Тимофей продолжает терпеливо стоять рядом, не уходит.
— Я могу вам чем-нибудь помочь, Тимофей Семенович?
Повесив трубку, нервно сжимаю ее в руке. Рядом с ним тяжело, хоть и безумно приятно. Что думает он сам? Совсем забыл обо мне, видит перед собой лишь рядовую сотрудницу.
Общение с Войцеховским для меня словно минное поле. Общее прошлое, его предопределенное будущее с другой женщиной. Мне нужно как-то соблюсти баланс, не выглядеть навязчивой, чувств не показывать. Не хочу, чтобы надо мной смеялись, как над Олей. И в первую очередь сам Тимофей.
— Да, — он внимательно смотрит мне в глаза, — хотел узнать, как тебе работается? Все ли устраивает? Может быть, есть вопросы?
— Нет, все отлично, — отвечаю поспешно с фирменной неотдираемой улыбкой.
— Это хорошо, — его ладонь проезжается по стойке ресепшена, — тогда до встречи через месяц.
— До встречи.
Нет, придется взять отгул в следующий приезд Войцеховского. Слишком мне сложно рядом с ним.
Высокое начальство уезжает до обеда, я следом как только часы показывают двенадцать. На всех парах на такси мчусь домой, хватаю Тамишу в охапку, не забыв предварительно переодеться и мы едем на праздник.
Внутри нас обеих предвкушение чего-то хорошего. Я детские праздники обожаю.
В моем детстве подобный масштаб и красота были нереальны. Я получала скромный тортик, какую-нибудь куклу, мы с друзьями пили чай в зале и играли в какую-нибудь игру, пока родители праздновали по-настоящему. Вино, оливье, бутерброды со шпротами.
— Привет, — мы появляемся на пороге дома Сони и Малики. У нас с дочкой опять фэмили лук. Нежные розовые платья с шифоновыми юбочками. На голове объемные косы с бантами. Для пущего эффекта я одела каблук и сделала кукольный макияж. Нежный, с розовым блеском на губах.
— Ух ты! — Малика с порога хватает Тамишу за руку и тащит куда-то вглубь дома, — пошли, я тебе такое покажу.
— Подарок, — протягиваю Соне большую коробку с бантом, — там фабрика слаймов, прости. Тамиша уверяла, что именно она сделает Малику счастливой.
— После прошлого эксперимента пришлось делать Мали каре. Посмотрим, что будет в этот раз, — она рассмеялась, — так, пойдем.
Соня в белом легком платье ведет меня в дом. Я тут ни разу не была. Мы не то, чтобы подруги, просто общаемся потому что наши девочки сдружились. Соня скульптор, очень много времени отдает творчеству. Ее дочь тоже личность творческая — собирается стать художницей.
У меня же творческая составляющая отсутствует. Я не рисую, не леплю, не танцую и не пою. Но мне очень хотелось, чтобы Тамиша попробовала себя в чем-нибудь таком, поэтому год назад я записала ее на балет. Неожиданно дочь влюбилась. Теперь дважды в неделю я вожу ее на кружок. Преподавательница Тами хвалит, скоро даже будет выступление, в которых дочка примет участие.
В большой украшенной шариками гостиной пусто. Я кладу подарок на специальный стол, заваленный разноцветными коробками, следую за хозяйкой.
— Основная детская тусовка на улице. Там есть навес. Сейчас будет выступать фокусник, потом приедет театр с русалочкой. Еще Мали заказала шоу воздушных пузырей и эксперименты.
— Ого.
— А мы сможем отдохнуть, — она раскрывает стеклянные двери на задний двор. Там что-то невероятное. Шары, ростовая кукла принцессы, кругом развивающиеся ленты. Стайка девочек следит как фокусник вытаскивает из рукавов шелковые розочки. Мальчики следят за тем, как раскладывает фриканутый профессор в халате. У него большой стол, баллон с гелием, холодильник с сухим льдом.
