Его презрительного взгляда было достаточно, чтобы Кэролайн пожалела, что не оставила без внимания его наглый приказ переодеться. Но девушка быстро взяла себя в руки. «Кэролайн Линдсей, какая же ты дура! Какое тебе дело, что он думает о твоей одежде? Этот человек твой враг, не забывай!»
Она поудобнее уселась на кушетке, подобрав ноги, презрительно взглянула на Доменико и стала ждать, когда он заговорит.
Попросив у нее разрешения закурить, которое Кэролайн дала небрежным взмахом руки, он несколько минут задумчиво смотрел на нее через пелену голубоватого дыма, затем вдруг произнес:
— По-моему, мне пора узнать ваше имя.
Не ожидая этого, она спокойно ответила:
— Кэролайн.
— Кэролайн! Мне нравится. Вам идет. Поскольку вы, очевидно, написали на конверте ваше прозвище, мне пришлось разыскивать вас по адресу. Судя по некоторым фразам, я понял, что вы писали Вито и раньше, но ваше письмо осталось без ответа. Вот я и решил, что оно стало причиной столь поспешного возвращения Вито в Англию, а также причиной его безвременной гибели, — с укором добавил он.
Кэролайн поморщилась, вспомнив, как она нелестно думала об этом молодом человеке, считая, что он обхаживает другую девушку, пока Доринда рожает его ребенка, но теперь к ее горлу подступил комок от такой несправедливости к нему.
Между тем Доменико продолжал:
— Это письмо ужасно поразило меня, Кэролайн.
Она презирала себя за то, что по ее телу пробежала волна удовольствия, когда он впервые произнес ее имя.
— Естественно, когда Вито пропал, все письма ему стали переправлять семье: Меньше всего я ожидал прочесть письмо от англичанки, подписанное словами «твоя единственная настоящая любовь», о которой я никогда не слышал и которая просила его вернуться к ней и ребенку. В вашем письме было столько отчаяния, что я почти порадовался, что он его не получил.
Кэролайн вновь вспыхнула, сообразив, что Доменико считает ее автором письма. Перед тем как задать ей очередной вопрос, он поколебался:
— Вы не думаете, что Вито мог встречаться с какой-нибудь другой девушкой, кроме вас?
Кэролайн принялась судорожно припоминать разговор с Дориндой и пришла к выводу, что та не упоминала ни о какой другой девушке.
— Нет, я так не думаю, — пробормотала она.
— Я спрашиваю потому, что до меня долетали слухи о его романе с какой-то сногсшибательной моделью. Я не смог узнать ее имя или место работы, но мне рассказывали, что их видели вместе почти каждый день его пребывания в Лондоне. Вы уверены, что ничего не знаете об этой девушке?
В этот момент Кэролайн поняла, что ее обман зашел слишком далеко, и открыла рот, чтобы сказать ему правду, но он тут же сердито выпалил:
— Вам непонятно, почему у меня такие подозрения? Мне говорили, что эта девушка такая же смуглая, как женщины на моей родине, а приехав сюда, я застаю настоящую английскую розу с золотыми волосами и бархатистой кожей, которая уверяет, что это она мать ребенка Вито.
Пока Доменико говорил, его глаза скользили по ее лицу и сияющему ореолу волос. Кэролайн совсем смутилась, и слова, которые она собиралась сказать, застряли у нее в горле. Доменико еще раз окинул ее оценивающим взглядом и, судя по слегка насмешливой улыбке, тронувшей его губы, не нашел ее достойной своего кузена. Но его следующие слова выведи Кэролайн из оцепенения:
— Если хотите знать, мое предложение выйти за меня замуж было своего рода проверкой. Если бы вы ухватились за него, я бы счел, что вы просто охотитесь за богатым мужем, и обращался бы с вами соответственно. Но поскольку ваш отказ прозвучал недвусмысленно, а у меня теперь появились доказательства, что ваш ребенок действительно от Вито, я приношу вам мои извинения и надеюсь, что вы простите мои подозрения. Естественно, мое предложение остается в силе.
Кэролайн огрызнулась:
— Но почему я должна выходить за вас? С первой минуты нашего знакомства вы намеренно пытаетесь меня спровоцировать. Вы что же, считаете меня одной из тех рабынь, которых ваши предки обожали привозить в Рим на колесницах? Поверьте мне, синьор Викари, у меня нет желания становиться женой цезаря. Хотя я благодарю вас за оказанную честь. — Она насмешливо поклонилась.
Доменико чуть раздосадованно засмеялся и, прищурившись, процедил:
— Тогда, надеюсь, вы не возражаете, если я заберу племянника к себе?
Кэролайн замерла.
— Что вы имеете в виду?
— Я имею в виду, что сделаю все, чтобы мой племянник вырос в той же обстановке, что и его отец. У него будут те же преимущества, что и у его отца, и обеспеченное будущее. Я могу это сделать ради его отца и ради него самого. Вы станете отрицать, что я дам ему больше, чем можете дать вы?
— Да, стану! — быстро ответила Кэролайн, застыв от ужаса. — Возможно, у вас много денег, но это не значит, что с вами он будет счастливее. Я люблю его. Он мой сын, и ничто не сможет нас разлучить!
— Я не был бы так уверен, — зловеще возразил Доменико. — Деньги имеют силу, и никто в здравом уме не станет спорить, что со мной Вито будет лучше, чем с вами. Да, я знаю, что вы его мать. Но разве вы сможете его обеспечить? Предупреждаю вас, Кэролайн, я сделаю все возможное, чтобы получить опеку над ребенком. Почему бы вам хорошенько не подумать над моим предложением? Я заберу вас в Италию. Моя жена и сын не будут ни в чем нуждаться до конца жизни. Вито будет расти среди родственников его отца, и они будут любить его, даже не зная, что он сын Вито, потому что, если вы согласитесь выйти за меня замуж, я усыновлю его. Он познакомится со своей бабушкой. Неужели вы не можете заставить себя согласиться хотя бы ради того, чтобы в жизни пожилой женщины вновь появилась радость?
Кэролайн была невыносима мысль о том, что придется расстаться с любимым малышом. Холодея от отчаяния и ужаса, она пыталась найти выход из этой запутанной ситуации. Он сказал, что сделает все возможное, чтобы получить опеку над ребенком. А если он узнает, что она не мать Вито, то сделать это ему будет еще легче. Какой суд отдаст ребенка тете без гроша в кармане? Кэролайн понимала, что проиграла. Но решила, что пойдет на все, выдержит все испытания, только бы Вито остался с ней.
Она вздернула подбородок, стиснула руки и посмотрела Доменико в глаза:
— Очень хорошо, я выйду за вас замуж.
Доменико удовлетворенно вздохнул и коснулся ее побледневшей щеки:
— Не бойся меня, Кэролайн. Обещаю, я позабочусь о вас обоих. Правда, есть кое-что еще…
— Да?
— Я хочу, чтобы ты поняла, что речи о разводе не может быть ни при каких обстоятельствах. Это очень важно, Кэролайн. Ты понимаешь?
— Да, — тихо пролепетала она. Какая разница? Если она полюбит кого-то другого, тогда и решит, как ей поступить, а сейчас ее тошнит от мужчин.
