Девушка знала, что дядя часто переезжает с места на место.
— В этом нет ничего особенного…
— Навсегда.
— С чего это он вдруг? — замерев, спросила Белинда.
— Потому что его дом в Мейфэре теперь принадлежит мне.
— Этого не может быть, — покачав головой, ответила Белинда.
Она сама всего несколько месяцев назад заходила в этот дом, не одно поколение принадлежащий семье Вентворт. Действительно, дядя тогда показался ей встревоженным и чем-то озабоченным, но Белинда и подумать не могла, что…
— Ну почему же? Сделка оформлена как полагается, в отличие от расторжения нашего брака. Впрочем, твой дядя может жить там и дальше, но только с моего разрешения.
— С чего это дядя Хью вздумал продавать дом, да еще тебе? Во всем мире просто не найти человека, которому он бы продал этот дом с меньшей охотой, чем тебе.
— Все очень просто, — сухо ответил Колин. — Он не знал, что дом покупается от моего имени. Сделка заключалась от лица одной моей фирмы. Вероятно, дядя Хью и не подозревал, что я являюсь одним из ее владельцев.
Белинда смотрела на Истербриджа в полном недоумении. Этого просто не может быть!
— Быстрая сделка по приемлемой цене. — Колин пожал плечами. — Хью Вентворт явно нуждался в наличных.
— Ну а я здесь при чем? — с вызовом спросила девушка.
— Также мне теперь принадлежит и одно из поместий Вентвортов в Беркшире. То, что покрупнее.
Плечи Белинды поникли. Ее семье принадлежало сразу два поместья в Беркшире, что само по себе довольно не обычно. Тем, что поменьше, они владели относительно недолго, оно стало их собственностью после свадьбы ее прапрапрабабки. А то, что побольше и которое теперь, видимо, перешло к Колину, если верить его словам, принадлежало Вентвортам со времен Эдуарда III. Это поместье, называвшееся Даунлендс, располагалось по соседству с владениями Гранвилов. В девятнадцатом веке обе семьи долго оспаривали на него права…
У Белинды закружилась голова. Девушка напомнила себе, что не несет никакой ответственности за собственность Вентвортов. В конце концов, она уже давно обосновалась в Нью-Йорке и зарабатывает на жизнь продажей произведений искусства. Все это ее не касается. Или все же касается?..
— А поместье в Беркшире ты покупал также анонимно? Та частная компания, что провернула для тебя сделку, случайно, не «ЛГ менеджмент»? — Девушка назвала ту самую компанию, которой, как ей сказали, принадлежал особняк в Лас-Вегасе, в котором они сейчас находились.
— Да, «ЛГ менеджмент», — кивнув, подтвердил Колин, — «Лорд Гранвил менеджмент».
— Очень умно с твоей стороны, — сузив глаза, отозвалась Белинда.
— Рад, что ты это понимаешь.
Девушка непроизвольно задумалась. Как вообще получилось, что финансовое положение их семьи так сильно ухудшилось, а она ничего об этом не знает? Неужели все действительно так плохо?
— А за вашу пышную свадебную церемонию платил только Тод? — спросил Колин, прямо-таки озвучив ее собственные мысли.
— Не твое дело! — отрезала Белинда, пытаясь подавить чувство вины.
— Я так полагаю, что согласно традициям Диллингемы взяли на себя часть расходов, но что касается доли Вентвортов, то я просто не верю, что ты за все платила сама, — продолжил Истербридж, засунув руки в карманы.
По правде говоря, Белинда сама заплатила совсем немного. Поддавшись уговорам дяди Хью и матери, она согласилась устроить роскошную свадьбу, но только при условии, что они сами оплатят все дополнительные расходы.
— Наверняка Хью рассчитывал на твое замужество, как Наполеон на переправу через Эльбу, — продолжил объяснять Колин. — Его последняя отчаянная попытка уберечь семейное наследие. Он так надеялся на приток наличных из кармана Диллингема! Только, к сожалению, твоя свадьба стала для него настоящим Ватерлоо.
Белинда уставилась на Истербриджа в полном недоумении. Просто уму непостижимо, но земля Вентвортов теперь принадлежит Гранвилам!
Собравшись с мыслями, она решила — еще не все потерянно.
— Даже если тебе и принадлежит часть нашей собственности, не стоит забывать и о том, что я — твоя законная жена. А это значит, я имею определенные права на твое имущество.
Встречи с юристами по семейному праву не прошли для Белинды даром.
— Да, но даже в самом лучшем случае тебе принадлежит не более половины моего имущества. — Глаза Колина выдавали его невольное восхищение. — Но, к сожалению, ты можешь претендовать лишь на денежный эквивалент этих поместий после их продажи третьим лицам.
Сволочь! Добиться от него чего-либо в суде будет совсем не просто! Можно было сразу догадаться — переиграть Колина по его же правилам ей не удастся.
— А как быть со всей той собственностью, что ты приобрел за время нашего так называемого брака? — спросила девушка с вызовом. — Разве она не относится к совместно нажитому имуществу и не подлежит разделу после развода? Брачный контракт мы же тогда не заключили.
— Поскольку наш брак был очень недолог и фиктивен с первого же дня, — о том, что так случилось лишь по ее вине, Колин умолчал, — то вряд ли ты сможешь что-нибудь добиться в суде. Да и в любом случае, полагаю, ты значительно больше заинтересована в возвращении поместий Вентвортов.
Белинда постаралась скрыть уныние.
— Похоже, ты обо всем этом много думал.
— Немало, у меня за эти три года была масса возможностей поразмышлять… о жене, на которую у меня нет супружеских прав.
— Да с чего ты вообще взял, будто меня волнует судьба каких-то старых построек и клочков земли где-то далеко-далеко, по ту сторону океана? — спросила Белинда, почувствовав, что вновь краснеет.
— А разве нет? — вкрадчиво спросил Гранвил. — Ведь именно там, в этом доме в Мейфэре и беркширском поместье, прошло все твое детство.
Девушка закусила нижнюю губу.
— Я наблюдал за тобой, пусть и издалека, — насмешливо заметил Колин. — Смотрел, как ты то уезжаешь, то возвращаешься. Не сложно догадаться: ты очень привязана к этим местам.
Он прав, черт возьми!
Белинда невольно вспомнила, как носилась по коридорам дома в Мейфэре, ей тогда было четыре или пять лет, а затем, уже постарше, училась ездить верхом в бекширском поместье. А потом были бесконечные званые обеды, и она наблюдала, как наряжается ее мать — надевает роскошное платье и выбирает фамильные драгоценности. Ее саму стали приглашать на эти обеды, когда Белинда была еще подростком. Именно там Белинда впервые познакомилась с художниками — и раз и навсегда влюбилась в искусство, определив свою дальнейшую судьбу.
— Чего же ты хочешь? — Она все же не собиралась сдаваться.