— Соня, это сказка, — с восхищением осматриваюсь вокруг.
— Спасибо. Крестная Мали внесла большой вклад в организацию. Ты ее сразу определишь по длинным розовым волосам и костюму Сейлор-мун.
— А я переживала, что это я креативно нарядилась, — шуршу шифоновой юбкой.
— Натку не переплюнет никто и никогда. Любой креатив на ее фоне — нестареющая классика.
— Понятно, — осматриваюсь вокруг. Я никого из присутствующих родителей не знаю. Детей вокруг человек двадцать, может и тридцать. Родителей не так много. Многие оставили свои чада и свинтили по делам.
— За поворотом взрослая пати. Напитки, закуски, диванчики и пуфики. Есть бассейн.
— Хорошо, буду осваиваться, — отпускаю Соню встречать новых гостей.
Тамиша за ручку с Маликой выбегают из дома. Врываются в стайку девочек, усаживаясь на траву прямо напротив фокусника. Дочка лучится счастьем. Встречаюсь с ней глазами, посылаю воздушный поцелуй.
Так, не буду мешаться. Пойду освою зону для взрослых.
Обхожу газон по кругу, заворачиваю за угол. Все как и обещала Соня — лаудж-зона для родителей. Парнишка бармен мешает разноцветные коктейли с зонтиками. Мамочки мило переговариваются, попивая напитки на удобных диванчиках.
— Мохито, безалкогольный, — делаю свой скромный заказ. К своей радости нахожу знакомое лицо. Лика. Ее дочка Равена ходит в один центр с Тамишей и Мали. Мы иногда пересекаемся попить кофе.
Лика болтает с Сейлор-мун на диванчике. На мужа Марка, тусующегося с бутылкой пива и зависающего в телефоне, смотрит вполглаза.
— Привет, — присаживаюсь к девчонкам, — не помешаю?
— Неа, — Сейлор-мун подпирает щеку кулачком, — как там? Все аниматоры целы?
— Пока да, но фокусник в глухом кольце маленьких восторженных поклонниц. Ему не вырваться.
— Я сейчас, — Лика удостаивает меня извиняющейся улыбки. Бросает свой коктейль и идет к мужу. Начинаются тихие разборки.
— Потому что не стоит брать мужчин на детские праздники. Они их не выдерживают. Есть десять процентов стойких, но Марк явно не из них.
— Похоже на то, — улыбаюсь ей, — вы Натка, крестная Малики. Соня говорила о вас.
— Лучшая крестная в мире.
— Однозначно.
— Уф, пробралась к вам через толпу детей. Они решили, что я какая-то там фея и требовали конфеты, — к нам подсела взъерошенная блондинка в пышной юбке в пол, разговаривающая с акцентом.
— Я тебя предупреждала, Ангелина, иди через дом, лезь в окно ванной.
— В этом? — Ангелина взмахнула несколькими слоями шифона.
Они с Наткой переглянулись, посмотрели на меня с каким-то странным интересом.
— Что? — я не выдержала.
— Классная фактура, да? — Натка обратилась к Ангелине, не отрывая взгляда от меня.
— Шикарная, — подтвердила ее подруга.
— Я галерист, Ангел очень известная художница. А вы никогда не пробовали себя в качестве натурщицы?
— Я? — осматриваю себя в юбке. Они шутят, точно, — нет.
— Зря, — Ангелина белозубо улыбнулась.
— Эти косы, эти глаза. А ноги, они бесконечные, — вещает Натка. — Пару полотен с этой красоткой и я запулю их по космической цене. Висеть будет у самых богатых олигархов в спальнях.
— А почему в спальне?
— Обнаженная натура обычно там и висит, — флегматично жмет Сейлор-мун плечами.
— Нет… я… ну вы что…. — густо краснею. Да я в купальнике на пляже иногда себя неловко чувствую.
— Этот румянец, это смущение, вау, —
