибку, поцеловав ее тогда. И сейчас нельзя было разрешать ей прикасаться к нему. И уж совсем не стоило ей снимать жилет.
О чем она думает, сидя перед ним в одной тоненькой белой маечке, плотно обтягивающей ее формы. Сквозь легкую ткань просвечивают розовые кончики грудей. Неужели она не понимает, что делает? Неужели не чувствует опасности? Но Джон Джейкобсон все-таки прежде всего ученый. Он способен совладать со своими животными импульсами. К тому же у него есть цель. И эта цель не имеет никакого отношения к неконтролируемым порывам и безумным страстям. По крайней мере с его стороны.
– Сьюзи, я должен проверить, как там она, – решительно сказал он, отстраняя Хейли.
– Не забудьте вашу шляпу.
Ее реплика прозвучала довольно холодно и чуть ли не покровительственно, как будто она предупреждала: смотрите, не ударьтесь о дверь, когда будете выходить. Джон не стал выяснять, чем он мог ее обидеть. И поспешил уйти, чтобы не поддаться безумному желанию вновь поцеловать ее.
– Спасибо, – бросил он сухо, подхватив шляпу и поспешно удаляясь.
Выскочив из палатки, Джон глубоко вздохнул. Легкий ветерок приятно обдувал его кожу. Он заслонил рукой глаза от солнца и осмотрел деревья вокруг в поисках Сьюзи. Ему потребовалось всего лишь несколько минут, чтобы найти ее.
«Спускайся», – приказал знаками профессор, подойдя к дереву. Горилла отвернулась от него, нарочито внимательно изучая окружающую растительность. Она подцепила зеленый лист, оторвала его от ветки и принялась рассматривать.
– Сьюзи, – строго сказал Джон, – иди сюда.
Она вновь проигнорировала его. Джон прислонился к дереву и задрал голову вверх, глядя на обезьяну. По всем признакам она явно за что-то злилась на него.
– Ты сердишься из-за женщины?
Сьюзи не могла понять вопрос. Тем не менее он продолжал говорить, надеясь, что звук его голоса успокоит ее.
– Я думал, тебе здесь понравится, ты полюбишь Голиафа. Он ведь симпатичный, правда? На свой звериный манер. В конце концов, тебе вовсе не обязательно любить его, чтобы… Ну, в общем, ты знаешь.
Если Сьюзи и знала, она ничем этого не показала. Горилла отказывалась замечать присутствие Джона.
– Ох уж эти женщины, – пробормотал Джон, изнемогающий от жары и жажды и почти доведенный до отчаяния своей лучшей ученицей.
– Если ты собираешься весь день здесь сидеть и дуться – твое дело. Я ухожу.
Чтобы доказать, что он не шутит, Джон отошел на несколько шагов. Затем он остановился и повернул обратно.
– Сьюзи, ты ведешь себя как ребенок.
В ответ горилла задрала верхнюю губу, обнажив зубы, и издала воинственный клич.
Джон нахмурился. Конечно, правильнее всего было бы оставить ее здесь одну. Но тогда ему решительно нечем будет заняться. Разве что смотреть на Хейли и… Что ему нужно, так это холодный душ. Но здесь нет душа. Зато есть водопады.
Бросив на Сьюзи неодобрительный взгляд, Джон напялил тесную шляпу и отправился на север. Ветви деревьев хлестали его по лицу, комары устроили на нем настоящее пиршество, и вдобавок солнце жгло беспощадно. К тому времени, когда Джон наконец достиг водопада, он окончательно выдохся, но открывшаяся картина заставила его забыть об усталости. Он стоял на вершине скалистого склона. Журчащий поток перед ним устремлялся вниз, образуя чистый голубой водоем. Ему никогда не доводилось видеть ничего столь же великолепного. Сразу же захотелось окунуть усталые ноги в прохладную воду, и он быстро снял ботинки и носки.
Поток воды не был мощным, с ленивой грацией он стекал вниз со склона. Обрыв был не очень крутым, в нем не было ничего пугающего, да и водоем казался неглубоким. Джон переходил на другую сторону ручья, ощущая, как прохладная вода омывает ему ноги, и замирая от блаженства, когда услышал громкий смех внизу со стороны водоема.
– Вы очень забавно смотритесь в этой шляпе, – крикнула ему Хейли.
– Вы же обещали не смеяться.
– Я вас обманула.
Если бы не освежающий поток, поднявший ему настроение и заставивший позабыть о безобразном поведении Сьюзи, Джон, пожалуй, почувствовал бы себя задетым.
– Как мне отсюда спуститься? – крикнул он.
– Вам нужно немного вернуться и сойти вниз по холму, или можно пройти по тропинке на другой стороне водопада, вон там, видите?
Джон поискал взглядом тропинку, затем кивнул и перепрыгнул на другой выступ скалы.
– Может, вам все-таки лучше вернуться? Эти скалы очень скользкие, и здесь легко…
Это все, что успел услышать Джон прежде, чем его оглушил собственный крик. Перепрыгнув на следующий камень, он потерял равновесие и упал с обрыва. Падение длилось целую вечность, или ему так показалось, пока не шлепнулся животом о воду. Джон тут же почувствовал жгучую боль, и к тому же вода хлынула ему в рот. Он погрузился на дно водоема, как будто его ноги были скованы цементом.
