Гвен сорвала бумагу, и на свет появился тюбик с дорогущим кремом для рук.
Женщина с сожалением посмотрела на подарки. Она не могла их принять.
— Ну как? — Деклан материализовался в дверном проеме.
— Я не могу это принять. Деклан, я…
— Почему? — сердито осведомился мужчина. Он не привык принимать отказы. — Гвен, следующие шесть месяцев я буду частью твоей жизни. И, что самое главное, ты будешь частью моей. Может быть, ты не до конца понимаешь, но поверь, цена этой машинки — ничто, по сравнению с тем, что я вскоре получу.
— А ты не мог купить что-нибудь подешевле?
— Конечно, мог. Но зачем?
Гвен пыталась придумать подходящий ответ. Она протянула руку и еще раз коснулась станка. Господи, какая же она напыщенная дура!
— Спасибо, — пробормотала Гвен, поворачиваясь в сторону двери, но Деклан уже ушел.
Гвен услышала, как звякнула стремянка, яростно зашелестели обрывки обоев. Женщина глубоко вздохнула. Это будут долгие шесть месяцев.
Найт потратил много времени на обдирание обоев и выравнивание стен, но теперь спальня была полностью готова к поклейке новых обоев. Пока у Гвен не появится время заняться его комнатой, он решил завесить стены яркими коврами, которые привез из заграничных поездок.
Саму Гвен Деклан почти не видел, что его вполне устраивало. Особенно после того, как она почти все утро проходила в одном лишь халате. Волны желания до сих пор пронизывали Найта насквозь. Мужчина едва удержался от того, чтобы не присоединиться к Гвен, пока она спала. То, что казалось прекрасной идеей накануне вечером, сейчас превратилось в клубок непредвиденных трудностей.
Если бы кто-то сказал Деклану, что при виде Гвен Джонс его кровь будет закипать, мужчина бы рассмеялся в ответ. Он зарекся иметь с этой женщиной хоть что-то общее после похорон Ренаты. Наутро после того, как он поменял все самое дорогое на женственные изгибы лучшей подруги своей погибшей невесты.
Тело Деклана напряглось при одном воспоминании о ее шелковой коже, о их сплетенных ногах, о невероятной силе рук женщины, когда она прижимала его к себе, о ее жадных поцелуях.
Деклан скривился от отвращения к самому себе и, чтобы хоть как-то отвлечься, принялся собирать инструменты и мусор. Придется привыкать жить с Гвен Джонс под одной крышей.
Деклан рассеянно снял с рубашки обрывок старых обоев. Он бы сейчас не отказался от горячего душа.
— Ты закончил? — Гвен уже успела сменить халат на старые шорты и завязанную узлом на талии рубашку с короткими рукавами. На голове ее красовалась соломенная шляпка, и, судя по румянцу на щеках, она только что вернулась из сада.
— Да. Куда можно деть мусор?
— Давай, я заберу. — Гвен подошла ближе. Найт, однако, не позволил ей этого сделать.
— Все в порядке. Просто скажи, где стоит контейнер. — (Гвен проигнорировала его слова и снова попыталась ухватиться за мешок.) — Слушай, почему с тобой всегда нужно сражаться?
Гвен замерла, затем медленно разжала руки.
— Вниз по лестнице. Увидишь, когда окажешься снаружи, — спокойно произнесла она.
Свободной рукой Деклан схватил ее за запястье.
— Где кольцо? — прорычал он.
— В шкатулке. Я в саду работала.
— И не надевала перчатки? — По грязи под ногтями было видно, что нет.
— А ты? — огрызнулась Гвен, отдергивая руку. — Слушай, даже если мы женимся, это не значит, что я буду выслушивать приказания от тебя.
— Я просто думал о твоих руках. На свадебных фотографиях они должны выглядеть идеально.
— А, — женщина критически оглядела свои ногти. — Не волнуйся. К тому времени я их обязательно почищу.
— Охотно верю. — Деклан поправил мешок с мусором на плече и широкой поступью направился вниз по лестнице.
Гвен подпрыгнула, когда хлопнула входная дверь. А она всего-то хотела предложить Найту вместе поужинать. Он уже съел бутерброды, которые она приготовила ему днем. Но для работающего мужчины этого явно мало. А сейчас уже почти шесть часов. Гвен оглядела комнату. Выкинуть весь мусор у нее заняло бы целую неделю. Деклан сделал это за один день.
— Мои вещи привезут завтра, — раздался сзади его голос.
Гвен вздрогнула от неожиданности.
— Слушай, ты можешь так больше не подкрадываться? Хоть свисти, когда приближаешься!
— Вот так? — Мужчина громко свистнул. Гвен поморщилась.
— Нет, так еще хуже.
— Как скажешь. — Найт наклонился, чтобы собрать инструменты и сложить расстеленный на полу брезент. — Уберу это в машину и поеду домой.
— Я… э-э… — Черт, что она делает? Гвен совсем не улыбалась перспектива терпеть присутствие Деклана еще несколько часов. Зачем же она собирается пригласить его на ужин?
— Что?
— Я вынула несколько стейков из холодильника пару часов назад. Думала, вдруг ты захочешь поужинать.
Найт заколебался.
— У тебя можно вымыться? Одежда у меня есть.
— Душ еще не установили. Зато можешь принять ванну.
— Ну, ванна так ванна. Дай мне пару минут на сборы.
Пока Гвен доставала из комода самое большое махровое полотенце, Деклан уже вернулся.
— О, благодарю. — Он стянул через голову футболку.
— Прости, — Гвен направилась к двери.
— В чем дело? Ты что, никогда не видела меня полуобнаженным?
Или полностью обнаженным, подумала Гвен, и ее лицо вновь залилось краской.
— Хотела дать тебе возможность уединиться.
Она услышала звук расстегивающейся молнии джинсов. Не поворачивайся. Не поворачивайся.
Гвен повернулась.
Деклан как раз нагнулся, чтобы проверить температуру воды. И этого для нее оказалось достаточно. Гвен как ветром сдуло из ванной. Ей вдогонку летел раскатистый смех Деклана.
Хорошо поджаренный стейк с чесноком и перцем. И острым соусом. Единственная месть, которая пришла женщине в голову. И все-таки Гвен продолжала прислушиваться, пока не услышала плеск воды в ванной. Боже, что она делает? Может, еще в замочную скважину начать подглядывать? Нет, нужно установить душ как можно быстрее.
Что угодно, лишь бы не представлять каждую ночь этого мужчину в ее ванной.
Запах лаванды ударил в нос, когда Гвен расправляла простыню на огромной кровати Деклана, занимающей большую часть гостевой спальни. Как он добился, что ароматы сохраняются так долго? Кладет в шкаф с постельным бельем атласные мешочки с сушеной лавандой?
Гвен старалась не представлять, как Найт спит на этой кровати, как его темные волосы разметались по шикарным рубинового цвета подушкам, а загорелое тело едва прикрыто одеялом… Глухой стон сорвался с губ Гвен — картина, представшая перед ее глазами, оказалась слишком реалистичной.
